– Джим, вот кем я стала для тебя? Клиенткой? У нас с тобой это всего лишь сделка?
Она познакомилась с Джимом почти год назад, вскоре после того как из ее жизни исчез Гаррет. Она шла на почту, чтобы отправить маленькую коробку с «печеньем неудач» в Портленд владельцу салона новинок, которому требовались потенциально новые товары. Джим тогда подошел к ней и попросил денег. У нее не было с собой ни цента, и она сказала, что может угостить его «печеньем неудач», только вряд ли оно ему понравится. Он с радостью взял печенье и поблагодарил ее за отзывчивость.
Оказалось, вкусовые рецепторы Джима так притупились, что он стал единственной персоной из всех, кого знала Софи, кто не только не выплевывал «печенье неудач», но и получал от него удовольствие. Еще ему нравилось читать предсказания; он клялся, что ждет, когда они сбудутся, и что он хранит каждую бумажку. После их первой встречи он стал специально высматривать Софи и вскоре сообразил, что она ходит на почту по понедельникам. И вот он каждый понедельник торчал на этом перекрестке и ждал ее.
– Ведь я хожу сюда не ради здоровья, – лукаво возразил он скрипучим голосом. – Как это можно еще назвать, если не бизнесом? Я приманиваю клиентов своим обаянием и ярким обликом, вот как ты приманиваешь их в кафе вкусом своего восхитительного печенья.
– Почти все считают этот вкус ужасным, – засмеялась Софи.
– Точно! Вот я тоже не эталон красоты, но ведь как-то же заставляю людей давать мне деньги.
Она покачала головой.
– Ты дело другое.
Джим поскреб голову и воскликнул:
– Ха! Точно так говорила моя жена до того, как ушла от меня. – Он помолчал и с макушки перешел на затылок, где, вероятно, все тоже зудело. – Ладно, хватит болтать. Ты принесла мне угощение?
Софи достала из сумочки печенье, завернутое в салфетку, и протянула ему:
– На, держи. Свежее, утром пекла.
Джим облизал потрескавшиеся губы, поднес печенье ко рту и с наслаждением откусил. После того как печенье было наполовину съедено, он потянул за бумажку, развернул ее и молча прочел предсказание.
– Ого, черт побери! – заревел он. – Опять удача. Тут написано, что шины моего автомобиля скоро станут лысыми.
– Что ж тут хорошего? – удивилась Софи.
Он остановил на ней выразительный взгляд и укоризненно покачал головой.
– Почему тебе все приходится объяснять? Когда-нибудь это предсказание сбудется. И мне повезет. Лысые шины или не лысые, но ведь сейчас у меня нет никакой машины, а это значит, что у меня она когда-нибудь да появится…
– Джим, ты неисправимый оптимист. Ладно, мне действительно пора бежать. Наверняка Рэнди потерялся в догадках, куда я пропала.
– Ты придешь сюда через неделю, мисс Софи?
– Думаю, да. Если я не заберу свою почту, то кто же ее заберет?
Он улыбнулся, обнажив багровые беззубые десны.
– Я буду ждать.
Когда Софи открыла почтовый ящик, в нем, как обычно, лежало несколько конвертов. Но, к ее удивлению, на трех адрес был написан от руки, что нетипично для стандартных рекламных писем. Она вскрыла один и чуть не села на пол от удивления: это был отклик на объявление, что требуется счастье. Она поскорее заглянула в два других конверта и увидела, что это были тоже «письма счастья».
Она медленно шла под горку к «Шоколат де Соф» и вновь и вновь перечитывала краткие послания, удивляясь, что кто-то способен отозваться на дурашливое объявление в газете. Вернувшись в кафе, она сунула письма в верхний ящик письменного стола и сменила Рэнди за кассой, чтобы он занялся уборкой на кухне.
Вскоре зазвонил телефон.
– «Шоколат де Соф», – проговорила Софи, взяв трубку. – Что вы хотите?
– Будьте любезны, могу я поговорить с мисс де Соф?
– Очень смешно, Гаррет. Что тебе нужно?
– Привет, Софи. Как дела?
– Еще несколько секунд назад все было нормально, – буркнула она.
– Не начинай… Неужели тебе так трудно поговорить со мной? Я просто хочу проверить, действует ли мое объявление. Есть отзывы?
– Слабо действует, – почти немедленно ответила она. – Как я и ожидала.
– Значит, я заплатил за то, чтобы эта штука висела в «Таймс» три недели, и все равно никакого толку? Ох!
– Ну… парочка писем была, но ничего такого, о чем можно было бы всерьез говорить.
– О-о, правда? – внезапно оживился Гаррет. – Значит, где-то прячутся счастливые люди. И, очевидно, они читают объявления в газете.
– Очевидно, – отозвалась она.
– Так сколько было писем, одно или два?
Софи прокашлялась.
– Три. Я получила их сегодня.
– Три! Замечательно. В среднем по письму в неделю – неплохо. С такой скоростью через два года у нас с тобой состоится свидание.
– Ура! – отозвалась она с насмешкой. – Но имей в виду, что три этих письма хоть и пришли на мой адрес, но это еще не означает, что я возьму их в ту сотню. Мне требуются обоснованные, веские примеры счастья, причем счастья прочного, а не мимолетного. Поскольку судьей тут я, эти письма никуда не годятся.
Несколько мгновений трубка молчала.
– Ты действительно собираешься настаивать на этом?
– По-моему, с моей стороны оправданно принимать все меры, чтобы больше не встречаться с тобой.
Снова молчание, потом Гаррет осторожно спросил:
– Значит, если я получу сотню достойных писем, ты все равно их не засчитаешь?
Она рассмеялась.
– Да, забракую, но не все. Иначе будет нечестно. Но достаточно, чтобы отказать тебе в свидании.
– Ну, в таком случае, – сказал он, – думаю, что я тоже имею право читать эти письма, чтобы быть в курсе. Раз уж я вкладываю в это свои деньги, то по крайней мере должен знать, что ты даешь справедливые оценки.
Теперь замолчала Софи.
– Ты всерьез собираешься держать это объявление и дальше? – спросила она наконец. – Ведь это получается дорого.
– Эй, Соф, это ты установила правила. Я их принял. Пойми, так или иначе, но я должен сесть напротив тебя и объяснить, почему я сделал то, что сделал. Поэтому я потерплю.
Софи вздохнула. «Может, одно свидание не повредит, – подумала она. – Разделаюсь с ним и буду спокойно жить дальше». Она понимала, что просто упрямится и что надо бы ей уступить и дать Гаррету возможность сказать то, что он хочет. Но разве боль, которую он причинил ей, не дает ей права помучить его?
– Это твой выбор, – ответила она наконец.
– Совершенно верно.
– Что?
– Это мой выбор, и я хочу гарантий, что не зря плачу деньги. Скоро я приеду и прочту первые три письма. До встречи, Соф! – И он отключился, прежде чем она успела ему возразить.
