Пришла зима, а с ней очередное полнолуние. Мы бродили по парку. Зима выдалась снежная, много птиц сидело низко на ветвях, и я очень любила разглядывать их яркое оперение. Мы шли по тропинке, я ушла немного вперед, а когда оглянулась, увидела странную картину. Анабас стоял напротив дерева и смотрел каким-то затуманенным, мутным взглядом на сидящую на ветке птицу.
Его глаза приобрели доселе невиданный мной оттенок. Они стали мутно зелеными, совершенно дикими в своей природной неприкрытой жадности. Анабас смотрел на птицу, и в уголках его рта вдруг стали проступать клыки. Мне стало жутко. Я остолбенела. Я не знала, бежать мне от него или к нему, спасать несчастную птицу. Через несколько минут он встрепенулся, вытер проступивший пот со лба и улыбнулся мне какой-то жалкой, виноватой улыбкой. Домой мы пришли молча, и я сразу же ушла спать.
С тех пор я жила в двух реальностях. С ужасом и тревогой ожидала увидеть что-то неожиданное. По ночам часто просыпалась в поту и шла в его в комнату. Вглядывалась в его спящее, спокойное лицо и убеждала себя, что все это мне померещилось. Или я увидела дурной сон. А иногда мне казалось, что я просто сошла с ума от пережитых потрясений. Когда я как-то вскользь заметила, что, похоже, я немного не в себе, Анабас как-то совершенно спокойно и добродушно ответил, что, мол, наконец-то до тебя дошло.
Я верю, что все встречи в нашей жизни не случайны. Что мы друг для друга – зеркала и учителя. Мы все время учились чему-то друг у друга. Он у меня – способности чувствовать себя и других, я у него – способности жить осознанней и последовательней. Он в шутку называл меня Кармен и роковой женщиной. Нам часто не хочется слышать о себе то, что в глубине души мы просто не хотим принимать. Мы можем прожить всю жизнь, закрываясь и отстраняясь от той горькой и не всегда приятной правды.
Я уже говорила, что Бог наградил меня харизмой и сексуальностью. Всю мою жизнь за мной увивалась свита из бывших друзей, несостоявшихся любовников, потенциальных мужей… Женщины могли бы запросто пожать плечами и, скорчив гримасу, заметить, что я бешусь с жиру. Вам знакомо такое выражение? Это когда у тебя вроде бы все есть, чтобы быть счастливой, а ты жалуешься и скулишь. Хотя со стороны картина может быть совершенно замечательной.
Так вот. Это моё качество, как ни странно, до сих пор не сделало меня счастливой. Я искала. Того, единственного, я страстно желала семью, постоянных отношений. Но… стоило мне встретить действительно достойного мужчину, который просто намеком давал понять, что хочет серьёзных отношений, я внезапно даже для самой себя отказывалась принять тот факт, что это влечет и с моей стороны какие-либо рамки, ограничения, обязательства, в конце концов. Ответственность за происходящее. В итоге я убегала. Как только ощущала эту опасность. И привлекала либо мужчин, которые сами были не настроены на серьёзное и разбивали мне сердце. Либо тех, кто просто этого не видел, в силу либо недостатка опыта и неумения распознавать такие тонкие моменты женской психики.
Эти рьяно кидались на амбразуру или действовали хитростью, чем и объясняется парочка моих всё-таки свершившихся браков.
От остальных предложений руки и сердца я просто сбегала. Сбегала, как только видела этот характерный взгляд и ощущала страх под ложечкой, что вот оно, всё – тупик.
Поэтому я не была счастливой, несмотря на вереницу ухажёров. Шли годы, я всё также верила в романтическую любовь и всё также оставалась красивой. При этом я не подозревала о масштабах совершенных мной разрушений. Я со всеми пыталась дружить. Я действительно всегда хорошо относилась к мужчинам. С уважением и пониманием, как сообщница.
Я знала, как сложно им приходится с нами, женщинами. Но практически всегда, не подозревая об этом, я будила в знакомых мне мужчинах бурю эмоций. Их затягивало, как в воронку, в мои силовые линии, в моё поле. Стоило им заглянуть в мои глаза. Услышать голос. Почувствовать запах. Ощутить моё душевное тепло. Дружить они не хотели. Ну, или почти не хотели. Принимали и смирялись с этим фактом, когда понимали, что ничего другого им не светит. Негласно присутствовала опасность со стороны мужчин. Ревность, предательство и даже жестокость. Как произошло у Абигэйль с Хаггаром, как произошло у меня с Ромео. Я много передумала после свершившегося и старалась понять, где и когда я совершаю ошибку, снова и снова, из жизни в жизнь притягивая похожие ситуации.
До меня постепенно начало доходить, что скорей всего в отношениях я не была честной до конца. Прежде всего, сама с собой. И со своими партнёрами. Я никого не хотела обманывать специально. Но иногда получалось так, что вольно или невольно, я ранила чувства и разочаровывала их. Я понимаю сейчас, что мне следовало быть более открытой и прямо говорить, что меня не устраивает в отношениях, а не прятать голову в песок, как страус, и не терпеть до тех пор, пока вдруг одним прекрасным днем моё накопившееся раздражение взрывается и вызывает разрушения вселенского масштаба. Я менялась. Внутренне становилась более осторожной и внимательной к другим, старалась не давать ложных обещаний. Внутри меня начали происходить какие-то процессы, какие-то изменения, дававшие мне надежду на более осознанный подход к моим отношениям в будущем.
Опыт с Ромео научил меня, что не стоит так слепо доверять человеку, что нужно вначале хорошенько приглядеться, испытать его в ситуациях, а потом уже принимать относительно его какие-то серьёзные решения. Вам может показаться это наивным и глупым, ведь я давно уже не маленькая девочка. Но, как я говорила раньше, во мне живет неисправимая идеалистка, и я до сих держу у себя под кроватью сундук с одежками для кукол. Вера в доброго рыцаря въелась мне под кожу. Ромео помог мне избавиться от многих иллюзий, и от этой – в том числе. Ещё я поняла, что мужчина может быть жестоким. И что я должна быть с ним честной и осторожной. Я училась говорить правду. Я всему училась заново…
Вот почему мне было так хорошо с Анабасом. Он знал меня как никто другой, мы дошли до такой границы близости, которая начинается только там, где заканчивается любое позёрство, где отбрасываются любые маски. Где нет места притворству, и человек предстает перед тобой во всей своей первозданной не совершенности, ранимости, обнаженности. Иногда испуганный, иногда глупый, порой беззащитный. Анабас никогда не говорил мне, что любит меня. Он просто делал. Заботился обо мне, вдохновлял, поддерживал, журил, если я была не права. Не мог подолгу злиться на меня. Он жил мной. Моими мечтами, моими сомнениями и моей верой. И как я после этого могла его не любить?
На самом деле, самым сложным для меня в наших с ним отношениях, было научиться безусловной любви. Любви без ожиданий и претензий. Любви без веры и надежды на продолжение и взаимность. Мы так часто и подолгу обсуждали невозможность совместного будущего, что я сама, исподволь, начинала верить в это. Анабас всерьёз считал, что я совсем скоро встречу именно его, Своего Мужчину и мне нужно быть готовой к этому.
Я смеялась над ним. Мне все это казалось полной нелепицей. Учитывая тот факт, что я постоянно сравнивала всех окружающих меня мужчин с ним, и ни один не выдерживал сравнения, марево приближающегося будущего жениха меня просто смешило и забавляло. Кроме того, меня сложно было “потянуть”. Мою жизнь, внешность, прошлое, будущее, весь мой флагманский вид…
