– Сильно зацепило? – кивнул он на пропитанный кровью рукав его свитера.
– Ерунда.
– Марта, перевяжи, – велел Кощей.
Она помогла Гвардейцу снять свитер. Пуля по касательной распорола кожу на плече. Марта быстро, умело обработала рану йодом и затянула плечо бинтом. Кощей искоса наблюдал за ними.
– Привести их сюда? – спросил Гвардеец, когда Марта отошла.
– Зачем? – отозвался Кощей. – Полдела сделал – доводи до конца.
Бандиты ввели пленников в бревенчатый сарай, усадили на скамью у стены, следом внесли картонные коробки со жратвой и выпивкой. Потом все, кроме Гвардейца и Богдана, вышли. Гвардеец сорвал пластырь с глаз пленников, освободил им руки и сел напротив. Богдан стоял рядом.
Некоторое время они молча изучали друг друга. Потом Гвардеец вынул из кармана две пары часов и протянул пленникам. Те спокойно, не теряя достоинства, взяли свои часы и застегнули на руках.
– Сейчас девятнадцать десять, – сказал Гвардеец. – Ровно через сутки мы хотим получить свои деньги.
– Ты боевиков насмотрелся, парень? – насмешливо спросил Ренат. – Ты кто такой? Я тебя не знаю и знать не хочу. Я буду говорить только с Кощеем.
– Ты будешь говорить со мной и только тогда, когда я разрешу тебе рот открыть, – спокойно ответил Гвардеец. – Мы довезем его, – указал он на молодого, – до трассы. Дальше доберется сам.
– Ты зарвался, парень, – сказал молодой.
Богдан неожиданно, сильно ударил его в лицо. Тот закрылся руками, из-под ладоней на дорогой костюм полилась кровь.
– Время и место передачи назову я. Если денег не будет, ровно через сутки тебя закопают в лесу, – ровным голосом продолжал Гвардеец.
– Такие деньги в кармане не лежат, – сказал Ренат. – За сутки не соберешь.
– Это не моя головная боль.
Богдан снова ударил молодого.
– Брось, – сказал Гвардеец. – Он уже все понял… Ты ведь все понял?
Пленники переглянулись.
– Езжай, – сказал Ренат.
В избе было битком народу, все были уже пьяны, от дыма щипало глаза. Гвардейца встретили одобрительным гулом, кто-то подвинулся на нарах, давая место, другой налил водки.
– Кто Павлина меняет? – спросил Гвардеец.
– Я, – откликнулся один из бандитов.
– Дай. – Гвардеец протянул руку к его стакану.
– Да вон налили тебе.
Гвардеец вырвал у него стакан и выплеснул водку на пол. Смех оборвался, в избе стало тихо.
– Тебе через три часа идти деньги караулить, общие деньги, а ты водку жрешь!.. Кто за ним пойдет?
Двое бандитов, переглянувшись, отставили свои стаканы.
В гробовой тишине Гвардеец сел.
– Да! – вдруг выкрикнул фальцетом пьяный в дрова Грохлов. – Я за эти бабки жизнью рисковал!
– Да ты как в кусты укатился, так я тебя больше и не видел! – ответил Бонифаций.
Бандиты снова захохотали, потянулись к Гвардейцу чокаться…
Грохлов уже спал сидя, уронив руку со стаканом, зажатый с обеих сторон плечами соседей.
Гвардеец глянул на часы и встал.
– Куда ты? – спросил Бонифаций, с трудом фокусируя на нем взгляд.
– Пойду караул проверю. Не дай бог дрыхнут.
– Брось, Гвардеец! – Бонифаций дернул его за локоть обратно. – Не нарывайся. Разбежимся с деньгами – найдешь еще себе такую!
Гвардеец улыбнулся, чокнулся с ним, допил стакан и вышел.
Он курил, открыв дверцу джипа, включив негромко радио в машине. Музыка временами перебивалась натужно-веселой скороговоркой диджея и звонками слушателей.
Марта вышла из леса, остановилась рядом.
– Прощаешься с любимой игрушкой? – насмешливо кивнула она на машину.
– Тебя жду.
– Зачем?
– Не договорили.
Она молча достала сигареты, закурила.
– Все-таки почему ты осталась здесь?
Марта пожала плечами.
– Потому что однажды поняла, что нет надежды… Утром пошла на работу и вдруг подумала, что так и буду всю жизнь сновать серой мышкой по одному маршруту и через двадцать лет точно так же выйду из этого дома и сяду в этот же автобус… Повернулась и пошла в другую сторону. Дошла до трассы и подняла руку…
– И Золушка стала принцессой?
– А ты, Гвардеец, – неожиданно быстро, зло заговорила она, – ты хоть одну женщину сделал счастливой? Чтоб забыла о прошлом, чтобы все сначала! Я благодарна ему, понимаешь? Для бабы это больше, чем любовь! – Она отвернулась.
– Подарок. – Гвардеец протянул на ладони крошечный пистолет.
– Никогда в руках не держала, – пожала плечами Марта. – И не хочу.
– Возьми, пригодится.
– Зачем? Я все равно в человека выстрелить не смогу. – Марта повертела в руках пистолет.
– И не надо. Просто когда на душе тошно, так что жить не хочется, – берешь пистолет, идешь в лес и стреляешь. – Он повернул Марту за плечи и указал на старый сухой ствол дерева. – Представляешь себе человека, которого ненавидишь. Есть такие?
– На всех патронов не хватит, – усмехнулась она.
– Давай. – Гвардеец, приобняв ее сзади, положил руки поверх ее ладоней. – Передергиваешь затвор – вот так, на себя, и бросаешь. Стреляй!
Марта изо всех сил нажала на спуск и взвизгнула он неожиданного грохота выстрела.
– Не попала! – засмеялась она.
– Левый глаз зажмурь и целься через прорезь на мушку… Выше… – Гвардеец прижался щекой к щеке, держа ее руку и целясь через ее плечо.
Марта, смеясь, выстрелила еще раз и еще, входя во вкус и хищно щурясь. Гвардеец поцеловал ее в шею – она тотчас развернулась, уперев ствол ему в грудь.
– Никогда не поднимай оружие, если не собираешься стрелять, – улыбнулся Гвардеец. – А если подняла – стреляй. – Он уверенно обнял ее и поцеловал. На ощупь вытащил пистолет из ее ослабевшей руки и опустил в карман ее куртки.
Наконец Марта оттолкнула его.
– Как все было хорошо, пока ты не появился!.. – отчаянно сказала она. Гвардеец попытался снова обнять ее, но она шагнула назад. – Господи, ну не мучай меня, пожалуйста!.. – вскрикнула она сквозь слезы, повернулась и, опустив голову, пошла к усадьбе.
Грохлов рулил на джипе по проселку. Рядом сидел Гвардеец.
На длинном прямом участке дороге стоял черный БМВ. Джип остановился напротив. Гвардеец поднес к губам рацию:
– Я на месте.
– Подъезжаем, – откликнулся Бонифаций. Он сидел рядом с Богданом в «мерседесе», сзади Павлин с пленником. За ними ехал Вышка и еще несколько бандитов на УАЗе.
