Если в Иране все обстояло теперь относительно благополучно, то с Турцией было иначе. Если вторжение Турции пойдет через Иран на Баку, на ирано-турецкой границе стоял советский кавалерийский корпус, усиленный стрелковой дивизией и танковой бригадой…».
По данным бывшего предсовнаркома Армянской ССР Арама Пирузяна («Размышления о пройденном пути». Ереван: Айастан, 1988), «…3 июля 1941 г. в Москву срочно вызвали руководителей закавказских компартий – Г. Арутюнова, М.-Д. Багирова и К. Чарквиани. В беседе с ними Сталин подчеркнул, что “…Закавказье может со дня на день стать ареной боев, и главная задача агрессоров здесь – блокировать или захватить транзитный путь Иран – Азербайджан – Армения – Грузия. И одновременно захватить или парализовать нефтепромышленность Азербайджана… Имеются данные, что в Турцию и Иран быстро растут поставки германского оружия, там активно работают германские советники и агенты. Турция пропускает германские и итальянские подводные лодки через Босфор в Черное море. Наблюдается концентрация турецких войск на границе с СССР, то же ожидается на наших границах с Ираном… Считаю, что Баку и Нахичеванский край надо удержать любой ценой…”».
Было решено оперативно организовать базу приема военных грузов от союзников в советской пограничной Джульфе (Нахичеванская АССР, Азербайджан). Работа велась слаженно в любое время, и даже в 1942 г., когда почти весь Северный Кавказ был оккупирован, а Закавказье оказалось в сухопутном отношении отрезанным от страны.
Союзные грузы прибывали в Персидский залив. Сборка грузовиков производилась в иранских Хорремшехре, Бендершахпуре, Андимеште и в иракской Басре. Затем эти грузовые машины загружались боеприпасами, продовольствием, горюче-смазочными материалами, запчастями, другими товарами и отправлялись в СССР через Тегеран – Тебриз – иранскую Джульфу. А оттуда автоколонны шли через реку Аракс в советскую Джульфу.
Грузы в СССР направлялись также вдоль иранского побережья Каспия в Астару, Ленкорань (Азербайджанская ССР), Гасан-Кули, Челекен и Красноводск (Туркменская ССР). Поставки через Иран осуществлялись и по параллельному железнодорожному маршруту Хорремшехр – Тегеран – Тебриз – Джульфа. В частности, 60 % от общего числа автомобилей из США, Канады и Великобритании прошли именно по «Трансперсидскому коридору».
Таким образом, с осени 1941 г. Иран, который с завершением операции «Согласие» возглавил шахиншах Мохаммед Реза Пехлеви, фактически стал одним из главных транзитных «мостов» между СССР и его западными союзниками. Вдобавок, через Иран (и частично через Ирак) СССР торговал с Ираком, Швецией, ЮАР, Египтом, Либерией, Йеменом, странами Латинской Америки. Причем с осени 1943 г. объемы этих «трансиранских» взаимопоставок наращивались.
Важнейшую роль для укрепления всего региона и, в частности, для воздействия на политику Турции сыграл также советско-британско-иранский договор «О союзе» от 29 января 1942 г. По его условиям, Москва и Лондон обязались уважать территориальную целостность, суверенитет, политическую независимость Ирана и «…защищать Иран всеми имеющимися в их распоряжении средствами против всякой агрессии со стороны Германии или любой другой державы». Для выполнения этих масштабных задач союзным государствам предоставлялось право содержать на иранской территории сухопутные, морские, воздушные силы «в таком количестве, в каком они считают необходимым». Сроки эвакуации военных сил были определены на специальных переговорах. СССР, как и намечалось, вывел свои войска из Ирана к весне 1947 г., британцы же, в большинстве своем, оставались там до 1949 г. и даже 1950 г.
17 января 1943 г. войну Германии и ее союзникам объявил Ирак. Иран – несколько позднее, 9 сентября 1943 г., – накануне Тегеранской конференции с участием И.В. Сталина, Ф.Д. Рузвельта и У. Черчилля (ноябрь 1943 г.). Соответственно, на ирано-турецкой границе появилась крупная группировка иранских войск, оснащенная в основном советским и британским оружием. Эти обстоятельства еще больше укрепили позиции антифашистской коалиции, особенно СССР, в каспийско-закавказском регионе и в целом на Ближнем Востоке. Турецкие СМИ в тот период с сожалением отмечали, что решение Тегерана объявить войну германскому блоку требует пересмотра политики Анкары в отношении СССР.
Не менее важно и то, что в сентябре 1941-го – декабре 1943 г. в Иране была уничтожена, при решающей роли советской разведки, германская и турецкая агентура. Согласно документам, в ходе пребывания в Тегеране (27 ноября – 3 декабря 1943 г.) Сталин принял резидента военной разведки СССР полковника Б.Г. Разина. Вот что «Жорес» (Разин), согласно архивным документам, доложил об этой беседе в Центр 2 декабря 1943 г.: «2 декабря в 10.00 по тегеранскому времени я был принят Маршалом Советского Союза тов. Сталиным.
Тов. Сталин подробно интересовался общим состоянием иранской армии, рассказал о посещении им Шахиншаха и о мероприятиях по организации в Иране танковой и авиационной школ с нашей материальной частью и инструкторами.
Мною было доложено о состоянии иранской армии и иранском генералитете, какое количество генералов имеет русскую школу, а также о влиянии англичан на руководство иранской армии.
Тов. Сталин внимательно все выслушал и дал такие указания: “Шах и его ближайшие помощники запуганы английским влиянием, но придерживаются нашей ориентации; что нужно поддерживать, поощрять их намерения и подтверждать их нашей работой…”. Тов. Сталин предполагает дать иранцам около 20 военных самолетов и столько же танков, что нам нужно подбирать иранские кадры, которые бы мы готовили сами. Когда же я выходил из кабинета, Маршал вернул меня и отчеканил: “Внимательно смотрите за обстановкой и помогайте иранцам…”».
Тем временем, в беседе со Сталиным и Молотовым в Тегеране 1 декабря 1943 г. шахиншах выразил глубокую благодарность за помощь и поддержку, которые оказывает СССР Ирану, в том числе, для более надежной защиты от Германии и ее сателлитов. По словам шахиншаха, его «искренне поражают незыблемость, экономическая мощь советского тыла, сплоченность всех советских народов вокруг руководства государства». По мнению шахиншаха, «эти факторы позволяют понять роль приграничных с Ираном республик СССР в оборонной экономике СССР и в надежной работе “моста победы” – трансиранского коридора союзнических поставок в СССР…». Кроме того, Мохаммед Реза отметил, что советско-британско-иранский договор и схожие факторы сотрудничества «существенно повысили международный авторитет Ирана».
Что касается иранского населения, то оно искренне приветствовало советско-иранский союз и оказывало посильную помощь СССР. По воспоминаниям А.З. Розенфельд, в 1943–1945 гг. референта-переводчицы отдела прессы Посольства СССР в Иране, «…в иранской прессе военных лет Иран называли “Пол-е пирузи” – “Мост победы”… Во время войны патриотически настроенные эмигранты из СССР и местные жители, в том числе азербайджанцы и армяне, приносили в советское посольство различные, иногда довольно значительные, суммы денег. Были созданы добровольные фонды для борьбы с немецким фашизмом, а также помощи Красной армии. “Из Ирана в фонд Красной армии только на создание танковой колонны поступило 966 398 риалов” (см.: “Правда”. М., 21.11.1974 г.). Был организован сбор теплых вещей для советских детей и для красноармейцев. В годы войны появились первые легальные переводы советских писателей на фарси. Рахматуллахи в предисловии к своему переводу рассказа Максима Горького “Сторож” отметил: “…мы получали докторов литературы, но не имели никаких сведений о жизни, культуре и литературе соседнего народа. Удивительно то, что недавно в России широко отметили юбилей выдающегося азербайджанского писателя и философа Низами Гянджеви (в 1941 г. – А.Ч.), а у нас только в газетах упомянули об этом событии”.
