Как я уже говорил, мне такая постановка вопроса не нравилась – в конце концов, точное знание маршрута нужно не только для того, чтобы отыскать цель, но и для того, чтобы рассчитать необходимое количество провизии, которую надо брать с собой, да в конце концов, неизвестно, хватит ли нам нашего отпуска, чтобы успеть обернуться туда и обратно? Тем более, что совсем легкой прогулки не получится – леса кончаются задолго до того, как мы достигнем цели, местность на севере сильно отличается от благодатных центральных провинций. Собственно, имперской эта скудная обледеневшая территория считается только потому, что естественная граница – горный хребет «прирезала» для империи этот бессмысленный и бесплодный кусок суши. А там, где нет лесов, нет и эльфийских троп, так что изрядную часть пути придется проехать без всякой магической помощи.
Для того мы и взяли лошадей, хотя шеф был здорово недоволен – его раздражало, что мы все будем ехать, как баре, в то время, как он вынужден плестись на своих двоих. Да и вообще, идея такого путешествия понравилась ему вовсе не так сильно, как он пытался показать в разговоре с леди Сенней.
– Знаете, парни, когда она все это описывает, мне представляется гном, который расхваливает туристскую прогулку по штольням по системе «все включено». В смысле и руду поколоть, и вагонетки потаскать, и все за совсем скромную плату, – тихо выговаривал он нам с Ханыгой, стараясь, чтобы леди Сенней, которая целиком сосредоточилась на магической тропе, не слышала ворчания. – Да и вся эта история какая-то бредовая! Идти неизвестно куда, неизвестно какой давности труп искать, благодаря чему все эльфы разом вдруг раскаются и превратятся в законопослушных имперцев? Я себе все это как-то по-другому представлял, когда соглашался.
Я вздохнул, наигранное веселье как рукой сняло.
– Да я понимаю, что все это странно, шеф. Мне и самому не нравится. Но ты ведь и сам лично согласился, и мне толком вопросы не дал задать! Чего ты теперь возмущаешься? Все равно же не отказались бы.
– Угу. Это потому, что все эльфы, включая тебя – хитрые скотины. Как тут откажешь, правда, когда у деточки такой печальный вид. Давит, понимаешь, на мою сентиментальность и тонкую душевную организацию!
Да уж, слушать про тонкость душевной организации шефа было очень смешно. Тем более, что согласился на эту авантюру он вовсе не из сочувствия к девушке. А основная причина заключалась в том, что промыть эльфам мозги важно не только Матери Сенней. Всем остальным тоже не избежать проблем, и особенно страже, которой народные волнения не нужны совершенно.
А вот гоблину, в отличие от шефа идея прогуляться понравилась без всяких условий – его, как самого молодого и необстрелянного члена команды возможные приключения только радовали.
Так что на следующий день после траурной церемонии, на рассвете, наша небольшая компания уже ждала инициатора и предводительницу в небольшом лесочке. Предводительница не заставила себя долго ждать, и вскоре мы увидели миниатюрную фигурку на лошади, которая во весь опор двигалась в нашу сторону. Девушка казалась слегка взволнованной. На мой вопрос ответила, что впервые уезжает так далеко от дома и потому ей немного не по себе. К тому же уходить ей пришлось в тайне. Поначалу девушка настаивала на том, чтобы мы отправились сразу же, но мы ее отговорили. Как ни крути, идем мы не в соседний город, и путешествовать без подготовки – значит гарантированно провалить дело. Нет, мы, конечно, готовы были отправиться и сразу, тем более, что девушка уверяла, что подготовила все заранее. Но когда мы увидели, что именно она собрала… В общем, ей явно не хватало опыта путешествий.
Первые четыре дня мы двигались, останавливаясь только для того, чтобы переночевать. Идти приходилось пешком, когда идешь по эльфийской тропе, твои ноги должны соприкасаться с землей, это обязательное условие. Лошади должны были нам понадобиться только когда мы выйдем из леса. Впрочем, и без помощи лошадей мы за эти пару дней пересекли полстраны. Путешествие, всем, кроме проводницы, очень понравилось. Очень любопытно наблюдать, как меняются пейзажи, когда перемещаешься таким необычным способом. Местность, по которой мы шли, вовсе необязательно была той местностью, которая находится на прямой, соединяющей точку отправления и точку прибытия. Единственное, что можно было сказать определенно, так это то, что вокруг нас все время был лес. Например, где-то полдня мы двигались по очень странному лесу – огромные деревья неизвестной породы, стволов которых было не видно под многочисленными гигантскими вьюнками, множество ярких цветов, безумной расцветки птицы, огромное количество причудливых насекомых… Иногда из глубины леса доносились очень странные звуки, я даже засомневался, что хочу увидеть тех, кто их издает. Было очень тепло и влажно.
На стоянке, которая, к счастью, была уже в обычном ельнике, я вспомнил, что где-то про такие леса слышал – их называют джунглями. Интересно, где в империи они растут? Да и в империи ли мы были? Вопрос так и остался без ответа, даже сама проводница не знала ничего о тех местах, которые мы проходили. Мать Сенней, кстати, никакого удовольствия от прогулки не испытывала. Чтобы вести столько народу, да еще и с лошадьми, нужно постоянно быть в напряжении. Так что мы могли разговаривать, не стесняясь. Хотя я иногда ловил себя на том, что перестаю прислушиваться к болтовне коллег, а вместо этого любуюсь фигуркой девушки, которая шла чуть впереди. То меня вдруг начинало занимать, как причудливо отбрасывают блики ее волосы в лучах солнца, то вдруг я поражался, как грациозно она перескакивает через препятствия на тропе… Когда я осознавал, чем занимаюсь, немедленно себя одергивал, но через некоторое время против воли возвращался к любованию. Хорошо, что леди была настолько сосредоточенна, что ни на посторонние разговоры, ни на мои излишне пристальные взгляды внимания не обращала.
Только на ночных привалах она участвовала в наших разговорах. Она все время рассуждала о том, что до нападения на резиденцию никак не могла предположить, насколько далеко уже зашел заговор. Но если ее решились устранить, значит, дело зашло уже слишком далеко.
– Я совсем не уверена, что наше путешествие возымеет успех, – говорила она. – Боюсь, как бы не оказалось слишком поздно. Но это все, что мы можем предпринять, господа. Я обязана разоблачить самозванца, возможно, только это еще может предотвратить катастрофу.
А иногда, наверное, чтобы отвлечься от тяжелых мыслей, она садилась ко мне поближе и просила рассказать что-нибудь о своем прошлом. Больше всего ее интересовала причина, по которой я оказался безродным, но и на любые другие истории она была согласна.
Удивительно, но я был очень смущен от такого проявления внимания. Раньше мне не составляло труда на вопросы о своем прошлом выкладывать какие-нибудь забавные байки, не несущие совсем никакой информации, а тут я с трудом выдавливал из себя пару-тройку каких-нибудь скучных подробностей и беспомощно замолкал. Сосредоточиться, глядя в ее внимательные глаза, было совершенно невозможно. Тогда на помощь приходили Ханыга и шеф, и мы, как могли, старались развлечь девушку. Поддержка коллег придавала мне храбрости, и я, наконец, брал себя в руки, и действительно рассказывал что-то веселое и незначительное. Вот только почему мне временами казалось, что я вижу разочарование в глазах девчонки?
