– Что объяснишь? Что ты мне хочешь объяснить? Я не слепой!
– Раз в жизни ты можешь мне поверить? Давай встретимся завтра и спокойно поговорим…
– Завтра? – Сергей. – А в очередь мне не надо записываться?!
Парень, растерявшийся сначала при виде милицейской формы, подошел ближе, миролюбиво предложил:
– Командир, давай сядем как люди, спокойно разберемся…
Сергей обернулся, упер палец ему в грудь:
– Тебя я спрошу в последнюю очередь, понял? – Он схватил Кармен, протащил ее по коридору в комнату и с грохотом захлопнул за собой дверь. Распахнул шкаф: – Мое барахло ему как, впору? Не жмет? Всех по одному размеру подбираешь? Или для каждого держишь? Ну, покажи!
Кармен даже не пыталась сопротивляться. Парень вошел следом, снова попробовал разнять их.
– Эй, командир, полегче!
Сергей не глядя оттолкнул его и, как куклу, швырнул Кармен на диван:
– А здесь – все то же? Обязательная программа?
Парень обхватил его сзади, Сергей развернулся и ударил его в лицо. Парень отлетел к стене, и Сергей бросился на него сверху. Кармен и подоспевшая на шум Доротея пытались оторвать его от соперника, но Сергей в бешенстве, сдавив на горле кожаный воротник, бил его головой об пол, пока не заметил, что глаза у того остекленели. Из-под головы парня расплывалась густая кровь.
Сергей бессильно осел на пол, в ужасе глядя на него. В комнате стало тихо, только причитала на родном языке Доротея, толкая Сергея в спину.
– Дурак, – неожиданно спокойно сказала Кармен. – Я месяц его раскручивала… Одна головная боль с тобой…
Она подошла к окну, плотнее задернула шторы. Потом присела над парнем, достала из карманов ключи от машины и бумажник. Деловито просмотрела документы. Деньги не считая отдала старухе.
– Ты говорила, у тебя сестра в Джанкое. Вымоешь здесь, утром уезжай первой электричкой.
Она быстро начала собирать вещи в сумку. Бросила Сергею его джинсы с рубахой:
– Переодевайся. Кончилась твоя служба.
Сергей вел джип по узкому проселку. Фары и четыре лампы на дуге над крышей далеко освещали петляющую по холмам дорогу. Дорога кончилась на бровке песчаного обрыва, и свет повис над бездонной тьмой моря.
– Здесь, – сказала Кармен.
Они вынесли из машины завернутое в простыню тело и, оскальзываясь на песке, спустились по обрыву. Далеко внизу раздался всплеск воды.
Сергей развернулся, и они поехали дальше.
– Я же говорила, что доведу тебя до тюрьмы, – сказала Кармен. – Почему ты не поверил?…
Сергей молча крутил руль. Кармен включила музыку на полную громкость, так что Сергей вздрогнул от неожиданности. Вдруг размахнулась и ударила его – раз, другой.
– Ты мужик, в конце концов, или так? – в истерике закричала она. – Почему ты молчишь?! – тут же обхватила руками, прижалась всем телом, стала быстро целовать. – Милый… прости меня, пожалуйста…
Сергей сначала отталкивал ее, удерживая одной рукой руль, потом обнял. Машина остановилась и покатилась назад с холма. Кармен торопливо, обрывая пуговицы, расстегивала кофту и его рубашку. Путаясь в одежде, Сергей дотянулся до ручного тормоза, и джип встал, накренившись на склоне.
Утром они въехали в поселок. По обе стороны улицы за штакетником стояли дома с резными наличниками, чересчур пестро крашеные. Кое-где над крышами виднелись спутниковые тарелки. За машиной с криками неслась толпа цыганят, рядом ехал мальчишка на коне и, свесившись набок, заглядывал в окно.
Джип остановился у двухэтажного дома красного кирпича, самого богатого на улице. Кармен подзатыльниками разогнала цыганят, которые уже отковыривали фирменный знак с радиатора. Из дома тотчас появился бородатый мужик с большой золотой серьгой в ухе, в спортивном костюме и шляпе.
Они с Кармен обменялись несколькими словами по-цыгански, потом поцеловались.
– Здравствуй, Николай!
– Здравствуй, дочка! Совсем забыла меня. Куда пропала?
– Дела, Николай.
– Значит, важные дела, если два года не было. – Они понимающе посмотрели друг на друга и засмеялись.
– Это Сергей, – представила Кармен.
– Вижу, хороший человек. – Николай пожал ему руку.
Сергей поглядывал на другую сторону улицы, где сцепились два парня. Один уже вытащил из кармана нож. Николай поймал его взгляд, резко крикнул что-то – и парни тотчас разошлись, недобро оглядываясь друг на друга.
– Молодые еще. Кровь играет… – сказал Николай. – Мимо ехали или дело есть?
– Какие могут быть дела, Николай! – укоризненно сказала Кармен. – Тебя навестить… Ну уж заехали – машину надо на него оформить, – кивнула она на Сергея. – И паспорта заодно.
– Сделаем. Для тебя все сделаем… Ты машину отгони, – сказал он Сергею, – а там они все сами знают. А мы поговорим пока, – они с Кармен пошли к дому.
Сергей сел за руль. Цыганята, облепившие подножки, указывали дорогу. На окраине поселка распахнули ворота, и Сергей въехал в мастерскую, где среди тракторов и сеялок стояли три новенькие иномарки и вокруг них колдовали молодые ребята в промасленных спецовках на голое тело.
Когда Сергей вернулся, Кармен с Николаем разговаривали за столом. Увидев его, они перешли на цыганский. Сергей ловил лишь отдельные знакомые слова, понимал только, что идет торг. Кармен азартно, с горящими глазами доказывала что-то, потом ударила ладонями по столу:
– Все, договорились!
Николай возмущенно открыл было рот, но Кармен впилась ему в губы поцелуем. Тот освободился, хотел возразить, но Кармен снова поцеловала его, не давая сказать ни слова.
– Ну как с тобой спорить! – наконец со смехом махнул рукой, сдался Николай. – Вот цыганская душа!.. Оставайся у меня, сколько раз тебе говорил!
– Ты же знаешь, не люблю на месте сидеть…
Они снова заговорили по-цыгански, уже спокойнее – видимо, обсуждая последние детали. Сергей переводил глаза с одного на другую.
– Она меня поражала, доктор, и чем дальше, тем больше. С цыганами она говорила по-цыгански, с татарами – по-татарски, с грузинами – по-грузински, при этом рассказывала, в каком доме на какой улице Кутаиси родилась. Не было такого дела, в котором она не разбиралась – от правил судовождения до парижских мод. Она могла не спать трое суток и смеялась, глядя, как другие валятся с ног от усталости. А главное, казалось, что она знает всех от побережья до побережья. И все знали и любили ее. И это отравляло мою жизнь. За каждым ее знакомым я представлял какие-то прежние отношения, в каждом слове искал какой-то другой смысл… Она распорядилась, чтобы нам постелили врозь, и я провел мучительную ночь без сна, прислушиваясь к каждому шороху в ее комнате… Доктор, я был бы счастлив с ней только на необитаемом острове!..
