– Дорога перекрыта! – проорал по рации «Мерседес».
– Вас поняли, я Затон.
И мимо на приличной скорости, свистя резиной на повороте, на малой дистанции, почти вплотную, проскочили пять автомобилей иностранного производства, включая две машины сопровождения. За тонированными стеклами ни черта не было видно.
Пропустив колонну, я выехал со стоянки и направился совершенно в другую сторону. Совсем не обязательно тащиться на хвосте у «Тарзана». Номер его тачанки остался в моем мозгу на всю оставшуюся жизнь. Обогнув дачи с северной стороны, я выехал на приличный асфальт, прибавил скорость и минут за десять до прибытия шефа был около его резиденции. Мне было нужно его лицо. Но больше всего интересны были его речи. Цифровая видеокамера, закрепленная изнутри к стеклу на резиновые присоски, смотрела на объект, а звуковая труба, моя любимая свистулька, уже слушала воздух.
Вот и он, наш объект, легок на помине. Выполз из машины задом наперед и поколбасил на полусогнутых в окружении высоких мужиков, оглядываясь, к парадному подъезду с квадратными колоннами.
– Милый вы мой! Да неужели! Ни за что не поверю, что одного агента нельзя поймать, – крякал он на ходу, словно селезень.
– Стараемся, Евгений Васильевич, – оправдывался медвежьего вида спутник.
– Не оправдываете. Нет, – продолжал первый. – Поймать Лешего, между прочим, ваша наипервейшая задача, – и скрылся за колонной.
В груди защемило: вот оно, для Политика Леший и агент – одно лицо. Но это слишком много для одного человека, пусть даже этот человек – губернатор. Законопослушный чиновник не станет вычислять на своей территории человека Москвы. Это ему не с руки. Так действуют только абсолютно безбашенные.
Минут через пять я вышел из машины и отправился пешком через площадь. Подошел к колонне, закурил, бросил спичку в урну и, наклонившись, подобрал у основания микропередатчик – «блоху» в овечьей шкуре. Она еще сгодится. Шерсть у «блохи» липучая, как у репейника. Ко всему цепляется, чтобы ветром случайно не сдуло.
Утро оказалось удачным. Стало понятным, кто больше всех интересуется Лешим. Это так меня утешило, что я решил поступить туда на работу – в заведение, у которого стоял, облокотясь о панель, куря и смотря в урну.
Докурив сигарету, я вошел в здание. В руках у меня был совершенно безобидный «дипломат». То есть, конечно, на самом деле каждый «дипломат» выглядит угрожающе. Некоторым кажется, что в нем можно спрятать, например, складной танк. Но когда его осмотрят изнутри, то, естественно, это окажется всего лишь сумка с прочными бортами.
Навстречу кинулся, отдавая честь, молодой старшина. Что полковнику нужно? Какие у него вопросы? Перевод по службе? Но разве этим занимается администрация губернатора? Хорошо, полковник может пройти к окошечку и оформить пропуск.
Старшина быстро потерял ко мне интерес и теперь разговаривал с дамой, фривольно расставив ноги и сцепив руки на груди.
Получив пропуск в учреждение, я рысцой вбежал по ковровой дорожке на второй этаж. Налево и направо от лестницы пролегал широкий коридор. Тут же висел на стене перечень должностных лиц, часы приема, а сбоку, чуть выше, – пресловутая схема эвакуации людей на случай пожара, утвержденная губернатором. «Е. Безгодов», – значилось на ней. Отдел кадров помещался в правом крыле. Губернаторское гнездо – в левом.
Пройдя сотню метров, я уперся в стену с широкой двустворчатой дверью. Створки больше походили на ворота. По дереву шла резьба, ручной работы. У ворот сидел за столом, развалясь, краснолицый мужик лет тридцати. Ему подошел бы спортивный костюм, однако одет он был в оливковую полувоенную форму, а-ля «US Army». Его напарник торчал у окна, наблюдая за природой на улице.
– Неприемный день, – громко произнес сидящий. Он умудрялся говорить, не раскрывая рта.
«Собственная охрана. Следовательно, шеф не доверяет милиции, – сделал я быстрое заключение. – Но в офисе должна находиться охрана от местного УВД. Вместо этого Политик поставил здесь личную охрану – значит, есть чего бояться…»
Взглянув на часы, я молча развернулся и пошел в обратном направлении. По потолку от кабинета тянулся кабель. Он поворачивал на лестничный проем и опускался вниз. Единственный кабель, который выходил почему-то наружу. Во дворе у них, возможно, разъемный щит. Туда же должен подходить и весь остальной провод. Либо у них там стоит теперь мини-АТС. При необходимости можно воспользоваться ее услугами. Кадры? Придется идти и туда. Надо отметить пропуск.
Я нашел в правом крыле небольшую дверцу со скромной табличкой «По кадровым вопросам с 8-00 до 17–00». Внутри сидела столетняя старуха. Наверное, она пережила бесчисленное количество первых секретарей бывшего обкома и не менее двух губернаторов. Одного – в начале прошлого века, другого – в начале нынешнего. Её держат здесь как реликт, ради эксперимента: сколько времени человек может провести безвылазно на рабочем месте?
Перебросившись со «службой персонала» парой слов и произнеся «пардон», я протянул для отметки бумажку. Любопытный экземпляр эта бестия. У нее не оказалось места для отставного юриста. Может, самому придется нанять ее к себе в сотрудницы.
Выйдя от старухи, я спустился в вестибюль. Старшина сделал вид, что не заметил полковника – так не хотелось ему еще раз козырять. Толстые дубовые двери с трудом выпустили меня на свободу и вновь затворились. Я летел наискосок через площадь – вперед, к тачанке. Я буквально скакал от радости: мне известен вольный охотник, который решил добыть себе Лешего. А ведь это дело не только неблагодарное, но и опасное – охотиться на реликтовых. Охотник не слыхал историю о ночном попутчике, сапожных клещах и пригоршне золотых зубов. Он вообще, может быть, не из местных, потому и не в курсе.
Запустив мотор, я задумался: над головой необходимо было иметь, как минимум, крышу. Автомобильная крыша мне почему-то не нравилась, я привык к ночлегу в кровати. Желудок требовал пищи и, кроме того, надо было почистить зубы и побриться, чтобы не пугать граждан.
Рука сама собой включила передачу, дизельное чудо потащило меня к речному вокзалу, к гостинице. На мгновение машина показалось живой. Она словно чувствовала собственное стойло.
На часах было около десяти. Машину пришлось сдать на ближайшую платную парковку, чтобы не оказаться без средства передвижения. К сожалению, в гостинице речного порта вместо моей знакомой сидела старушка. Свет клином сошелся сегодня на этих старухах. Вторая по счету за одно утро.
Я шевелил пальцами, вспоминая имя коридорной дамы, что помогла недавно убежать от преследователей.
– Она будет только завтра, – догадалась сменщица. – Она мне о вас говорила. Какая хорошая у вас получится пара.
Она улыбнулась, показав два ряда крепких и ровных пластмассовых зубов. Внимательная старушка, следит за своим пищеварительным трактом.
– Так, значит, завтра, – мялся я на месте.
– Завтра, товарищ полковник, – сказала старушка, продолжая улыбаться. – Однако я предупреждена, – она сомкнула губы, словно растягивая удовольствие, – что если вы приедете, то должна вас поселить в двухместном номере без оплаты. Так просили…
