Сотни и сотни погребений среди глухого леса, где на много вёрст в округе не было ни единого поселения. Клали мёртвых головой на запад – в сторону края предков.
Где же он находился?
Предания хранят память о том, что предки переселялись именно с запада. Их теснили соседи. Разумеется, перебрались не все. Отношения со славянами были, как правило, неплохими. Получалось так на первых порах, что русские основывали города-крепости, а в деревнях вокруг этих городов жили марийцы.
Мы искали их следы не только в Нижегородской области, но и во Владимирской, в Костромской, в Ивановской, знакомились с диалектами.
На всех этих землях часто попадаются названия Черемиска, Черемисское – деревень, озёр, речек, часто встречаются фамилии с марийскими корнями. Вот на костромской земле, на реке Унже, есть такой жгонский диалект. Он очень самостоятелен. И среди привычных корней там попадается и много незнакомых для приезжего русского человека. Вот, например, слова „кубасья“, „куваиха“, „куфья“ – они обозначают женщину, жену, а по-марийски „кува“ – старуха, бабушка. „Кола“ – рыба, „кинда“ – хлеб – это тоже слова нашего языка. „Вид“ – вода, это и по-марийски почти так, но тут более сложная гласная, которой нет в русском. „Валгыженить“ – светать, а у нас „волгыжаш“, „гогуза“ – старик, у нас – „кугызай“. Или вот я слышал, как там говорили: „Положил котомкам на плецам…“ Поняли? Слова знакомые вроде бы, а вот окончания… Да они чисто марийские! Обращаешь внимание и на то, до какой степени не похожи жители приунженских деревень по физическому типу на костромичей-горожан, на тех, кого мы считаем русскими.
Кстати, „яга“ – финно-угорский корень, так называют лесного человека. Помните, её всё время смущает русский дух? Она нерусская. Она старуха. Её сфера – смерть.
Мы изучали во время экспедиций рассказы о загадочных событиях, о совсем недавних встречах с тем, что называют нечистой силой.
Можно отмахнуться. Сказать – чепуха. Но тогда вы уже точно не получите никаких объяснений. А ведь люди не просто так рассказывают о подобных вещах из поколения в поколение.
Для начала надо во всё верить. Только тогда вы эти истории услышите. Ну, а дальше сопоставляйте факты.
Слышали рассказы про „круговое место в лесу“? Ходишь-ходишь часами, а дорогу назад найти не получается. А про болотников и про болотные огни?
Самые простые вопросы к рассказчику – где было дело и когда?
Мы наложили их ответы на метеосводки. Оказалось, в лесу и на болоте нечистая сила имеет обыкновение появляться в дни с низким атмосферным давлением.
Нанесли на карту „круговые“ и другие места с дурной репутацией. Показали карту геологам. Оказалось, мы нарисовали зоны разломов в твёрдых глубоко залегающих породах!
Вот так картина прояснилась. Именно низкое давление в таких местах даёт возможность иногда подниматься на поверхность газам. Они не имеют ни цвета, ни запаха. Но человек, попав в такую зону, может потерять ориентацию. Возникают видения. Легко сбиться с дороги. А иногда газ даже вспыхивает. Есть у вас в области название Тулага. Это речка недалеко от Уреня. Знаете, как переводится? Огненная река! Судя по карте, там болотистые низины… Вот так могли иной раз назвать место с дурной репутацией.
Наши предки очень остро чувствовали опасность.
Человек сложнее бабочки. Но некоторые бабочки способны ощутить другую, принадлежащую к её виду, за три километра. Если верить эпосу, наши предки чувствовали другого человека, своего товарища за многие вёрсты, даже в пургу. У русских тоже есть сказки про братьев, которые расстались, и один вдруг ощутил – с другим беда.
Это не вымысел. Это наверняка было в действительности. Но мы постепенно многое утратили, потеряли ориентиры в мире, окружили себя техникой, удобствами. И здоровье, кстати, на том теряем.
Древний марийский воин знал: если ему плохо, если его покидают силы, надо идти к дубу, чтобы обрести их снова. Женщины шли к липе, самые молодые – к берёзке.
И знали другое: чтобы жизнь продолжалась, ничему вокруг нельзя приносить беды. Этому учили мифы – о великом боге Кугу Юмо, о боге судьбы Пюрышо, о Шочинаве – богине рождения, продолжения рода.
Под страхом того, что покарает природа, запрещалось рубить леса на возвышенных местах, возле рек. Иначе снимались с места пески, пропадала вода. У родника специально сажали ольху – его покровительницу, у берега – иву. Человек, случайно сгубивший дерево у воды, должен был вместо него посадить несколько, иначе его изгоняли односельчане. Они из-за него просто могли остаться без воды. Испортить воду чем-то было просто немыслимо – мы узнали, изучая фольклор, что муж мог отказаться от жены, если она стирала бельё прямо в речке или в озере. Стирать полагалось в особой заглублённой деревянной колоде недалеко от берега. А если так просто, в речке – это могло прогневить Вюд-Аву, мать воды. И всё – она лишала удачи в рыбной ловле или вообще губила в пучине.
Вы вот улыбнётесь, а Вюд-Аву полагалось задабривать и угощать.
Считалось, что она любит кашу с дорогой в ту пору солью. Вот такую кашу мариец для неё варил и вечерами привозил на лодке, бросал в воду.
Это – чтобы она была к нему благосклонна. И Вюд-Ава обычна ему потом не отказывала. Именно на то место, куда ей привозили это угощение, она посылала косяк рыбы.
У воды могли быть и другие грозные покровители. Рассказывается, что в Большой Кокшаге утонул марийский „царь“ – так его называют. И он был превращён в щуку. Это огромная, грозная рыба, которая наказывает, губит рыбаков, если они начинают на реке промышлять варварски. А про стерляжьего царя в Суре слышали? Мы записали рассказы о том, что в него превратился правитель Цепеля Аланза или Алоша, по-разному его называют. Он тоже утонул, а, возможно, и был утоплен – и стал править в мире рыб. Кому он явится, тот может бросать навсегда ловлю стерлядки – он больше никогда её не поймает.
А звери, а птицы?
Марийцы исстари поклонялись утке. Говорят: гуси спасли Рим. Утки, если верить мифу, спасли весь марийский народ. В древние времена, когда по всей вероятности, сильно потеплело и начала таять мерзлота, поплыло всё, что могло плыть. Вся земля была залита водой – так казалось. И люди – рассказывает миф – брели по затопленной земле и не могли найти сухого места. Вот тогда путь им указала утиная стая. Люди знали – там, куда летят эти птицы к вечеру, обязательно есть мелководье, берег.
Утка – родительница мира. Именно она стала женой великого древнего бога грома Укко и снесла огромное яйцо – землю. Видите – было такое убеждение, что земля круглая… Невесту в свадебных песнях у марийцев величают утицей, ей воздают славу как существу, которому предстоит участвовать в великом и вечном деле спасения и воспроизводства мира. И во многих русских песнях в вашей Нижегородской области, кстати, мы встречаем именно слово „утушка“, а не более традиционное „лебёдушка“. В марийском танце есть утиные движения. А древнее украшение марийских женщин имело вид подвесок – металлических утиных лапок.
