– Скажи тогда хоть слово. Времени в обрез.
– Сколько?
– Миллион…
– С ума они сошли там. Это же нереально. Хотя, при чем здесь это… – он вновь замолчал.
– Надо забрать парней. Залог потом возвратим… Есть закон на свете или его уже нет?…
– Должен быть. Жди меня там. Через полчаса буду…
Тридцать минут закончились, а Гайкина все не было. Может, застрял где-нибудь в пробке. Или вновь попал под обстрел.
На ступенях внизу послушался шорох. Оттуда вышли наконец двое охранников и Гайкин. Сорок минут прошло. Гайкин пришел с пустыми руками.
– Где они сидят? – сквозь зубы спросил Эдуард.
Карманов указал направление, едва сдерживая негодование. Чего он хочет, этот Гайкин? Ведь идти без денег бесполезно.
Но тот не хотел терять времени. Подошел к двери и толкнул ее. Он словно всю жизнь этим занимался – двери открывал в чужие кабинеты. Кому здесь понадобились деньги? Этому, что ли? Он уставился в упор на Полякова. Тот смотрел вопросительно. Вроде бы он никого не вызывал.
– А можно спросить? – продолжал Гайкин. – Для чего у нас существует охрана? И для чего у нас прокурор? Почему меня не допросили? И почему я должен ходить с охраной? Почему в моем цехе устроили взрыв, сорвали стальные ворота, нарыли кучу трупов, а всем на этот факт наплевать? Могу я услышать ответ? Если нет – у прокурора области спрошу.
Чувашский парень волновался. Акцент у него усилился. Охранники рядом с ним смотрели холодно. Поляков хлопал глазами.
– Вчера в футбол играли! Вместо мячика пинали меня! – продолжал Гайкин. – Может, тоже охранники виноваты?! Я требую, чтобы меня допросили!
– Вас на месте допрашивали. Этого достаточно…
– А мне нет! Я заказал билет на самолет и через час вылетаю в Москву! На прием к Генеральному! Мне надоело! Если он не поможет, то к самому запишусь. Отпусти, говорю, парней! Слышишь, что ли?!
– А кто их держит…
Прокурор щелкнул зубами. Его морозило.
– Здрасте! Я ваша тетя!
Поляков поднял красную трубку.
– Доставь сюда задержанных. Немедленно…
Гайкин вынул пачку сигарет. Руки у него тряслись. Достал одну, поспешно сунул в рот не тем концом и принялся прикуривать. Закашлялся, бросил в урну и вынул другую. Укатали бизнесмена туземные обстоятельства.
– Украли тоже вчера. Утащили из города, и все в порядке… – ворчал Гайкин, накачивая себя дымом.
Охранников вновь подняли на этаж и ввели в кабинет.
– Вы свободны. Распишитесь…
На все манипуляции ушло две секунды.
– Вещи в дежурной части вернут…
– Оружие… – напомнил Гайкин.
– Должны же мы хоть экспертизу произвести!
Эдуард махнул рукой. Хрен с вами! Развернулся и вышел из помещения в окружении охраны. Карманов с Борисом едва поспевали позади.
На крыльце «объект» остановился.
– Ну, как я вам? Понравился? С ними только так разговаривать! По-другому здесь не понимают… Дайте хоть руку пожму.
Он протянул щуплую ладонь освобожденным охранникам.
– Рад за вас, ребята. Спасибо за службу… Лежал бы сейчас в морге. Интересно, кто меня заказал? Хотя… – Он задумался. – Это и так ясно. Я перед вами в долгу…
Гайкин сошел по ступенькам с крыльца и остановился.
– Жаль, от работы вас отстранили. Но, думаю, это ненадолго…
Подошел светлый «Ауди». «Объект» вместе с охраной сел в нее и отбыл.
Следом ушел на своей машине Виноградов. Борис простился с Кармановым. Рабочий день давно завершился. Киоск тоже скоро должен закрыться. Надо торопиться. Иначе уйдет без него подружка дорогая. Между ними разница – целых десять лет. Но различие незаметно.
Подполковник остановил машину около бани на улице Жуковского и вышел. Дверь у киоска нараспашку. Жара одолела продавщицу. Подойдут сзади и выгребут все, что за день наторговала. Сколько раз говорил, но, как всегда, бесполезно.
Подошел ближе и тут заметил стальную сетку внутри двери. Напрасно тревожился. Не подойдет никто и не выгребет.
– Открой, Надя, это я…
– Боря? Я сейчас. Подожди немного. Уже закрываю…
Внучка Сани Царева дождалась своего парня из армии. Но ничего путного у них не вышло. Повзрослел, конечно. Настоящим стал мужиком, однако не получилось у них продолжить старую песню. Провели два вечера на скамейке около дедушкиного дома и на том разошлись. «Жених» принялся бегать с друзьями по кварталу – наверстывал упущенное за два года. Несколько раз Надежда видела его нетрезвым. Он по-прежнему числил себя «ее парнем» и обещал зайти.
– Извини, сейчас дела, – торопливо объяснял он и устремлялся за компанией.
Надежда один раз даже заплакала. Одно ее успокаивало: не должна она ему ничего. Они так и не переспали ни разу. И хорошо. Вероятно, ему стало известно о случайной связи с Бнатовым? Может, оттого он так холоден? Не оттого! Не до нее ему пока что…
Надежда закрыла киоск, взяла выручку и села в машину на заднее сидение. Борис приучил: женщине, тем более подруге, лучше сидеть позади. Безопаснее. Доходчиво объяснил.
– Куда едем? – спросил Борис.
– К деду… Заждался, наверно.
Царев не выходил из головы у внучки. Неделю один доживаем без Аннушки Царь Японский. Та уехала к престарелой матери и живет там, словно у нее нет больше никого. Вторые сутки обитает у него Иван Степанович. Надо хотя бы сготовить да постирать ветеранам.
Надя села в машину, Борис тронулся и, проехав с километр, остановился.
– Что случилось?
– Не верти головой. За нами следят…
Он вышел из машины, открыл капот, а сам искоса наблюдает. Машина, что шла позади, приняла вправо и тоже остановилась. Внутри двое «быков» делали вид, что рассматривают окрестности, хотя смотреть абсолютно не на что, кроме старой водонапорной башни и автобусной остановки. Однако эти двое нашли что посмотреть и даже почитать: год постройки башни обнаружили под круглой крышей и читают взахлеб. «1953» – выложено под карнизом темным кирпичом.
Борис опустил капот, сел в машину и вновь двинулся с места. Едва едет.
– Терпи, Наденька. Сейчас дергать будет.
Включил пониженную передачу и принялся работать педалью газа. Машина то дернется, то остановится. Тошнит от такой езды. Такое бывает и довольно часто – не повезло человеку. Бензин на заправке попался некачественный.
«Быки», что идут по следу, даже отстали при такой езде. Нельзя им стоять на самом виду. Слишком они приметные. Тачка у них – «БМВ». Оба наголо бритые – блестят на всю улицу. Интересно им, куда мужик торопится.
