Эксперты прочесали весь дом, но чужих отпечатков и следов не нашли. Может экспертиза нескольких ДНК-образцов найденных на месте преступления что-нибудь даст, но уже не мне этим заниматься.
Я достал из нагрудного кармана фотографию, которую забрал у Кэтрин. Пора заняться ею. По большому счету, мне плевать на Дэвиса и Рея, они оба получили по заслугам. Для меня самым важным на данный момент был Джон Кертис, с ним что-то не так. Зачем он сделал такой снимок своей приемной дочери? Неужели он не понимал, делая кадр, что полностью пытается воспроизвести то самое фото Анны. Не думаю, что Джон забыл о ней, на тот момент с ее смерти прошло не больше семи-восьми лет.
Почему Кэтрин сменила свою фамилию, как только получила частичную дееспособность по достижению шестнадцатилетнего возраста? У меня пока были одни вопросы без ответов.
И то обстоятельство, что Кертис, прячась, наблюдал за ней из темноты, было для меня приоритетом. Я чувствовал, что все как-то связано, все события. И только лишь Кэтрин могла внести ясность и все мне разъяснить.
Я включил свой компьютер. Пользователь из меня был никакой, но разобраться в нашей системе я все-таки мог. Введя свой пароль доступа в полицейскую базу, сделал запрос и стал ждать. На экране высветилась фамилия и дата рождения Анны. Ей было бы сейчас чуть за тридцать, наверняка, она бы обзавелась мужем и кучей детишек, любимой работой и красивым ухоженным домом. Но все ее счастливое будущее осталось на берегу той реки.
Я пролистал несколько страниц, стараясь не особо вглядываться в посмертные снимки девочки, пока не нашел то, что искал. Увеличил изображение Анны и приложил к экрану фотографию Хорн рядом, друг к другу.
Несколько минут я рассматривал их обеих и только потом понял, что я осёл. Анна улыбается и открыто смотрит в объектив, ветер чуть развивает ее льняные волосы; Кэтрин наоборот, светло карими глазами с тревогой вглядывается мимо камеры вдаль. Они не похожи, совсем. Лишь почти одинаковые платьица и кофтенки, цвет волос и глаз.
Как до меня раньше не дошло, что весь последний год я видел Кэти, а не Анну. Призрак той девочки, какой она была когда-то, приходил ко мне каждую ночь. Ее самой давно уже нет среди живых, она исчезла.
Осталась лишь темная тень, пахнущая соленым морем.
Сегодня днем на кухне Хорн я буквально ошалел от жгучего и непреодолимого влечения. В тот момент, когда Кэтрин опустилась на мои колени и обняла меня, я представил, как стремительно укладываю девушку спиной на стол, заламываю ее руки за голову, крепко прижимая их к столешнице за запястья, на случай если бы она начала сопротивляться. Картина настолько была реалистичной, а желание сильным, что я просто сбежал, как какой-нибудь сопляк.
Я взглянул на часы, в запасе еще было минут сорок – успею позвонить кое-кому. Лет шесть назад в нашем полицейском управлении проходила стажировку констебль Пикок. Если мне не изменяет память, звали ее Хейли. У меня, тогда я уже был инспектором, но без приставки старший, с этой молодой и довольно аппетитной особой случилась маленькая интрижка. Пару раз перепихнулись на заднем сиденье моей машины, вот собственно и все. Потом через некоторое время она перевелась в Ньюпорт и первое время мы с ней часто созванивались, но дальше наши отношения не сложились. Я был еще женат, а Пикок мечтала о головокружительной карьере. Надеясь, что она не сменила свой номер телефона, я позвонил ей и мне в кои веки подфартило.
– Привет, – нарочито сладко запел я ей на ее неласковое алло. Она поздоровалась, но как-то вяло. – Хейли, я вот сейчас сидел и вспоминал тебя, дай думаю, позвоню, узнаю, как поживает самая красивая женщина в моей жизни.
– Так уж и самая, Алан?
Я поднялся из-за стола и стал натягивать свою парку, перекладывая телефон из руки в руку.
– Не веришь? Ты в курсе, я ведь так и не женился. Все жду, когда ты вернешься. Даже думаю, может мне перебраться в Ньюпорт поближе к тебе.
Я подошел к двери, под ногами шуршала разбросанная бумага, на ней оставались серые отпечатки подошв моих ботинок.
– У нас тут уже имеется начальник, – Хейли мечтательно вздохнула. – Ты знаешь он такой душка, не в пример тебе будет.
Я закрыл дверь на ключ и пошел по коридору.
– А, Хейли. Я уже начинаю тебя ревновать. Что настолько хорош? Чувствую по голосу, у тебя что-то было с ним!
– Я несколько раз после перевода сюда ходила с ним на свидание.
Ну, еще бы, иначе как бы она так быстро стала сержантом! Я в это время уже медленно спускался по лестнице на подземную парковку.
– Слушай, я краем уха слышал, у него с семьей что-то случилось? – попробовал я наугад закинуть удочку.
– Ну, эта история еще до меня произошла, – Пикок заговорщицки понизила голос. – Насколько я знаю, его жена любила выпить, а ее дочь постоянно где-то шлялась, убегала из дома, даже воровала в магазинах. Джон ее прикрывал, как мог, сам договаривался с хозяевами торговых точек о возмещении ущерба. Говорили, что на почве алкоголя у его жены съехала крыша, и она повесилась. Джон, молодец, после ее смерти не бросил девчонку. Он в ней души не чаял, заботился, покупал ей кучу шмоток, все свободное время проводил с нею. Но потом она все-таки уехала от него. Да и сейчас, говорят, даже не общается с ним. И чего только девчонке не хватало?
– Кто же их поймет?
Интересная у нас получалась беседа. Я открыл дверь своей машины.
– Хейли, может, встретимся сегодня через часок. У вас в Ньюпорте есть неплохие заведения, мы можем сходить куда-нибудь, поужинать.
– Ты что готов приехать сюда за тридевять земель ради свидания со мной?
Она явно растаяла от моего предложения, но у меня, конечно и в мыслях не было тащиться к ней.
– Сегодня, к сожалению, я не смогу. У нас тут аврал на работе. Кертис взял небольшой отпуск на несколько дней, обещал вернуться ко вторнику. Сам понимаешь, мы тут без него немного распустились. Мне нужно подготовить несколько отчетов, я до сих пор сижу на работе. Может, перенесем наше свидание на другой день?
– Не вопрос. Вот только остальные вечера у меня все расписаны на месяц вперед. Местные красотки рвут меня на части. В сержанты я их конечно после быстрого перетраха не произвожу. У меня уровень пониже, чем у Джона.
Мне трудно было сдержаться.
– Ну, ты и старый хрен! – Хейли сбросила вызов.
– Я тоже рад был тебя слышать, – сказал я в пустоту и желчно добавил. – Мочалка.
В конце того дня, когда Ричардс делал вскрытие тела Анны, мы с Джоном оказались в пабе.
Начали пить мы еще задолго до этого, в машине у Кертиса нашлась бутылка джина, то еще пойло, но я готов был после всего вылакать и не такое. Потом я сбегал за пивом, но нам показалось мало, мы покинули открытую парковку перед полицейским управлением и отправились пешком в ближайший паб. Там, нагрузившись бутылками у бара, мы заняли столик в дальнем углу подальше от всех.
