– Я – живой, свободный человек! Я сам выбираю, кем мне быть! – снова проскандировал Егор.
Жанна погладила его по руке:
– Ну вот, опять ты за своё, но это пройдёт. Твоя свобода, Егор, ограничена воображением Фёдора Львовича. Как он напишет, так и будет. Ты не замечал? Пришёл же ты ко мне в кафе, и в Беловске, и в Чехловске. И здесь ты, в больнице, тоже по его воле.
И запомни, Егорушка, главное условие твоей выписки отсюда – это безукоснительное соблюдение режима, послушание Вениамину Павловичу. И тогда мы снова будем вместе, будем снова наслаждаться нашей любовью.
Егор напряг всю свою волю, успокоился и сосредоточился в поисках какого-либо очевидного логического несоответствия в безумном рассказе девушки. Затем спокойно спросил:
– Жанна, ещё вопрос: если я,…м-м-м… по-вашему, не совсем человек, то как у нас могут быть дети? Ты-то – нормальная.
– За это не переживай, – беззаботно махнула рукой та, – У нас будет девочка. Фёдор Львович обещал нам девочку сочинить и написать. Я выбрала светловолосую и голубоглазую, ты не против, дорогой?
– Бред какой-то, – выдохнул Егор.
– Бред не бред, зато правда. Не горячись. Как выйдешь отсюда, я тебя встречу. Я очень буду ждать тебя. Ты меня любишь, Егорушка?
Жанна посмотрела на Егора взглядом, исполненным безграничной собачьей преданности. Одарив в ответ Жанну взглядом бесстрастным и задумчивым, Егор нашёл силы ответить:
– Не сомневайся, ненаглядная.
Жанна удовлетворённо кивнула и деловито протянула возлюбленному пакеты:
– Вот в этом пакете, дорогой, покушать: колбаски, свининка копчёная, курочка… А здесь – футболка новая, носки, трусы, ну сам разберёшься. До скорой встречи. Иди ко мне, ненаглядный!
Жанна быстро и цепко обняла зазевавшегося Егора и горячо, взасос, поцеловала. Оторвавшись от безвольного возлюбленного, она встала и пошла по направлению к проходной. Когда Жанна скрылась в дверях проходной, Егор, глядя ей вслед, произнёс твёрдо, но полушёпотом:
– Я живой, свободный человек.
Глава 12. Испытание лекцией
На следующее утро, выйдя из палаты, Егор увидел, как по коридору навстречу ему шли главврач и медсестра. Поровнялись.
– Здравствуйте, Вениамин Павлович, – сказал Егор.
– Здравствуйте-здравствуйте, Егор Фёдорович. Как себя чувствуете? Вижу, что выглядите хорошо.
– Спасибо, Вениамин Павлович, так оно и есть, чувствую себя прекрасно. Я много осознал за эту неделю, и всё благодаря вам. Вениамин Павлович Может быть, пора подумать о выписке? Уверяю вас, никаких недоразумений со мною не будет. Я всё осознал. Работа ждёт, да и жениться вот надумал.
– Что вы говорите? Это же прекрасно! Нельзя долго без женщины, – главврач даже положил ладонь на плечо пациента, – Валентина, а как у Егора Фёдоровича с соблюдением режима?
– Да всё выполняет, дисциплина хорошая, – подтвердила медсестра.
Вениамин Павлович ещё раз оглядел Егора с головы до ног.
– Ну что ж, в таком случае, действительно, можно подумать и о выписке, – главврач вдруг озаботился, приложил ладонь ко лбу, – Да, хочу дать вам, Егор Фёдорович, последнее важное поручение, и в четверг можете быть свобо…, можете приступить к обычной жизни. Через полчаса спуститесь вниз, в приёмную, там поговорим о поручении.
– Хорошо, – сказал Егор.
В приёмной для больных Егор расположился на кушетке напротив стола, за которым сидел главврач.
Вениамин Павлович начал издалека:
– Вы, наверное, заметили, Егор Фёдорович, что мы, персонал больницы, стараемся сплотить, сделать единым коллектив больных, чтобы сообща решать наши общие проблемы. Такова наша методика. И средства сплочения разные. Это не только лечебные процедуры, трудотерапия, но и культура, искусство: совместные просмотры телепередач, художественных фильмов. Вот недавно посмотрели замечательные картины: «Пролетая над гнездом кукушки», «Игры разума».
– Да, культурная программа в больнице очень насыщенная, – осторожно подтвердил Егор.
– Мы для вас стараемся. Важен и образовательный элемент, – поднял вверх палец главврач, – Вот вы работаете печатником офсетных машин, то есть трудитесь на ниве просвещения. Почему бы вам не прочитать для коллектива, пациентов и персонала, лекцию о…м-м-м… полиграфии?
На лице Егора отобразились удивление и растерянность:
– Вообще-то я никогда не читал лекций, да и о чём конкретно надо говорить?
– Это ничего, – махнул рукой собеседник, – Расскажите о полиграфии в общих чертах, о печати, о литературе… В общем, это последнее поручение. Завтра в 10 утра в актовом зале соберём коллектив на вашу лекцию. А послезавтра утром выписываемся. Договорились, Егор Фёдорович?
– Я, конечно, постараюсь, Вениамин Павлович, но не знаю, получится ли у меня…
– Не сомневаюсь, что получится, – уверенно и с улыбкой ответил тот, – Ну, до завтра.
* * *
Первый ряд актового зала психиатрической больницы был занят персоналом в белых халатах. Остальные ряды почти полностью заполнены лечащейся публикой. На сцене за небольшой коробочкой кафедры из ДСП находился Егор в коричневой пижаме с синим воротником и, сверяясь с исписанным листом бумаги, читал собравшимся лекцию.
– …Писатели и читатели ожидают от печатника-полиграфиста повышения качества издания, увеличения красочности, выпуска книги в короткие сроки. И печатники офсетных машин, мобилизуя свои возможности, решают и будут в дальнейшем решать задачи по удовлетворению этих требований.
Публика благодарно захлопала в ладоши. Воодушевлённый поддержкой коллег, Егор продолжал:
– Технические средства полиграфической промышленности обеспечивают решение задач по удовлетворению потребностей писателя и читателя на самом современном уровне. Вот такова общая картина нового развития современной полиграфической промышленности, которая стала важной составной частью литературного процесса, книгоиздания и информационных технологий в целом. Ибо в наш век полиграфия, как никогда близко связана с культурой, литературой и их быстрой доставкой потребителю…
В это время в кабинете главврача на втором этаже на диване расположились сам главврач, Фёдор Львович, на кресле у дивана – режиссёр Фелиний Германович. Все трое с интересом смотрели на монитор, который транслировал он-лайн актовый зал и выступление Егора.
– Н-да, а неплохая лекция получилась, учитывая то, что не я её написал, – серьёзно и даже с нотками зависти сказал Фёдор Львович, – Ну, ладно. Фелиний, что ты скажешь, как режиссёр? Играет? Симулирует?
– По всем признакам говорит искренне, – произнёс режиссёр.
– Феля, будь внимателен в оценке. Он хоть и упёртый, но нужный в романе персонаж. Если я его купирую, придётся тебе забирать его играть роль в твоём фильме.
