Да, но порой ты готов запугивать их до полусмерти, когда тебе нужно.
Я был уверен, что найду ее. Сложно даже припомнить, сколько раз меня нанимали для розыска пропавших детей – уже точно не меньше двадцати, – и я только однажды потерпел неудачу. Да и то лишь потому, что тот двенадцатилетний оболтус сам вернулся домой до того, как я нашел его.
Хорошо, предположим, я обнаружу Клэр дома у какого-нибудь парня, в калифорнийской общаге или на пляже во Флориде. Каков мой план на такой случай? Стоит ли тащить ее силком обратно в Гриффон?
Едва ли.
Моя обязанность – объяснить ей, как волнуются за нее дома, настоятельно рекомендовать немедленно позвонить родным. Строго отчитать за то, что сделала меня соучастником своего побега.
И хватит.
Шон Скиллинг выведет меня на Анну, а Анна – на Клэр. Так или иначе.
Резиденцию Скиллингов я отыскал в полумиле дальше по дороге в районе Дэнси. Уже к моему приезду в дом Родомски сгустились сумерки, а когда я оказался в районе, где жили Скиллинги, окончательно стемнело. Я медленно двигался вдоль улицы, всматриваясь в номера домов и удивляясь, как многие местные обитатели делали их трудноразличимыми. Если им не хотелось облегчить поиски для пожарных, они могли подумать хотя бы о проблемах, создаваемых развозчикам пиццы.
Номер дома был четным, и значит, располагался он по левую сторону от проезжей части. По моим предположениям, мне осталось миновать лишь пару кварталов, когда я заметил фары машины, выезжавшей из двора впереди. На подъездную дорожку ее прежде загнали задним ходом, и потому свет фар ударил сейчас прямо мне в лицо. Проморгавшись и разминувшись с машиной, я бросил на нее взгляд. Затем увидел номер дома, выложенный медными цифрами на большом декоративном камне, водруженном на тротуар. Это было нужное мне место.
А машина оказалась пикапом. Черным «фордом рейнджер». В темноте я успел разглядеть за рулем молодого человека в кепке-бейсболке.
Я остановился у бордюра на противоположной стороне улицы, а грузовичок взревел двигателем и рванул вперед так быстро, что у него даже немного занесло хвостовую часть. Умчался он как раз туда, откуда приехал я. Мне пришлось оперативно выполнить в три приема разворот и тоже дать газу. Пикап успел скрыться за поворотом, а потому вряд ли парень за рулем заметил, как я выполнил маневр и последовал за ним.
Левый вираж, правый, и вот мы уже выскочили на Денберри. Кажется, я догадался о намерениях водителя пикапа.
Через четыре минуты моя мысль подтвердилась. «Рейнджер» пересек еще одну улицу и свернул на стоянку позади «Пэтчетса». Я остановился у тротуара, чтобы хорошо разглядеть юношу, когда он выбрался из машины и быстрым шагом направился ко входу в бар. Нет, он не бежал, но в его походке ощущалась торопливая стремительность, а все движения выдавали в нем спортсмена. Шести футов ростом, весом около ста восьмидесяти фунтов, с грязноватыми светлыми волосами, торчавшими из-под бейсболки с двумя широкими горизонтальными полосами над козырьком. Эмблема «Биллз». В «Пэтчетсе» он будет далеко не единственным в таком головном уборе.
Как только парень исчез внутри, я тоже заехал на стоянку, припарковал «хонду» позади пары «харли-дэвидсонов» с высокими рулями, пересек улицу и вошел в бар. «Пэтчетс» ничем не отличался от тысяч других подобных заведений. Тусклое освещение, громкая музыка, перила, кресла и столы из тяжелой древесины дуба, запахи пива и пота, витавшие в воздухе. В баре собралось человек сто. Некоторым приходилось стоять, но большинство расположились за столами, занимаясь ребрышками, крылышками, картошкой в мундире и, конечно, графинами с пивом. Примерно дюжина клиентов пристроилась около бильярда.
Я, разумеется, не стал самым пожилым посетителем, но клиентура в основном состояла из парней и девушек чуть старше двадцати лет. А зная «Пэтчетс», я заподозрил, что в толпу затесалось и несколько подростков. Выделить их было нетрудно, но не из-за явной юности лиц. Просто именно они очень старались пить с крутым видом зрелых людей. Только они держали бутылки с пивом за горлышко, зажав его между указательным и средним пальцем, словно такая манера давно вошла у них в привычку.
Я бегло осмотрел зал в поисках Скиллинга и заметил его за разговором с каким-то мужчиной у стойки бара. Но поскольку в динамиках грохотала популярная в 1969 году песня «Гордая Мэри» – вряд ли кто-то в баре тогда уже появился на свет, кроме меня, хотя и я лежал еще в колыбели, – разобрать, о чем они беседовали, было невозможно. Читать по губам я не обучен, а потому тоже протиснулся к стойке у них за спинами, привлек внимание бармена и заказал бутылку пива «Корона», все это время пытаясь расслышать слова парня.
Теперь, когда я стоял вблизи, это оказалось несложно, поскольку всем при разговоре приходилось орать, чтобы перекричать звуки музыки. Собеседник Шона выкрикнул:
– Я не видел ее, чувак. А сам ты когда с ней разговаривал в последний раз?
– Встречался вчера вечером! – громко сообщил Шон.
– Она не отвечает по мобильнику?
Шон покачал головой и попросил:
– Послушай, если увидишь ее, передай, чтобы связалась со мной, ладно?
– Да не проблема!
Шон Скиллинг отошел от стойки и пересек зал, чтобы поговорить с одним из троих парней, стоявших у бильярдного стола, на котором увлеченно гоняли шары двое очень толстых бородатых мужчин в черных кожаных куртках, явно не из числа местных жителей. Я постоял на месте еще полминуты, а потом прихватил свое пиво и тоже переместился туда.
Примерно в двух футах от них высилась колонна. Встав спиной к Шону, я оперся на нее, но шум не позволял расслышать его слова, хотя говорил он по-прежнему очень громко. Пришлось подойти еще ближе к группе и притвориться, что я с интересом слежу за игрой двух иногородних байкеров. Мне они показались кем-то вроде самозванцев, не принадлежавших к банде «Черных ангелов», но отчаянно стремившихся косить под них.
– Прости, приятель! – расслышал я голос присоединившейся к группе девушки. – Но я видела ее здесь в последний раз только вчера. Или это было даже позавчера?
Знала ли Анна, как старательно ее дружок разыскивал Клэр? Был ли Шон Скиллинг тем типом в пикапе, от которого Клэр хотела сбежать? И не потому ли Анна так охотно помогла ей разыграть спектакль с подменой, чтобы ее ухажер оставил подругу в покое?
– Ладно, если встретишь ее, передай, чтобы позвонила мне, – попросил Шон.
Девушка кивнула в ответ. Многие в баре явно были под кайфом. Парень в черной футболке с изображением Бэтмена спросил:
– Эй, могу я сделать у тебя заказ на субботу вечером?
– Сейчас не до этого, чувак.
Шон заметил другого знакомого в дальнем углу зала. Я не видел смысла подслушивать еще один разговор, который будет повторением двух предыдущих. К тому же там не нашлось бы местечка, чтобы сделать это незаметно.
Я лишь издали понаблюдал, как Шон задал те же вопросы молодому человеку, сидевшему за столом и стиравшему влажной салфеткой с пальцев соус от жареных куриных крылышек. Парень покачал головой, Шон кивнул. Затем повернулся, разглядывая толпу в баре в поисках приятелей. Заметил официантку, державшую на плече поднос с двумя графинами пива, и заставил ее остановиться на полпути к клиентам. Она мотнула головой и поспешила дальше.
