– Кто это?
– Бывший сторож завода Глебова, уволенный незадолго до пожара. Выясни, где он сейчас, когда вернется, и вообще все о нем! Все, что только можно! Учти, мне это сделать не удалось, у него довольно неприветливая жена. Выдай себя за официальное лицо, скажи, что пришел проверить уплату налогов. Да, попробуй поговорить с соседями – они могут что-то знать о Ермилове. Еще раз повторяю, будь осторожен. Если увидишь двоих, один рябой с редкими усиками, у второго большой черный чуб, – сразу же исчезай.
– Это они на вас напали?
– Они, но не пытайся выяснить это у них самих: второй раз уйти не дадут. Еще: в этом же доме в подвале живет дворник, фамилия Трофимов, у него в ночь, когда сгорел завод, убили собаку. Попытайся разузнать подробней, как это случилось.
– Все?
– Не все. Если успеешь, зайди в четвертый участок Нарвской части и постарайся выяснить, кому точно, понимаешь – точно, принадлежит пустырь у сгоревшего завода Глебова? Справишься?
– Постараюсь.
– Тогда – вечером жду у себя. Да… – Пластов достал пять рублей, сунул в руку упиравшегося Хржановича: – Держи, держи. Знаю, ты без копейки. Много ссудить не могу, сам ограничен, но думаю, на несколько дней тебе хватит.
– На несколько дней! Да это ж целое богатство! – Хржанович наконец смирился. – Я отдам.
– Ладно, сочтемся. Действуй, вечером жду.
7
В нотариальной конторе, подписав договор и обменявшись с Глебовым рукопожатием, Пластов попросил владельца завода уделить ему полчаса для разговора где-нибудь на улице. Когда они уселись на скамейку в скверике у Казанского собора, адвокат без обиняков спросил:
– Николай Николаевич, может быть, в последнее время на вашем заводе выпускалось или разрабатывалось что-то особое? Скажем, что-то, что могло вызвать опасение конкурентов?
– Опасение конкурентов… Опасение конкуренции у нас и у других есть всегда. Но ничего, как вы сказали, такого уж особенного, такого, чтобы из-за этого поджигать завод, – у нас не производилось.
– Я слышал о неких генераторах УМО, над которыми работал инженер Вологдин. Они не могли вызвать ничьей зависти?
– Это довольно обычные машины.
– Еще я слышал, в последнее время Вологдин работал на заводе над каким-то изобретением?
– Изобретением? Первый раз слышу о подобном.
– Николай Николаевич, поймите меня правильно: иногда ложь бывает доброй, даже благородной. Но сейчас, когда мы с вами вступаем в схватку, причем очень похоже, в схватку тяжелую, может помешать и она.
Глебов смерил Пластова взглядом, улыбнулся:
– Дорогой Арсений Дмитриевич, посудите сами, какой смысл мне вас обманывать? Во-первых, кто вам сказал об этом изобретении? Неужели сам Вологдин?
– Нет. Признаюсь, услышал я об этом случайно и от человека не очень компетентного.
– Это и видно. Действительно, Вологдин в последнее время на моем заводе работал над усовершенствованием обычного генератора, стараясь довести частоту его тока до нескольких десятков тысяч периодов. Если бы это удалось, в дальнейшем можно было бы использовать такой генератор в радиотехнике. Но поверьте, я пока никаких видимых результатов не заметил. Мне пришлось даже приостановить кредиты. – Глебов развел руками. – Так что, сами видите, до таких громких слов, как «изобретение», еще далеко.
– А. Что вы скажете о самом Вологдине?
– Только хорошее. Очень старательный, способный молодой инженер. Отличный конструктор и расчетчик и, что важно, наделен деловыми качествами. – Побарабанил пальцами по скамейке. – Как вы, надеюсь, поняли из проспекта. И естественно, Вологдин занимает высокое положение на заводе.
– Да, я это заметил. Николай Николаевич, рад, что наши деловые отношения начались. Хотел бы поддерживать с вами все время тесную связь. Как это лучше сделать?
– Завод сгорел, и мне пришлось снять на Литейном временное помещение под контору. – Глебов достал визитку, набросал исправления. – Это около ресторана «Рондо», вот адрес и телефон. Обычно я нахожусь там от девяти до шести. В другое же время рад буду принять дома.
– Спасибо. – Пластов спрятал карточку.
– В контору можете приходить без звонка. Вас будут пропускать вне очереди, и вообще выбирайте любой вид связи, как вам удобней.
– Что ж, тогда последний вопрос: полиция к вам уже обращалась?
– Обращалась. Сразу же после пожара я имел беседу с приставом Нарвской части.
– О чем вы говорили?
– Он задал несколько обычных в таких случаях вопросов, ничего больше. Затем, уже во вторник, в мою новую контору приехал следователь четвертого участка той же Нарвской полицейской части.
– Простите, как вел себя следователь? Вопросы не носили пристрастного характера?
– Нисколько. Наоборот, на мой взгляд, поведение следователя дало понять: он целиком убежден, что это несчастный случай.
– Выходит, вопрос о сторожах и покупке нефти впервые вытащило на свет лишь страховое общество?
– Именно так.
– На будущее, если к вам обратится следователь, скажите, что будете отвечать только в присутствии адвоката, и тут же вызывайте меня.
– Хорошо, так и сделаю.
Простившись с Глебовым, Пластов направился на Морскую, 37, к известному всему Петербургу представительству страхового общества «Россия». Поднявшись на второй этаж, без колебаний открыл дверь, на которой было обозначено: «Главный юридический консультант А. С. О. „Россия“, с. с. Защипин».
При виде вошедшего Защипин изобразил радостное удивление, на секунду приподняв над столом обе руки:
– Арсений Дмитриевич, вас ли я вижу? Рад, рад… Прошу! Как ваши дела? Надеюсь, прекрасно!
Подтекст фразы Пластов перевел легко: «Жалкий неудачник, понимаю, ты делаешь безнадежную попытку. Запомни: мое время дорого». Подумал: за этим человеком с непроницаемыми глазками стоит очень многое. Не только поддержка мощной организации, но и сложившиеся обстоятельства. И все-таки посмотрим, кто кого.
– Орест Юрьевич, буду краток. Насколько мне стало известно, в правлении общества есть сомнения по поводу выплаты фирме Глебова страхового вознаграждения?
– Есть, и очень серьезные.
– То есть общество ставит под сомнение непроизвольный и стихийный характер постигшего завод бедствия?
Глаза Защипина ничего не выразили.
– Именно так.
– Я ознакомился с этим делом. Известны мне и ваши претензии к фирме, и так называемые «доказательства», говорящие якобы о преднамеренном поджоге. Пока все, что я узнал, приводит к единственному выводу: фирма «Н. Н. Глебов и Ко» не имеет к возникшему на заводе пожару никакого отношения. В силу этого, как лицо, уполномоченное фирмой, я посоветовал бы обществу «Россия» немедленно выплатить оговоренное в страховом полисе вознаграждение.
