– Расскажи, как твои дела? – подступили бандиты. – Будешь говорить? А орать? Нет? Покажи ему, чем мы будем его убивать, если он станет лепить нам на уши.
Здоровенный мужик, килограммов на двести, вынул из пазухи обрез винтовки и передернул затвор. Огромный патрон выпал и покатился по полу.
Мужик поднял патрон, поднес к носу жертвы.
– Видел?
Тот поспешно кивнул. Винтовочный патрон не оставлял ему никаких шансов.
– Хотя бы раз повысишь голос – прощайся с жизнью.
Изо рта Талгата Башировича с трудом вынули вату. Несчастный едва дышал.
– Слушаем внимательно.
– Что вас интересует?
– Почему ты торгуешь дурью, а мы об этом не знаем?
Предприниматель выкатил глаза. Какая такая «дурь»? Наркотики? Впервые слышит. Вот привязались. Второй раз за сегодняшний день спрашивают. Что пристали к невиновному человеку.
– Подогреть его надо чуток, – проговорил гигант и вынул из громадной сумки паяльную лампу.
– Это ошибка! – воскликнул Баширов.
Маски переглянулись. Один из бандитов сунул руку в карман и приблизился вплотную.
– Это действительно ошибка, – повторил торговец. – Меня менты подставили.
– Каким образом?
– Очень просто. Приехали, как обычно, гурьбой и сразу обнаружили чуть не кило «соломы». В ящике из-под водки лежала. Говорю: не мое. А они: «Откуда взял? Здесь ее столько, что корову накормить можно…» В общем, не смог я доказать, что не моя травка. Сказали, что в таком количестве разве могут подкинуть? Пришлось согласиться…
– На что?
– Баксы слюнявить.
– Сколько?
– Пять штук… Штуку у брата занял.
– Как ты расцениваешь свой поступок? Можешь дать объяснение?
Баширов задумался. Какие могут быть объяснения. Наехали, втерли… Взамен получили пять «тонн». Кроме того, «крышуют» теперь регулярно. А это еще почти столько же ежемесячно. А ведь торговля идет так себе. Самому бы с голоду не подохнуть, как ишаку без хозяина.
Маски ожидали ответа. Как он расценивает свой поступок? Вынужден был. Вроде как взятка называется, они ведь наехали фактически. Вымогательство. Рэкет со стороны милиции. Попробуй, докажи.
Он замолчал. Этим людям разве может он верить? Может, те же менты и подослали для ревизии на «вшивость». Проверили. Теперь кокнут большим патроном, чтобы надежно было, и отбудут восвояси.
Не тронули. Подошли к грузчику, вынули у того изо рта кляп и отстегнули наручники. То же самое проделали и с самим хозяином.
– Будь благоразумен, торговец, – произнес стоявший рядом. – Твой голос записан, поэтому рекомендуем оставаться на месте и не бегать к ментуру.
Бандит похлопал себя по карману. Оттуда торчал крошечный микрофон.
Вновь попался на удочку предприниматель. Шантажировать будут.
– Живи спокойно, и верь в будущее, Талгат Баширович…
Великан убрал лампу в сумку. Все четверо подошли к двери. Трое из них сняли маски. Четвертый наблюдал за Башировым и его грузчиком.
– Свободно, – донесся голос из-за двери.
Четвертый повернулся к выходу, тоже снял маску и вышел наружу.
Предприниматель облегченно вздохнул. Вот тебе и «крыша» милицейская. Ничем не могли помочь, когда время пришло. И не помогут. От таких, как эти, что удалились, вряд ли есть спасение. Но для чего-то же они записали его показания?
Рука дернулась к телефону и принялась щелкать по клавишам.
– Я бы не стал этого делать, – произнес грузчик из угла.
Талгат Баширович вернул трубку в карман. Действительно, это он погорячился. У бандитов теперь запись с его голосом – они себя тоже страхуют. Так что доказать будет невозможно, что под страхом быть убитым набубнил он на диктофон. Свидетель-грузчик на то имеется – никто никого не пытал…
Машина катилась по дороге в сторону «хрущевского» микрорайона. По дороге из Нового города они остановились. Карманов вышел из машины, обошел вокруг и вернулся назад с автомобильными номерами в руках.
– Надо было сразу их заменить, как только отъехали…
– Неплохо бы поднять розыскные дела по исчезновению людей, – планировал Виноградов Евгений. Изо всей компании он был один, кто до сих пор еще состоял на службе. Причем в ФСБ. Степаныч так и не понял, что двигало этим человеком. По возрасту он, вероятно, застал времена бывшего КГБ. Впрочем, его маски с прорезями для глаз сильно пригодились.
– Никаких ссор с соседями, – развивал свою мысль Виноградов, – никакого богатства. И вдруг исчезает человек из дома. Список завтра притащу с работы. Раздали нам недавно. На всякий случай. Записи эти, что мы делали, пусть у меня хранятся. Договорились? Мы ведь тоже у себя хлеб отрабатываем. Анализируем…
Виноградов не давил. Он спрашивал согласия. Ветераны соглашались. На то они и работают вместе, чтобы доверять во всем. Визит к Баширову подтвердил подозрения. Но если преступная группа, обосновавшаяся в районном управлении внутренних дел, совершает преступления под названием «вымогательство», то где гарантия, что она не совершала и более тяжкие преступления. Доказательство вины этой группы развязало бы руки ветеранам. Не могут они стоять на месте. Не козлята они для заклания.
– Хорошая мысль, Евгений, – похвалил Степаныч. – Принеси. Может быть, кроме списка, и конкретные описания есть у вас. По каждому случаю в отдельности.
– Фабулы, что ли?
– Они самые. Кто, когда и при каких обстоятельствах.
– Понятно… Однако разведывательного опроса нам не избежать.
– Так нам это не впервой.
Карманов Сергей сидел за рулем и смотрел на дорогу.
– Шила в мешке не утаишь.
– Копнем и завоняет…
– Соберем материал, а потом решим, что с ними делать.
– Я так думаю, что справимся с задачей. – Карманов включил передачу. – В любом случае я не собираюсь кланяться идиотам из разрешительной системы.
Сергей Анатольевич, восстановивший справедливость в судебном порядке, оставался по-прежнему недоволен своим положением. В районном управлении сидят до сих пор все те же люди в погонах. Они по-прежнему хотят денег. Денег хотят все. Это естественное желание, однако получают их преступным путем единицы. О них как раз и шла речь. Достаточно объехать оставшихся в живых родственников, опросить их и картина начнет проясняться.
Глава 9
Когда в дверь позвонили, Маргарита Петровна лежала в постели. Она не хотела открывать, но звонок повторился. Пришлось вставать. Кроме того, говорят ведь, если не встанешь, то в квартиру могут залезть воры.
На лестничной площадке стоял пожилой гражданин. Под стать Маргарите Петровне. Он не внушал опасения. Седые на висках волосы. Плешь пробилась на самом верху. Этот не ударит и не ограбит – движения у дедушки не те. Изнасилует разве что. И то маловероятно. По шнобелю видно.
