Я сгорал от желания обладать ею со вчерашнего вечера, как только впервые увидел на поле для регби, теперь то уже можно было признаться в этом самому себе.
Оказавшись подо мной Кэти вдруг замерла, напряглась, уперлась руками мне в грудь. Я, зарываясь в ее впадинку между шейкой и плечиком, царапая нежную кожу своей щетиной, прошептал, пытаясь побороть себя.
– Если тебе страшно, скажи. Я все пойму.
Кэти отрицательно качнула головой и я, перевернувшись на спину, обнял и притянул ее к себе, чтобы она оказалась сверху.
…
Позднее нам понадобилось полчаса, чтобы привести весь дом в порядок. Я попросил Кэти показать весь ее пятничный маршрут по дому и тщательно прошел по нему тряпкой, оттирая все, к чему она могла прикоснуться, исследуя каждый миллиметр под светом фонарика. У полиции не должно возникнуть вопросов по поводу нее, ни единого. За себя я не переживал, для меня не было завтра. Все ограничивалось этой ночью. Я не жалел ни о чем, право убить Джона безраздельно принадлежало только мне. Кэти столько лет ждала удобного момента, но она не должна была мараться об эту мразь. Нет, только моими руками.
Теперь мне нужно было окончательно уничтожить все следы нашего пребывания в доме. Влажная уборка частично решала проблему, но надежнее всего был огонь. Он не пощадит ничего: ни последствий нашей любви в розовой комнате, ни случайно оставленных отпечатков, ни волос и другого биоматериала, по которым можно будет сделать ДНК анализ.
Все будет уничтожено сначала пламенем, затем щедро залито водой, которой пожарные будут тушить дом Кертиса. Все здесь превратится в месиво из пепла и грязи, которую натащат с улицы на обуви. Криминалистам останется только развести руками. Единственное, что они смогут установить так это умышленный поджог и насильственная смерть хозяина дома.
Кэти хотела пойти со мной, но я уговорил ее остаться ждать меня внизу на кухне, а сам опять поднялся на второй этаж. Первой я решил запалить дальнюю комнату. От души полил огромную кровать жидкостью для розжига, сложил кучкой несколько салфеток и поджег их зажигалкой. Скомканное нами тонкое покрывало и гора атласных подушек яростно вспыхнули, плавясь в черную массу.
Я некоторое время бездумно смотрел, как пылает ложе принцессы, на котором ее мучили и унижали много лет. Едкий, вонючий дым начал быстро заполнять комнату.
Закрыв дверь, я направился в спальню с трупом. На постель Кертиса вылил сначала две бутылки оливкового масла, которое нашел внизу на кухне; оно даст сильный жар и будет гореть долго; затем приправил все остатками горючего. На прощанье еще раз глянул на Джона; если ад существует, то очень скоро мы с ним там встретимся.
Пламя сначала несмело занялось вокруг тела, потом почувствовав, как голодный зверь кровь, стало стремительно пожирать ошметки плоти, кровавые пятна. Ничего более прекраснее, чем танцующие ярко оранжевые языки огня в темной комнате, я в своей жизни не видел. Ощущение чувства свободы и безграничной власти, пусть на короткий миг, и красные тени на стенах останутся со мной до самого конца.
Мы обулись с Кэти за порогом веранды и быстро покинули место не преступления, а скорее – возмездия. Сумрачная ночь еще не сдала свои права, темнота по-прежнему укрывала нас от посторонних глаз. Улицы были еще безлюдны, трава поблескивала от легкого инея и наши ноги совсем промокли, пока мы добежали до машины, которую сплошь усыпало узкими желтыми полосками опавших ивовых листьев.
По дороге я несколько раз оглядывался на дом, огня и дыма было еще не видно, значит, в запасе у нас есть несколько часов. Я рассчитал, что даже если кто из соседей заметит пожар, и огнеборцы прибудут на место минут за десять, то на тушение огня и разбор завалов у них уйдет около часа, а то и больше. Затем туда нагрянут ищейки.
Я сунул ключ в зажигание и включил климат контроль, чтобы мы могли хоть чуть согреться. Кэти принялась обратно раскладывать свои вещи по карманам, добравшись до телефона, включила его. Он тут же несколько раз пропищал, уведомляя о нескольких поступивших ранее сообщениях.
Я, сидя за рулем, украдкой смотрел на ее лицо освещенное светом от экрана, пока она просматривала смс, чему-то хмурясь. Ее губы, искусанные мной, припухли, пряди светлых волос выбились из косы. Наша колдовская ночь все же закончилась, Кэти больше не только моя, но от этого не было тоскливо, просто легкая грусть и сожаление, что все так быстро подошло к концу.
– Барри нашелся. Он ждет меня на побережье. Ты можешь подбросить меня до Ривер-уэй? – со вздохом облегчения произнесла она, выключая телефон.
Этот мелкий гаденыш мне определенно не нравился.
– Что он написал?
Кэти еще раз просмотрела сообщения.
– У него были проблемы, но он вроде выкрутился. Он ждет меня на берегу.
– Мы вместе поедем туда и посмотрим, что у него там приключилось.
Я строго посмотрел на нее, мне не хотелось оставлять ее неизвестно где и с кем. Глянул на часы: времени еще достаточно.
– Не забывай о своей подружке в моем доме, – напомнил я Кэти.
Она устало улыбнулась и покачала головой.
– А черт! Маф!
Я включил скорость, нажал на газ и вывел машину задним ходом из импровизированного укрытия, развернулся на узкой дороге и, разгоняя желтые листья с обочины, мы тронулись в обратный путь. На трассе было еще пока пусто, серое небо на востоке позади нас начало розоветь. Несмотря на то, что я не спал уже почти сутки, усталости не было ни в одном глазу, просто иногда мне казалось, что мы едем по дороге, в какой-то другой реальности сотканной из серо-розовых нитей с вкраплениями алого.
Весь обратный путь я провел в размышлениях о Кэти. Агенты приедут сегодня утром и наверняка начнут копать. И даже если они выяснят, что она была знакома с Дэвисом и Говардом, то доказать факт шантажа Рея навряд ли смогут. Мы ведь ничего не нашли в его доме, что могло навести на подобную мысль. Оставался только Пол, но Кэти уверила меня, что с него денег не вымогала. Значит и здесь ищейки не смогут ей ничего предъявить. Бренда Вильямс наверняка открестится от любых бесед с полицией. Андерсон тоже засунет свой длинный язык в задницу, ему осложнения по службе не нужны. Ну а Кэти, она умная девушка и справится с их вопросами легко и непринужденно, как в первую встречу со мной. К тому же, как только станут известны обстоятельства убийства Кертиса, все просто позабудут о Дэвисе и Рее.
Когда мы приехали на место, ночь уже почти отступила, стояли светлые сумерки. Я еще ни разу за свою жизнь не видел море в такую рань. Оно темной полосой уходило в бесконечную даль, горизонта не было. Просто светло серое небо над ним постепенно становилось темным и сливалось с черной водой.
Припарковав машину на обочине Ривер-уэй, я повернулся к Кэти. Нам было необходимо условиться о том, как она должна вести себя, в случае если полиция ей заинтересуется.
– Погоди, – остановил я девушку за руку, перед тем как выбраться наружу. – Нам нужно кое-что обговорить, пока мы одни.
