Нужно полагать, что сложение платежей и недоимок с переселенцев на старых местах способствовало выселению беднейших жителей, в чем была заинтересована местная администрация, имевшая возможность сразу отделаться от безнадежных недоимщиков. На самом деле, многие из переселенцев были до того бедны, что им не на что было подняться и двинуться в Черноморию, – не было ни скота, ни средств для покупки его. Для таких бедняков, по распоряжению местных губернских палат, куплено было 859 лошадей и 179 телег, а израсходованные на это 13 526 руб. были возвращены потом из войсковых средств. Все же переселение обошлось войску в 34 839 руб. 69 к., т.е. по 17 р. на семейство.
На новых местах переселенцы устраивали дома и заводили хозяйства очень медленно. По ведомости за сентябрь 1851 года из общего числа переселенцев купили дома 264 сем., построили сами 1301 сем., начали и строили 293 сем. и совсем не имели домов 122 семьи. За это время у переселенцев не было и прироста населения, а убыль равнялась 900 д. По отдельным станицам смертность была особенно высокая. Так, в станице Ахтанизовской она равнялась 204 д. на тысячу, в станице Елизаветинской 107 д. и в станице Калниболотской 126 д. Так негостеприимно принял новый край переселенцев.
Но общее движение населения в крае с каждым годом входило в нормальную колею благодаря массовым переселениям в Черноморию. С 1825 по 1850 год сохранились метрические данные, извлеченные из архива П.П. Короленко. По этим данным видно, что убыль населения в Черномории была в 1831 году, когда число умерших превысило число родившихся на 78 %, в 1848 году – на 35,5 % и в 1849 году на 5,6 %, но это были холерные годы, годы эпидемий. Затем в 1826, 1828, 1829 и 1830 годах была убыль населения в одном мужском поле, наряду с приростом населения женского пола. В остальные же 18 лет количество рождающихся превышало количество умерших. Четыре года дали превышение свыше 50 % в 1845 году – 59,9%, в 1837 году – 54,8 %, в 1846 году – 53,5 % и в 1839 году – 50 %. Наибольшее превышение родившихся над умершими в мужском поле (от 49,5 до 64,4 %) было в 1844, 1845 и 1846 годах, а в женском поле (от 50,7 до 68,8 %) в 1835, 1836, 1837, 1838, 1839, 1843, 1845 и 1846 годах. Все это показывает, что благодаря только массовым переселениям в движении черноморского народонаселения начали более или менее правильно слагаться естественные условия прироста.
Последующее заселение края сводилось главным образом к внутреннему перераспределению населения. Случаи приема новых членов в войско были незначительны и имели место в отдельных станицах. Но в это время были произведены две колонизационные меры, направленные на подъем торговли и хозяйственных улучшений в крае. В 1849 году был основан портовый город Ейск. Виновник возникновения его, граф Воронцов, имел в виду дать войску место для морских торговых сношений. Засельщикам города были даны широкие права и преимущества. Селиться в новом городе мог всякий, кто имел желание, и наряду с полноправными гражданами в горожане допущены были всевозможные элементы, в том числе даже беглецы. Кто являлся в Ейск, тот и становился его гражданином.
Другой важной в экономическом отношении мерой, осуществленной Воронцовым, было привлечение в край немцев как представителей культуры. В 17 верстах от г. Ейска 20 марта 1852 года была основана колония Михельсталь выходцами из Германии. Немцы наделены были 30 дес. земли на семейство и освобождены от воинской и др. повинностей. К 1 января 1850 года в колонии было уже 118 д. м. п. 117 д. ж. пола, который имели 31 дом, 2 землянки, 208 лошадей, 310 шт. рогатого скота и 1700 овец.
В 1855 году наказной атаман Филипсон приказал временно переселить поселок Ольгинский в станицу Новомышастовскую на квартиры. Поселок этот образовался рядом с бывшим Ольгинским постом. С уничтожением поста поселок остался без защиты. Для охраны его приходилось высылать команды, держать секреты и караулы, что обременяло казаков. Поэтому Филипсон и распорядился о временном выселении поселка, с предоставлением его жителям права избрать потом местожительство, где они пожелают.
В сущности, поселок этот представлял своего рода случайное селение. Из списка его жителей видно, что в нем было всего 11 семейств, что в числе их было только три мужчины-хозяина, а остальные 8 дворов принадлежали один вдове штабс-капитана, два вдовам рядовых и 5 женам рядовых солдат. Эти вдовы и жены рядовых солдат с неохотою оставляли свое местожительство. Новомышастовский станичный атаман донес 29 ноября 1855 года Филипсону, что подводы для перевозки жителей Ольгинского поселка посылались несколько раз, но жители перевозили на них свои вещи, дрова и пр., а сами оставались в поселке, «так что люди эти, – прибавляет атаман, – почти насильно переселены в станицу». Причины такого пассивного сопротивления ольгинцев скоро выяснились: как иногородним жителям, им запрещено было вновь возводить дома и строения, а предоставлялось лишь право проживательства в войске в положении находившихся на заработках лиц; в Ольгинском же поселке они были полными хозяевами.
В 1858 году 40 семей саратовских немцев изъявили желание поселиться особой колонией возле Темрюка: но командующий войсками правого крыла Кавказской линии г.-л. Филипсон, находя невозможным отдавать немцам земли, принадлежавшие Черноморскому войску, позволил им поселиться в Темрюке, отчего немцы отказались. Казаки вообще не желали поступаться своими землями в пользу переселенцев, не пополнявших их ряды и не несших наравне с ними военной службы. Была даже попытка выдворить немцев, поселенных двумя колониями возле Ейска, ввиду того соображения, что немцы заняли жалованные казачьи земли и что сами казаки начали ощущать нужду в свободных землях, но наместник Кавказа князь Барятинский утвердил положение об управлении колониями Михельсталь и Александровской в 1858 году, «в виде опыта на два года», и колонии остались потом навсегда в войске.
Такой характер носила колонизация Черномории в тот период времени, в течение которого Черномория существовала как совершенно самостоятельная провинция. Чтобы закончить исторический обзор этого рода явлений, остается в заключение остановиться несколько на статистических данных о составе и движении населения после того, как оно пополнено было в последний раз в 1848 году выходцами из Малороссии.
За последние десять лет, с 1851 по 1861 год, население заметно увеличилось за счет своего естественного прироста. Приток населения в войско извне был слаб, но естественный прирост шел непрерывно из года в год, за исключением 1855 года, когда население уменьшилось на 144 души, что составляло 0,09 %. Но это был год Крымской войны, исключительный по своим тяжелым условиям. В 1851 году было 153 444 д. вой-скового населения, а в 1860 году 177 424 д. обоего пола. Следовательно, за 10 лет население увеличилось на 23 080 душ, или на 15,6 %, а средний годичный прирост населения был около 11,2 %. По отдельным годам этот процент колебался. Наименьший +0,7 % был в 1856 году, т.е. после года убыли населения, и наибольший – 12,5 %, в 1860 году. Впрочем, цифры эти обоснованы на метрических записях о родившихся и умерших. В записи об умерших могли не вой-ти и наверное не вошли данные об убыли населения во время военных действий на Кордонной линии за Кубанью и особенно вне войска. С введением поправки по этим данным процент прироста населения наверное оказался бы ниже.
