— Давай, пошли. Нам нужно позаботиться о Штенгеле! — кричала Николь Холльайзену, и оба побежали по лесной тропинке вверх, которая вела к фундаменту опоры. На обоих все еще были тяжелые защитные жилеты, и вот наконец они их сбросили с себя. Еще один поворот, еще один подъем, тогда они предположительно увидят картину разрушения, во всяком случае, они этого опасались. Взрывы все еще продолжались, но, странным образом, никакие осколки не летали в воздухе, не сыпались как дождь сорванные ветки, никаких кусков бетонного фундамента, никаких железных осколков, никаких расплавленных проводов. Ничего. Они свернули за угол. Штенгеле лежал на земле.
А где же Мария и Остлер, подумал Еннервайн. Женщина под ним барахталась и кричала, а у него с собой не было наручников. Если вскоре никто из команды не подойдет, то ситуация может быть понята двусмысленно. В конце концов готовые прийти на помощь граждане схватят его и освободят женщину. Женщине, кажется, тоже пришла в голову такая мысль. Она сейчас целенаправленно звала на помощь на нескольких языках. Еннервайн глянул вверх, в сторону ВИП-террасы. Никого не было видно. Ни Марии, ни Остлера, спешивших на помощь. Только сочно-зеленый, с мягкими возвышениями холм, окруженный столетними буками, над ним светло-голубое небо с мозаикой бумажных змеев. Еннервайн кое-как зафиксировал женщину на земле. Она больше не могла двигаться, а только кричать. Он повернул голову и посмотрел в сторону Рогге. Никакого Рогге, только сочно-зеленый, с мягкими возвышениями холм, окруженный столетними буками, над ним светло-голубое небо, покрытое мозаикой бумажных змеев. Он посмотрел женщине прямо в лицо. Сочно-зеленый, с мягкими возвышениями холм, окруженный столетними буками, над ним светло-голубое небо с мозаикой бумажных змеев. Проклятье! У него снова был приступ акинетопсии.
Николь и Холльайзен неслись вверх по холму, там наверху лежал Штенгеле на спине, недалеко от фундамента опоры.
— Я еле дышу, — сказал Штенгеле. — Но в остальном я чувствую себя хорошо. Смотрите, там наверху гондола.
Они посмотрели вверх, на высоте тридцати метров раскачивалась заполненная пассажирами гондола, она двигалась сверху, с вершины Цугшпитце в сторону опоры. Было видно несколько человек, которые были в панике и отчаянно махали руками. Из тягового механизма вверх поднимались густые, черные клубы дыма. У пассажиров, вероятно, создалось впечатление, что опора горит. Штенгеле поднялся.
— Я уже при самом первом взрыве подумал, если бы это была взрывчатка, то она была бы размещена слишком далеко наверху у опоры. Или это начинающие дилетанты — или для них важен был только эффект.
— Это только фальшивка?
— Похоже на это. — Штенгеле принюхался. — Вы что-нибудь улавливаете?
— Конечно. Жутко воняет, — сказала Николь.
— Так не пахнет ни тротил, ни гексоген, так пахнут только пиротехнические средства.
— Что ты сказал?
— Хлопушка, дымогенераторы. Размещены повсюду на опоре. Предположительно их поджигали с дистанционного управления. Они должны были создать огромный шум и имитировать опасное распространение дыма.
Террорист был очень предусмотрительный. Одним покушением без человеческих жертв и материального ущерба Свобода проделал прекрасную работу.
— Все в порядке, мисс?
Еннервайна грубо схватили за плечо и приподняли вверх. Потом его снова толкнули на землю. Он моментально открыл глаза. Сочно-зеленый, с мягкими возвышениями холм. Он снова закрыл глаза и прокричал в сторону голоса, который услышал:
— Это подозреваемая в убийстве! Послушайте. Я комиссар уголовной полиции…
Он получил пинок в лицо.
— Благодарю вас за помощь, — услышал Еннервайн слащавый женский голос.
— Были рады помочь, мисс, — снова сказал первый голос.
— Суньте руку в мой правый задний карман, — крикнул Еннервайн, — там мой…
И снова он получил пинок, еще сильней, чем первый, на этот раз в грудную клетку.
— Какая свинья! — усердствовал женский голос. — Он нагло использовал ситуацию здесь. Вы стали моим спасителем. Я вам премного благодарна. Но сейчас я справлюсь сама. До свидания.
— Мисс, подождите. Я из службы безопасности сверху.
Вероятно, он сейчас показал в сторону Шленггерер-Хютте.
— Позвольте посмотреть ваши документы, мы должны записать это происшествие. Не бойтесь, о нем я позабочусь позже.
Еннервайн еще раз почувствовал пинок.
— Не стоит, я чувствую себя нормально, — сказал слащавый женский голос.
— К сожалению, я буду на этом настаивать.
Еннервайн вел себя спокойно, он делал вид, будто последний пинок отправил его в глубокий обморок. Он судорожно размышлял. Он не мог рисковать и использовать свое оружие, поскольку сейчас ничего не видел, нельзя исключить, что будет представлять угрозу другим. Когда же наконец появятся Остлер и Мария!
— Послушайте, я безобидная туристка. Отпустите меня.
— Покажите мне…
Еннервайн услышал, как мужчина осекся на полуслове и вздохнул. Но это был не вздох, а скорее стон. Затем Еннервайн услышал, как тело упало в траву. После этого шаги удалились. Еннервайн рискнул. Он достал свой пистолет и направил его в сторону шагов и выстрелил на высоте ног.
— Что будем сейчас делать? — спросила Николь.
— Здесь уже больше опасность не грозит, — ответил Штенгеле.
— Мы должны дать сигнал отбоя тревоги. — Николь уже поднесла мобильный телефон к уху. — Вот черт, здесь наверху нет связи.
— Тогда пойдем вниз к Шленггерер-Хютте.
— Вы знаете дорогу?
— Конечно, знаю, — сказал Холльайзен.
Шаги, быстрые шаги двух человек.
— Алло, шеф! Все в порядке?
Всего в двух метрах от Еннервайна: шум от тела, которое переворачивают на спину, разрывают рубаху, испуганное втягивание воздуха, бормочущее проклятье Остлера.
— Все в порядке, шеф?
Голос Марии успокоил.
— Что с телохранителем?
— Укол в сердце, — сказал Остлер. — Уже ничего нельзя сделать.
Еннервайн показал в сторону, в которую побежала Шан.
— Бегите за ней. Черные как смоль, длиной до плеч волосы, азиатские черты лица. Рост сто шестьдесят пять, изящная. Светло-зеленая спортивная куртка, кепка для гольфа. Она бежит в сторону ущелья Хелленталь.
Еннервайн услышал быстрые шаги в траве, которые удалялись.
Шан уже издали слышала рев ущелья Хелленталь. Подойдя поближе, она вдохнула влажный воздух, как в прачечной. Массы воды прорывались, бушуя, сквозь узкую, зазубренную щель скалы. Брызги взлетали вверх, и ледяной, злой пронизывающий ветер свистел по ущелью. Это был очень опасный спуск вниз к безопасному туристическому маршруту, ей нужно было смотреть в оба, чтобы не оступиться на скользких камнях. Но она пришла этим путем, и она пройдет этот путь обратно. Хотя при подъеме у нее не было простреленного колена.
