– Смотря кто его делает, – игриво возразил на это Джастин.
Эвалинн, сидевшая рядом с мужем, шлепнула его по плечу.
– Советую тебе думать обо мне, – предупредила она, – иначе тебя ждут серьезные неприятности.
– Угу, – подтвердила Софи. – Массаж точно исключается.
У Рэнди загорелись глаза.
– Отлично, – протянул он. – Тогда можно, я заберу купон в свою пользу? Спа в Сиэтле посылает тебе приглашение на часовой массаж на горячих камнях.
Софи улыбнулась и протянула руку:
– Хоть это и не счастье, но все равно штука невероятно хорошая…
Немного позже Джастин нашел письмо от женщины из Техаса, которое показалось ему достойным хотя бы кучки «возможно».
– Вот, Эв, – доложил он, протягивая супруге листочек бумаги, приколотый к фотографии младенца. – По-моему, тебе стоит взглянуть на это. Тут говорится, что счастье – это любовь к своим детям и гордость за них.
Эвалинн в мгновение вспыхнула, так что даже проступила вена на шее, и встала. Наклонившись к Джастину, она что-то прошептала ему сквозь сжатые зубы, повернулась и была такова. Через несколько секунд все услышали, как за ней захлопнулась входная дверь.
Все замерли в удивленном молчании.
– В чем дело? – растерянно спросил Гаррет.
– Тут так просто не объяснишь, – пробормотал Джастин, явно расстроенный. – Не надо мне было ляпать об этом при всех. Она разозлилась не на слова, а на то, что вы их слышали. Она не хочет, чтобы кто-то об этом знал.
– О чем об этом? – спросила Софи.
Джастин хмыкнул.
– Не знаю, стоит ли говорить. Она велела держать это между нами, но я все время ей твержу, что она должна поделиться своими тревогами с близкими ей людьми.
Софи переводила взгляд с Джастина на Гаррета, но потом взглянула на Эллен. Та держала в руке три письма, и казалось, вот-вот расплачется.
– Я уже знаю, – прошептала Эллен. – Узнала об этом некоторое время назад.
– А я гадал, знаете вы или нет, – вздохнул Джастин, – только не хотел спрашивать. Она вам рассказала?
Эллен покачала головой.
– Не совсем так. Но она иногда упоминала об этом, вот я и сопоставила факты…
– Ты знаешь – что? – снова спросила Софи. – Что происходит? – Хотя она уже знала много вещей, которые беспокоили Эвалинн, но все-таки ей хотелось, чтобы либо Джастин, либо сама Эвалинн подтвердили ее подозрения.
Джастин посмотрел на Эллен и кивнул, как бы разрешая ей просветить остальных.
Сглотнув комок в горле, Эллен начала:
– Просто Эви… не уверена, что хочет быть мамой. Если учесть, что она беременна уже четыре месяца, ситуация у нее сложная.
Джастин подтвердил кивком то, что она говорит.
– Нам пришлось несладко. Я думал, что она переменится во время беременности. Но все стало, по-моему, только хуже.
– Она боится болей при родах или чего? – спросил Рэнди.
– Нет-нет, тут другое, – потупилась Эллен.
– Тогда чего же? – удивился Рэнди.
Поначалу все молчали. Потом Эллен села поудобнее в кресле и попыталась улыбнуться.
– После того как она оказалась на моем попечении, она твердила, что мать ее бросила – что ее никто не любит. Я твердила ей до посинения, что ее мать сделала то, что сделала, из любви. Но она так этого и не поняла. Со временем я решила, что если даже и не сумею убедить ее, что ее родная мать любила ее, то хотя бы покажу, что я ее люблю. В какой-то мере это мне удалось. Но теперь она забеременела и беспокоится, что, может быть, она пошла в свою мать… Она боится, что не будет любить своего ребенка.
Джастин кивал, подтверждая слова Эллен.
Эллен покрутила письма, которые держала в руках, и продолжала:
– Я поняла, что с Эви творится, по тому, что она долго старалась молчать о своей беременности. Поэтому в последние месяцы я ломаю голову над тем, как мне доказать ей раз и навсегда, что она ошибается насчет своей матери. Ее мать умерла несколько лет назад, но я нашла женщину, знавшую ее, и та согласилась прислать свои воспоминания о матери Эви. Вот что я ищу сегодня в этой куче писем, но пока не нашла.
Теперь уже Софи, Джастин и Гаррет смотрели на нее, ничего не понимая.
– Что? – спросил Джастин.
Эллен протянула ему три письма, которые держала в руке.
– Все три письма из женской тюрьмы, это в тридцати минутах езды отсюда. Я наводила справки насчет семьи матери Эви и наткнулась на ее лучшую подругу по старшим классам школы, женщину по имени Карли. Я встретилась с ней месяц назад, объяснила, кто я такая, и она обещала помочь мне, чем только сможет. И вот когда началась вся эта кутерьма с объявлением о счастье, я прикинула, что Эви тоже будет читать ответы и мне будет легко подсунуть ей историю этой женщины, и она даже не догадается, что это сделала я. – Она помолчала и бросила взгляд на Софи. – Я понимаю, девочки, вам не нравится, что я вмешиваюсь. Вообще-то, несколько других сокамерниц тоже решили написать письма, просто так, чтобы скоротать время. Я нашла их письма, но вот письма Карли пока не вижу.
Джастин скользнул взглядом по груде конвертов.
– А что, Карли есть что сказать, и она могла бы помочь Эвалинн?
Эллен пожала плечами.
– Уверенности у меня нет, но мне бы хотелось так думать.
– Тогда давайте поищем ее письмо, – предложил Гаррет. И, посмотрев на Софи, добавил: – Все вместе.
Через двадцать минут сосредоточенных усилий Софи вскочила и радостно сообщила:
– Нашла!
Как ни хотелось ей вскрыть конверт, но она понимала – письмо не для нее. И она передала его Джастину.
– Спасибо, – поблагодарил он. – Пойду-ка я поищу Эви. Надеюсь, она успела остыть. И мы поедем домой, хорошо? Вы тут без нас обойдетесь?
Софи кивнула.
– По правде сказать, – она оглядела бумажное море, – сегодня мы достаточно развлеклись. Давайте уберемся немного и на сегодня закончим. – Она поблагодарила Джастина за помощь, и он отправился искать Эви. Нашел он ее в двух кварталах от кафе.
– Как ты? – спросил Джастин, сев на скамейку рядом с женой. – Я за тебя волновался. – Он видел по ее лицу, что она плакала.
– Бывает и лучше, – отвечала она, не взглянув на него.
Он обнял ее за плечи, немного опасаясь, что она сбросит его руку.
– Прости. Прости мою глупость…
Она не стала оспаривать этой оценки того, что он сделал.
– Я тут принес тебе кое-что, – продолжал он. – Письмо пришло с почтой Софи, но на самом деле предназначено для тебя.
– Оно даже не открыто, – пробормотала она, взяв у него письмо. – Почему ты думаешь, что оно для меня?
