Так сформировался окончательно Хоперский полк, живая история о котором сохранилась как в устных преданиях стариков, так в песнях народного эпоса. В состав полка вошли в наибольшем количестве малороссы или черкасы, в меньшем великороссы, и еще в меньшем инородцы, большей частью персияне и калмыки. По казачьим обыкновениям, сами хоперцы прихватывали при случае в свои ряды всех, кто казался подходящим для них. Участвуя в войне со шведами при Петре Великом, хоперцы взяли в плен шведского офицера, оставшегося потом у казаков под фамилией Шведова. Одно семейство этих оказачившихся шведов и поныне живет в станице Григориполисской. Воюя с тем же Петром Великим против турок на Пруте, старые хоперцы составили песню об этом событии. Их потомки и теперь еще поют о том, как «царь Петр Алексеевич много сил копил для войны с недругами» и «поход объявил под землю турецкую», и как он потом «дарил жаловал бояр селами, подселками, а еще подарил их городом Бендерами». После этого «он вскричал, возгласил своим громким голосом»: “кто у вас за старшего? кто царь?” и все ответили: “православный у нас царь Петр Алексеевич!”» Народ умеет запечатлевать крупные исторические события со всеми их характерными особенностями в своей устной поэзии – в песнях.
Те же хоперцы в другой песне поэтическими красками описали переход свой с Хопра на Кавказ. «Ни свет белая заря занималася, ни красное то солнце из-за гор выкатилось». То заиграло золотистыми лучами знамя Петра Великого, на котором «золотым словом было напечатано» о походе из всех полков одному полку Хоперскому, «как идти ему под леса дремучие, и под те высокие горы снежные, под те снежные горы Кавказские».
Это историческое событие совершилось летом 1777 года, когда Хоперский полк был переселен на Кавказ. Тогда не было уже Петра Первого, а царствовала Екатерина Вторая, но на знамени Петра было «так приказом назначено». Недаром, в самом деле, ходил Петр Великий под Азов, и на Терек, и в Персию, и на Кавказ. Туда он проложил путь казачьей колонизации. Так думали старые хоперцы.
В действительности переход хоперцев на Кавказ совпадает с очень характерным по своей неопределенности периодом русской колонизации на крайнем юге. В последнюю четверть XVIII столетия как бы окончательно догорало и гасло то историческое зарево, которое 5 веков тому назад образовалось от набегов и грабежей монголов и татар, наводнявших в XIII столетия юг нынешней России. Постепенно угасли Золотая Орда, Кипчаки, Казань… Уже сочтены были суровой исторической судьбой дни Крымского царства. На Кавказе, там именно, где осели хоперцы, и вблизи тех мест, рядом с абазинцами, кочевали еще жалкие остатки когда-то грозных татарских орд. То были татарские поколения с громкими именами родоначальников Тохтамыша, Науруза, Мансура, Карамурзы и Кипчака. Так как по Кючук-Кайнарджинскому трактату с Турцией русские границы от Моздока до Азова были отмечены крайне неопределенно и в пределах этих мест кочевали татары, то здесь и надлежало провести резкую черту разграничения владений между независимыми, по тому же трактату, татарами и русскими поселенцами. Задача трудная. Русский поселенец жил оседло, а ногаец кочевал. Это значило, что татары сами переходили с места на место, перегоняли свой скот и нередко передвигали даже границы, так как скот не признавал ни Кючук-Кайнарджинского, ни других трактов в поисках кормов, а за скотом покорно шли татары. И вот разрешение этой задачи по урегулированию пограничных отношений с татарами предстояло между прочим и хоперцам.
Граница была крайне неопределенная. С севера у донских казаков была своя граница, с юга у терского казачества шла также на протяжении 200 слишком верст по Тереку, от Каспийского моря до устья р. Малки, определенная граница в виде живой изгороди станиц, населенных кизлярскими, гребинскими, терскими и моздокскими казаками. А дальше от Малки и до Азова на Дону граница как бы продолжала еще кочевать вместе с татарами и татарским скотом. Но в этом было еще полбеды. Настоящая беда заключалась в том, что через эту передвижную, кочующую границу легко проскальзывали черкесы, от которых плохо жилось и русским поселенцам, и татарам. Благодаря неопределенности границы и отсутствию на ней достаточного количества войск и укреплений партии черкесских наездников свободно и безнаказанно могли производить нападения на русские владения, грабить, убивать, уводить пленников и угонять скот в горы. Жить хоперцам предстояло на этих местах, а для защиты своих жилищ они должны были ходить «в леса дремучие и под те снежные горы Кавказские».
Прежде чем переселить казаков на Кавказ, Потемкин приказал астраханскому губернатору генерал-майору Якоби осмотреть старую границу и сделать описание предполагаемой новой. Добытые Якоби вместе с подполковником Германом материалы по этому предмету легли в основу доклада Потемкина императрице о заселении хоперскими и волжскими казаками новой Азовско-Моздокской линии. Екатерина Вторая утвердила доклад 24 апреля 1777 года. Потемкин 16 мая приказал астраханскому губернатору Якоби принять меры по водворению Хоперского и Волгского полков на местах, а 19 мая предписал командиру Хоперского полка Устинову следовать с полком, в количестве 520 казаков и старшин, на Кавказ. Переселенцам обещано необходимое количество земли в надел и пособие от казны по 20 руб. на двор. Полк на новом месте поступал в распоряжение генерала Якоби, которому поручено было заселить Азовско-Моздокскую линию, устроить переселенцев, выдать им денежное пособие и отвести земли.
Самая Азовско-Моздокская линия была намечена по карте от Моздока через реки Целугу, Куму, по вершинам Карамыка, Тумузлова, Байбалы, Калауса, подле чернолесья по Егорлыкам, при соединении их вершин и вниз по Большому Егорлыку до Маяыча, а отсюда по Манычу до Черкасска к Дону. На этом протяжении предположено было устроить 9 крепостей: 1) Екатерининскую на р. Малке, обращенную потом в Екатериноградскую станицу, 2) Павловскую в вершине р. Куры, 3) Марьинскую на р. Золке, 4) Георгиевскую на р. Подкумке, переименованную впоследствии в город Георгиевск, 5) Андреевскую на р. Карамык или Сабле, перенесенную в следующем году на р. Тумузловку, 6) Александровскую на притоке р. Калауса, переименованную потом в Северную, 7) Ставропольскую, обращенную в город Ставрополь, 8) Московскую севернее Ставрополя в степях и 9) Донецкую еще севернее в направлении к Черкаску. Первые 5 крепостей находились в районе расположения Волгского полка, а последние четыре полка – Хоперского.
Местом сбора переселенцев Якоби назначил урочище Маджары на р. Куме. Для устройства укреплений и домов в станицах он заранее распорядился отправить 700 казаков Волгского полка и 500 Хоперского.
С Хопра на Кавказ хоперцы перешли несколькими партиями. Первая партия их прибыла в 1778 году и заняла станицы при Северной и Ставропольской крепостях. Жилища к этому времени были уже приготовлены казаками. В 1779 году пришла вторая партия переселенцев для образования Московской и Донской станиц, но так как строения в этих станицах не были еще подготовлены, то переселенцы кое-как перезимовали у казаков станиц Северной и Ставропольской. Летом 1780 года явились на Кавказ остальные казаки, старики, женщины и малолетние, и только с февраля 1781 года можно считать Хоперский полк окончательно устроившимся и осевшим по станицам в количестве 140 семей в каждой. Поселились лишь одни казаки и в небольшом числе ремесленники и торговцы. Служащих было 16 старшин, 500 казаков и 160 канонеров – по 40 канонеров в каждой станице. Штаб-квартира полка была в Ставрополе.
