Утром следующего дня Михаил проснулся от хлопанья дверьми. Последней уходила Вера, которая подошла к лежащему на веранде брату и передала ключи от квартиры, дав ценные указания, как пользоваться сигнализацией при входе и выходе. Разница во времени между поясными меридианами давала о себе знать. Михаил не собирался вставать. Завернувшись в простыню, продолжал лежать с закрытыми глазами, но безуспешно. Сон не приходил. Тогда он встал и побродил в трусах из комнаты в комнату по безлюдной квартире, расположенной на третьем этаже. Узкий коридор начинался от входной двери и заканчивался в торце туалетной комнатой, совмещенной с душевой. Слева располагались кухня и кабинет. Из них можно было попасть на широкую открытую веранду. Дверь справа вела в проходную комнату, из которой распашонками открывались смежные, маленькие комнаты. Через окна доносился шум от беспрерывного потока машин, снующих по оживленной трассе, ведущей в Фирюзу. Человеку, не привыкшему к постоянному шуму, трудно уснуть в комнатах, примыкающих к улице, но семья адаптировалась и спокойно относилась к шуму, исходящему от проезжающих машин. Через кухню Михаил вышел на балкон, где царил совершенно иной микроклимат, созданный растущими во дворе деревьями. Термометр, висящий на деревянной стойке веранды, показывал тридцать два градуса по Цельсию.
– Нормммма-льно,– нараспев произнёс Михаил.
Приняв душ и выпив чашечку кофе, он поспешил в город. Практика подсказывала, что деловые встречи, когда люди и ещё не устали от жары, целесообразно проводить с десяти до одиннадцати часов. Именно в этот промежуток времени появился Михаил в кабинете своего друга Александра.
– Какие люди!– вскричал Александр, обрадованно вскакивая с места.– Наконец-то солнце взошло на нашем небосклоне. Я явственно ощущаю тепло его лучей.
– Восток приятно окрашивает нашу речь, обволакивая теплотой и пряностями,– в тон ответил Михаил.
– Какими судьбами?– не унимался Александр, задавая следующий вопрос.
Ответ ему был не нужен. Он вышел из-за стола и друзья тепло поздоровались.
– Приехал в командировку на неделю,– начал говорить Михаил о цели командировки без эмоций, как машина.– В нашем институте имеются ценные научные разработки, и я приехал, чтобы попытаться внедрить их на двух-трех объектах.
– О делах поговорим потом,– остановил Михаила Александр.– По законам гостеприимства у нас никто не спрашивает у уважаемых людей о причине визита в течение первых трех дней и лишь затем, тактично, как бы исподволь, интересуется, для чего они приехали.
– Если через три дня ты спросишь меня, зачем я приехал, отвечать будет некому. Я, готовясь к отъезду, буду собирать чемоданы.
– Не воспринимай слова всерьёз. Мы поневоле становимся деловыми людьми. Я тоже спешу. Приходиться реагировать на преподносимые природой казусы. У нас национальное бедствие: три дня шел дождь и в Кушке из земли вылезли трубы. В конце недели собираюсь в командировку, где придется принимать срочное решение о засыпке водоводов. Посиди,– он указал на ближайший стул, – я сделаю два-три звонка, а затем мы уединимся, чтобы нам никто не мешал и обо всём не спеша побеседуем.
Михаил сел на стул, стоящий у стены и стал прислушиваться к телефонным разговорам, безмятежно рассматривая убранство кабинета. Половину комнаты занимал т-образный стол, составленный из двух письменных. За одним из них сидел Александр. Ко второму примыкали два стула. Обилие стульев, стоящих у стены, говорило о жарких спорах, а может быть и баталий, а т-образный стол напоминал о власти, пусть небольшой, но власти. В углу, с левой стороны от хозяина громоздился двухдверный сейф. Отсутствие портретов вождей и членов политбюро указывало на невысокий ранг руководителя.
– Интересно, что он хранит в сейфе? – подумал Михаил,– предполагая, что обычно там, на всякий случай, для гостей хранят неприкосновенный запас спирта или водки.
После телефонного разговора с женой, Александр объявил, что вечером ждет Михаила дома. Набрав следующий номер телефона, он стал со всей серьёзностью объяснять абоненту, что у него появились настолько важные дела, что на сегодня запланированные встречи отменяются и переносятся на завтра. Радужное настроение не покидало его.
– Встретимся завтра «на том же месте, в тот же час»,– кладя трубку, весело пропел он, вспомнив строчку из известной, шуточной песни. Последующий каламбур предназначался для Михаила,– Лагман на ушах развешен. Представляю, как он свисает с ушей. Осталось сделать еще один телефонный звонок, и мы свободны.
Александр сосредоточенно набрал номер телефона.
– Назар Мухамедович? Салам. Александр говорит. К нам в гости, из Москвы, на неделю приехал в командировку Миша, наш сокурсник по институту.
– Рад буду видеть его,– через небольшую паузу, достаточную, чтобы вспомнить сокурсника, прохрипела трубка. Александр отодвинул ее подальше от уха, чтобы Михаил слышал разговор.– Сейчас я занят, но ты обязательно приведи его ко мне. Давай встретимся завтра утром в начале рабочего дня,– уточнил он.
– Обязательно, Назар Мухамедович. Я собираюсь выйти с ним на полчаса выпить чай – кофе в отеле «Ашхабад».
– Да, да, конечно.
Довольный собой и тем, как удачно складываются события, Александр замурлыкал что-то себе под нос, расчищая стол и наводя порядок, заключающийся в сложении в одну стопку, без разбора, разбросанные папки. Справившись с бумагами, он вынул чистый лист и положил его в центре стола, а на него шариковую ручку, намекая на готовность к новым свершениям. Александр тихо запел. Михаил разобрал слова, напеваемые в ритме марша:– уходим, уходим, уходим… Приоткрыв дверь смежной комнаты, не переступая порог, он, засунул голову внутрь и деловито сообщил подчинённым, что у него срочный разговор вне стен министерства, и появится он на работе лишь после обеда. Друзья вышли через другую дверь, ведущую в коридор.
Александр и Назар дружелюбно относились друг к другу во время обучения в институте и после. Не случайно, что теперь они работали вместе. Предстоящая встреча с замминистра для Михаила представляла несомненный интерес. Во всяком случае, предположил он, его внимательно выслушают, что само по себе уже не мало.
– Ты как к Назару обращаешься? На ты или по имени отчеству? – спросил Михаил.
– Когда находимся в обществе, общаемся на вы, когда одни – на ты.
– Я представляю общество?
– Отчасти. Когда втроём сядем за один стол, ты из «общества» превратишься в сокурсника.
По пути в отель, расположенный в двух шагах от министерства, Михаил, идущий сзади, рассматривал Александра, как любимого артиста, по которому судишь, как стареешь сам, и когда не хочется, чтобы в нем происходили какие-либо изменения. Некогда долговязый юноша превратился в солидного, взрослого мужчину, оставаясь стройным. Как в прежние времена, его кремовая рубашка не топорщилась на животе и не вылезала из брюк, указывая на наличие талии. Закрученные рукава внешне увеличивали силу бицепсов рук. Александр, как в юности, порывисто перепрыгнул через арык. Ощущение перегрузок в теле, при резком изменении ритма передвижения, не наблюдалось. Михаил остался доволен состоянием здоровья друга. В юности он выглядел поджарым молодым человеком. Годы не прибавили веса. Внешние изменения все же произошли. Он высох, напоминая возрастную черепаху, у которой обтянуты скулы и выступают жилы худой длинной шеи.Она высовывалась из спортивных плеч, над которыми торчала голова с шапкой коротко подстриженных волос, выгоревших под ярким солнцем и ставших бесцветными. Следя за Александром, Михаил обнадёживал себя тем, что и для него еще не всё потеряно, прекрасно сознавая, что невозможно, приобретая жизненный опыт, оставаться прежним. Александр обогнул угол гостиницы «Ашхабад» и проторённой дорожкой зашагал к центральному входу отеля, в который быстро юркнул, не дожидаясь товарища. Михаил прошёл следом, по узкому проходу, мимо телефонных будок и вступил на яркую, цветную гамму дорожки трёхметровой ширины, ведущую через холл к лифтам. Слева, у стен, располагалась администрация. Массивная лестница, которую не назовёшь служебной, вела на второй этаж к барам, кафе и парикмахерским салонам. Александр свернул вправо, в сторону решётчатой деревянной перегородки, перед которой располагался бар, и встал в очередь. Дождавшись друга, он попросил постоять за него в очереди за кофе, а сам побежал делать заказ в ресторане.
