– Город, – тихо сказала Марта.
Гвардеец нажал на тормоз.
Джип стоял на краю леса. За рекой до горизонта светились огни города – окна, рекламы, пунктиры улиц.
– Давай уедем, – сказала Марта.
– Куда?
– Все равно. Сядем на поезд. Страна большая. Спрячемся где-нибудь…
– Куда мы денемся – без денег, без документов? До первого патруля. Скоро будем расходиться, будут деньги, купим документы – тогда уедем. Подожди немного… – Гвардеец взялся за руль.
Марта схватила его за руки.
– Чего ждать? – отчаянно сказала она. – Кощей прав – в лесу только один этот день и есть. Потому что впереди ничего нет! Давай уедем сейчас! Ты погибнешь здесь, я знаю!
– Все будет нормально. – Гвардеец поцеловал ее и стал разворачиваться.
Гвардеец подъехал к усадьбе. Марта молча вышла и, не оглядываясь, пошла к дому. Когда она поднялась на крыльцо, Гвардеец выключил фары и закурил в темноте.
Утром бандиты выходили из крайних изб, собирались в молчаливую настороженную толпу.
– Числителю передай, – велел Гвардеец Вышке. Тот побежал к избе Числителя, а остальные двинулись к усадьбе.
Все остановились у крыльца, Гвардеец, Богдан и Бонифаций поднялись по ступеням. Гвардеец решительно распахнул дверь.
Сразу за ними появился Числитель.
– Позови Кощея, – приказал Гвардеец выглянувшему на шум в гостиную Мамане с кофейным сервизом на подносе.
– Что сказать?
– Скажи – я зову!
– Не много на себя берешь, Гвардеец? – спросил Числитель.
Гвардеец молча сел к столу.
Маманя с подносом помчался было вверх по лестнице, тут же остановился и попятился назад – Кощей сам неторопливо спускался в гостиную. Сел на свой трон и с обычной улыбкой оглядел собравшихся.
– Кофе? – светским тоном спросил он. Налил себе в чашку из кофейника, положил сахар и, помешивая, обернулся к Гвардейцу: – Слушаю.
– Кощей, – начал тот, – не сегодня завтра сюда грянут менты. Пора расходиться, пока не поздно, пока нас всех здесь не накрыли.
– Для этого есть Казачок, – спокойно ответил Кощей. – За три дня будем знать. Если решили расходиться – это ваше право. Для этого не надо было приводить сюда толпу. Это все?
– Это не все. У тебя было тридцать здоровых мужиков с пушками, а ты пощипывал барыг и с ними же делился, боялся, как бы кто в городе не рассердился. Так, конечно, спокойней, только теперь денег хватит каждому дай бог на год вольной жизни. Потом опять в лес?
Кощей с застывшей на губах улыбкой смотрел на него немигающими глазами.
– Все равно скоро расходимся, бояться уже некого – люди хотят напоследок взять хорошие деньги.
– Люди? – спросил Кощей.
– Я хочу! – резко ответил Гвардеец. – По понедельникам – значит, завтра – по одноколейке идет поезд с почтовым вагоном. Там везут деньги на шахты. Сопровождение – всего пять или шесть ментов. Я знаю участок, где его можно остановить. Один пост только надо проехать, у переезда фургон через насыпь не пройдет. Дальше опять проселками. За пять минут можем снять больше, чем за полгода на трассе.
– Опять трупы? – сказал Числитель.
– Не по правилам? – мрачно спросил Богдан. – С твоими правилами в прятки в детском саду играть!
– Менты – ладно. В конце концов, это их служба – кто кого. А тебе не жалко, Гвардеец, тех людей, до которых эти деньги не доедут? – с прежней непонятной улыбкой спросил Кощей. – Это ведь не барыги – простые работяги. Они-то ни в чем не виноваты.
– Ты тоже не Робин Гуд, Кощей! – дерзко усмехнулся Гвардеец. – Отдай им свою долю, если хочешь!
– Об одном жалею, – сказал Числитель. – Что не закопал тебя тогда, вместе с Карпухой!
– Еще не поздно рискнуть, – весело ответил Бонифаций. – Может, постреляемся, а, Числитель – твои против наших?
– Тихо! – Кощей болезненно поморщился, потер висок. – Что ж, Гвардеец, ты уже все решил без меня. Каждый сам делает свою жизнь. Каждый сам разбирается со своей совестью. – Он обернулся к тихо сидящему в углу Мамане: – Принеси сюда деньги. И позови Марту.
Маманя рысцой бросился вверх по лестнице.
– Ты пришел сюда, Гвардеец, открыто и честно, – продолжал Кощей. – Это нормально. Даже если наши представления о жизни не совпадают, если у нас с тобой разные планы, главное – доверять друг другу.
Маманя поставил на стол дипломат. Марта подошла следом, встала рядом со Кощеем.
– Я доверяю тебе, Гвардеец, а ты мне – нет. Пусть наши деньги будут у тебя, – он открыл дипломат и подвинул к нему. – Можешь разделить их сразу или потом – в любом случае я уверен, что ты поступишь честно. Во всем надо быть честным друг перед другом. Поэтому забирай ее тоже, – он схватил Марту за локоть и толкнул к Гвардейцу. – Не надо прятаться по углам, суетиться за спиной. Есть свободный дом – живите открыто и честно. – Он встал.
Этого не ждал никто. Числитель, Бонифаций, Богдан и сам Гвардеец растерянно смотрели на деньги, на побледневшую Марту и невозмутимое лицо Кощея.
– Нет!.. – Марта шагнула было обратно.
– Иди, – резко сказал Кощей. Повернулся и стал подниматься по лестнице. Через плечо бросил Гвардейцу: – Пришли людей, пусть заберут ее вещи.
Мрачный Числитель вошел к Кощею. Из комнаты исчезли вещи Марты, и она казалась аскетичной и голой. Кощей сидел в кресле у окна.
– Двое моих ушли к Гвардейцу, – сообщил Числитель.
– Это плохо, – через паузу откликнулся тот. – Это очень плохо. Весь мир пронизан предательством.
– У нас еще есть пять человек. Если убрать Гвардейца, все это стадо прибежит обратно и построится под твоим окном.
– Зачем? Каждый сам делает свою жизнь.
– Я не понимаю тебя, Кощей! – раздраженно сказал Числитель. – Чего ты ждешь? Ты хочешь один здесь остаться, дожидаться ментов?
Кощей задумчиво смотрел в окно.
– Человек рождается, – заговорил он, – и жизнь кажется ему бесконечной. Потом он взрослеет. Наступает период расцвета. Потом он стареет и умирает. Не потому, что он хочет умереть, а потому, что есть законы, которые не зависят от наших желаний… Когда люди собираются вместе, рождается некий новый живой организм – компания во дворе или государство, – и он тоже взрослеет, стареет и умирает. Была великая Римская империя – она должна была завоевать весь мир, но погибла, потому что пришло время умереть…
– Короче, разбегаемся? – спросил сбитый с толку Числитель. – Ты проще можешь?
– Проще в жизни не получается. Но всегда есть выбор – решить, с кем ты сейчас?
– С тобой.
– Это главное. – Кощей улыбнулся и взял книгу.
