Эта жуткая мысль обожгла тело девушки, и оно покрылось гусиной кожей от ужаса. Что ему надо? Изнасиловать, убить?..
Главное – выбежать на дорогу перед домами. Это недалеко. Совсем недалеко! Она молодая, ее не догнать. Там он не посмеет напасть. Инга ощутила, хотя и не видела ничего, что человек движется к ней...
Неожиданно она резко сорвалась с места и помчалась не по дороге – так было бы намного короче, – а наискосок, по рыхлой земле лесопарка. Она отбросила в сторону мешавший зонт, подумав, что родители теперь месяц будут пилить ее из-за потери зонтика. Но отбросила и эту мысль – ее жизнь была в опасности, Инга сейчас спасала себя.
Интуитивно она угадывала деревья на пути и ловко их огибала. Но – о, ужас! – дыхание и тяжелые, чавкающие шаги преследователя становились слышнее. Он догонял. Инга уже не сомневалась, что ее преследует мужчина. Она чуяла его запах. Могильный запах. Может, это был запах мокрой земли и осенних листьев, но он пугал. Он пугал так же, как звуки тяжелых ног за спиной и дыхание. Инга, девушка, из двух дорог выбравшая неправильную, устала от паники и продолжительного бега, но сдаваться она не собиралась. Пусть пересохло во рту, пусть воздух из легких вырывается с хрипом и раздирает бронхи, она продолжит свой бег к свету, к спасению...
Внезапно Инга отчаянно вскрикнула, зацепившись юбкой за что-то торчавшее из земли. Вскрикнула громко. Но люди далеко, в своих уютных или неуютных квартирах, пьют чай, спят, мирно беседуют или ссорятся... Они в безопасности. И завтра будут пить чай, беседовать, ссориться, мириться, спать. А она... Зацепившись, Инга упала, но сразу вскочила...
Однако преследователю этого короткого мига хватило, чтобы опередить девушку. Он перегородил собой дорогу – большой, как утес. Он молчал. Инга всматривалась в него, но не видела лица. Перед ней была огромная тень, безликая масса, принявшая человеческую форму. Ни глаз, ни рта, ни выражения лица... В такое мгновение ты ничего не видишь, что может разъяснить тебе, насколько человек, стоящий перед тобой, опасен. Но ты знаешь: его молчание – это молчание силы. Страшной и сокрушающей силы.
Инга отступала назад, а он молча наступал на нее. Девушка поняла, что он оттягивает важный для него момент, потому что этот момент главный. Он готовится к нему, ради него он и затеял погоню. Попробовать убежать? Но куда? Назад к аллее? А хватит ли сил? И почему он молчит?
И тогда закричала Инга. Закричала истерично, громко, как умела:
– Что вам нужно? – кричала она в надежде, что ее услышат и придут на помощь. – Меня ждут папа и мама. Уйдите!
Чем громче она кричала, тем меньше оставалось у нее сил. Неведомая гипнотизирующая сила шла от незнакомца, лица которого она так и не увидела. Сила, заставлявшая ее покорно отдаться на его милость.
– Уходи!!! Уйди!!! Убирайся!!! – кричала Инга уже без надежды на помощь. Она прогоняла его, как прогоняют детские страхи после жутких снов или после прочитанной страшилки, а затем взмолилась: – Пожалуйста, не трогай меня... Уходи...
Ноги ее с каждой секундой все больше тяжелели, просто прирастали к мокрой земле. Инга все же понемногу отступала, но, когда уперлась спиной в ствол дерева, обмякла, потеряв силы и ориентиры. В этот миг она не определила бы, в какой стороне ее дом и откуда она шла. Все внимание девушки было приковано к темному человеку, идущему к ней размеренно и спокойно. Он подошел почти вплотную, подошел так близко, что его горячее дыхание коснулось лица. И промелькнула мысль: «Почему я здесь? Какая же я дура...»
Тут она увидела его глаза – безжизненные, стеклянные. Наверное, такие же глаза у дьявола. Кто знает, может, она на самом деле повстречалась с дьяволом? Тогда все ее попытки убежать напрасны. Он всегда будет впереди, он всегда догонит...
Чужие пальцы дотронулись до ее горла, погладили кожу от подбородка вниз, затем вверх. Погладили с нежностью. Инга всегда ужасно боялась щекотки, но от прикосновений этих пальцев она заледенела. И поняла: ее короткая жизнь оборвется именно сегодня, сейчас. А не пойди она «разумным» коротким путем, пришла бы домой. Пусть и позже, но пришла бы. Выслушала бы нотации, лишилась бы бала, но осталась бы живой. Теперь она ничего не будет бояться, потому что ее не станет. И тогда она закричала, думая, что ее услышит весь город. Но даже он – дьявол перед ней – не услышал ее сдавленного шепота:
– Помогите!..
Затем Инга ощутила на своих губах смертельный вкус его губ...
* * *
Оленька сидела на каменном выступе ограды, ежась и стуча зубами от холода.
Она промокла до нитки, выплакала все слезы, ее лихорадило. Но при воспоминании, что ей пришлось увидеть собственными глазами, рыдания возобновлялись, правда, уже без слез. Ослабевал и поток с неба, видимо, у небес тоже иссяк запас влаги. Что ж, в конце концов, все когда-нибудь иссякает, даже жизнь. Однако расставаться с жизнью Оленька не помышляла. Правда, в ее голове мысли путались, возникали и тут же пропадали многочисленные реальные и нереальные планы, но то, что они хотя бы были, показывало, что она не сошла с ума. На первом месте для нее сейчас стояла мысль о возмездии. Без него – возмездия – невозможна дальнейшая жизнь, планы и все прочее.
Оленька вспомнила об одежде докторши, которую она покидала в свою сумку, и вернулась к зданию больницы, где есть свет и можно подробно разглядеть конфискованные вещи. Она доставала из сумки их по одной и рассматривала с брезгливостью, попутно соображая, как использовать трофей.
Брюки сейчас носят большинство врачей и медсестер, на брюках не написано, кому они принадлежат. Сама Оленька на работе отдает предпочтение белым халатам, ставшим символом медицины. Но не одни брюки, туфли и трусики прихватила она – оказывается, еще и курточку. А вот на курточках обычно ставят метку. Есть! Имя, отчество и фамилия выведены полностью на прямоугольнике визитки-бейджика, а визитка приколота к нагрудному кармашку. И кармашек тоже с обратным адресом – на нем аккуратно вышиты инициалы. Медицинских работников отличает аккуратность во всем. Даже совершать половой акт они предпочитают в стерильных условиях – прямо на рабочем месте. Отбросив эту неуместную сейчас мысль, Оленька зловеще усмехнулась: в своем умопомрачении она прихватила полный комплект одеяния докторши! Интересно, как соблазнительница ее мужа отправится назад в свое отделение? В одной кофтенке, с голой попой и в чулочках на «окорочках»? Забавно было бы на это посмотреть. Но нет, назад Оленька не вернется.
А вернулась она к ограде. С той же аккуратностью, свойственной медработникам, развесила вещи докторши на острых прутьях. Трусики приколола к кармашку визиткой. Хорошие новшества ввел главврач – обязал медицинский персонал носить визитки, чтобы больные знали, с кем имеют дело. Оленьке визитка сослужит хорошую службу. Завтра персонал больницы пойдет на работу и остановится у галереи медицинской одежды и белья. Люди здесь работают умные, без слов догадаются, почему пикантная деталь женского одеяния нескромно «украшает» ограду. Представив лица сотрудников больницы от главврача до санитарки, читающих визитку, Оленька расхохоталась. Но недолго длился ее смех, ведь все равно она чувствовала себя проигравшей. Такого омерзения, подавленности и отчаяния Оленька не испытывала ни разу в жизни.
