– Неужели свершилось, и тебе, наконец, надоели ухажеры? – промямлила подруга, не выразив своего восторга по этому поводу.
– Ну, я пошел, – сказал Сергей. – Запри дверь, Лариса. Майя, ночью я зайду, поедем в дом искать архив.
– Не мои, а твои ухажеры, – уточнила Лариса, идя за мачо.
– Что-что? – остановился он. – Какие ухажеры, чего они хотели?
– Я, собственно, не знаю. Один просил меня звонить Майке при нем, а трубка не отвечала. Он каждый день меня достает. Лежу в салоне под маской, а он торчит рядом и набирает твой номер на моей трубке, потом меня заставлял сто раз тебе звонить...
– Зачем он заставлял тебя звонить? – перебил Сергей, для которого важны существенные детали.
– Хотел, чтоб я назначила Майке встречу, говорил, она нужна ему.
– Как он выглядит? – очнулась Майя.
Лорик покосилась на Сергея, вдруг предположив, что он и есть друг Майки. Мужчин жутко подогревает, когда за его женщиной еще кто-то ухлестывает, поэтому она больше работала на него, поднимая престиж подруги:
– Да такой... я бы сказала, симпатичный, даже очень. Молодой, лет двадцати пяти... (Майя потеряла интерес к предположительному поклоннику). С развитой мускулатурой. А второй никакой. Лет сорока, с грузом жизненных невзгод... Ой, я забыла: он же из милиции.
– Девчонки, отсюда ни ногой, – приказал Сергей. – Потерпите до завтра. Лариса, если будут опять приставать, говори, что ты не знаешь, где Майя, звони ей, если попросят. До встречи.
– Я в душ, – подскочила Майя, когда он ушел. – Нормально не мылась с Египта. А потом ты, ба, ладно?
– Ладно, – согласилась та.
– Ну, раз не состоялась моя тусовка, то устроим вечеринку здесь. У меня есть шампанское, коньяк, вино испанское. Еды немного, но на троих хватит.
– Алло, это Савелий Семенович?
– Да, – ответил Пархоменко красивым низким голосом. – А вы кто?
– Доброжелатель, – представился Сергей, звонивший из автомата на улице. – У меня для вас есть важная информация...
– Откуда у вас номер моего сотового?
– Кто ищет, то всегда найдет, – не сдал Амбарцума Сергей. – Я предлагаю встретиться...
– С людьми, которые представляются доброжелателями, я не встречаюсь.
– Не отключайтесь. Я намекну только, о чем пойдет речь, а потом вы будете решать, встречаться со мной или нет. Полагаю, вы не откажетесь.
– Говорите.
– Материалы Глеба Спасского, его архив.
Сергей выжидал, что скажет Пархоменко, прозванный ПСС (почти КПСС), а тот молчал и не отключался, значит, его задело сообщение, он растерян, ему нужно время. Не исключено, что он откажется, тогда придется искать другой способ встретиться с ним, а это сопряжено с большими трудностями.
– Что вы хотите? – наконец сказал ПСС.
– Выложить кое-какие подробности и объяснить чем они чреваты. Но, сами понимаете, информация стоит денег.
– Сколько?
– Немного. Пять тысяч евро. Можно в рублях.
Иначе нельзя, а то ПСС не поверит, что некто из теплоты душевной спасает его шкуру.
– Если ваша информация стоит того, я заплачу.
– Тогда через час встречаемся в сквере Железнодорожников. Там людно, вам нечего бояться, да и мне тоже. На второй скамейке от газетного киоска. У меня условие: говорить при посторонних не буду, только тет-а-тет.
– Где гарантия, что это не ловушка?
– Да вы и так в ловушке, – Сергей сообразил пугнуть его. – Поверьте, терять вам нечего, а мне есть что.
ПСС медлил сказать «да», однако через минуту он дал согласие...
Сергей запрыгнул в джип, потер руки:
– Есть, ребята. Клюнул!
– Не радуйся, – сказал с заднего сиденья Федор. – Ты лезешь в осиное гнездо, а осы жалят смертельно.
– Риск есть, – согласился Сергей. – Но ПСС рискует больше, если не выудит у меня секрет, во всяком случае, он так думает. А чем рискую я? Что он приведет отморозков? Во-первых, мы подготовимся к встрече; во-вторых, стрельбу в сквере не откроют, там милиции полно; в-третьих, он сейчас трещит по швам. Ему страшно, следовательно, он хочет знать, что мне известно. Поехали, но сначала перекусим, а потом на точку.
Завернувшись в махровый халат, Майя упала на диван со стоном блаженства:
– М-мм! Как хорошо! Для счастья нужна только вода.
– Для счастья нужны мужчины, способные оплатить все составляющие этого самого счастья, – поправила ее Лариса.
– Ба, ты идешь в ванную? – спросила внучка.
– Разумеется, – не отрываясь от телевизора, сказала Маргарита Назаровна.
– Может, ванну примешь? – предложила Майя.
– Пожалуй, – согласилась бабушка. – Я еще с больницы не купалась по-человечески.
– Я наберу.
Майя улетела в ванную комнату, пустила воду и налила туда всего понемногу, что имелось в запасе у подруги. Как только бабушка отправилась нежиться в теплой пене, Майя кинулась к Ларисе:
– Дай приличные шмотки, чтоб не сильно на мне болтались.
– Да будь в халате, мне твой внешний вид безразли...
– Лорик, я должна на полчаса выйти, это очень важно. Успею вернуться до того, как бабуля выйдет из ванной.
– Но твой мачо запретил выходить.
– Он не мой, а моему действительно грозит серьезная опасность. С твоего телефона я не хочу звонить, позвоню ему из таксофона.
– Майя, мужчине нельзя давать понять, что ты из-за него готова пожертвовать жизнью.
– Дай шмотки, – застонала Майя. – Я вернусь через полчаса. И немного денег, потом отдам.
Лорик пожала округлыми плечами, не понимая увлечения подруги одним мужиком, и поплелась во вторую комнату. Майя надела универсальное платье, которое налезет и на толстуху, и на худышке не будет болтаться. Сунув ступни в босоножки Лорика, она чмокнула ее в щеку и скрылась за дверью.
Майя немного пробежалась, делать это в босоножках на размер меньше было весьма неудобно, купила карточку и принялась искать исправный таксофон. Нашла, сняла трубку, набрала номер.
– Да, слушаю.
– Ярослав! Это Майя.
– Ты? Что случилось? – сразу раскричался он. – Куда ты пропала? Я весь город обыскал...
– Погоди, я хочу сообщить тебе очень важную вещь, все претензии потом. Ярослав, у меня большие неприятности...
– Да к черту неприятности! – вспылил он. – Где ты? Я приеду и заберу тебя со всеми твоими неприятностями.
Она не сдержала счастливой улыбки. Он ее любит! А она сомневалась. Сомнения и погнали ее в Египет проверять свои чувства, а также Майя хотела, чтоб он тоже себя проверил. Встречались они год, как подпольщики, он не скрывал, что женат, жену не любит, но... Все говорят любовницам: жена достала, это была ошибка, постельных отношений у нас давно нет, я одинок, а ты мое счастье. Тем не менее со счастьем побудут в постели и спешат домой, а дома жена и между ними наверняка есть близкие отношения. Майя умирала от ревности, ее оскорбляло положение любовницы, а Ярослав попросил год отсрочки, как в армии. Какой год? Для чего? Он не объяснял, лишь сказал, что так надо, но через год она станет его женой. Терпения ей хватило на полгода, Майя психанула, полетела в Египет... и вот – прилетела!
