По мере того как мужчины стареют, их сексуальная сила убывает. Казалось бы, в соответствии с логикой, плешь должна вновь зарастать волосами. Но ничего подобного не происходит. Похоже, после многих лет бездействия волосковые сосочки теряют способность к возрождению активности. Они не просто подавляются, они разрушаются.
Наряду с плешью еще одним признаком пожилого возраста мужчины является седина. Она свойственна как волосатым особям, так и плешивым. Поседение волос – это утрата ими пигмента. Зачастую седые волосы чередуются с пигментированными, что делает голову серой. Со временем, по мере того как все больше фолликулов перестает вырабатывать пигмент и порождать волосы натурального цвета, седина распространяется по голове, пока та не становится совершенно белой.
Прежде чем приступить к изучению социального аспекта отношения к волосам, следует рассмотреть несколько других анатомических деталей. Человеческому волосяному покрову присуща еще одна странность – отсутствие тактильных волосков, подобных кошачьим усам. Их имеют все млекопитающие, даже киты. Еще одно отличие – наши волосы не встают дыбом, когда мы приходим в ярость. Многие животные обладают способностью щетинить шерсть, дабы казаться больше, чем они есть на самом деле, но люди такое умение утратили. И это неудивительно. Волоски на нашем теле, если ощетинятся, не испугают и мышь, а волосы на голове слишком длинны и тяжелы, чтобы они могли встать дыбом.
Несмотря на отсутствие способности щетиниться, люди тем не менее сохранили крошечные мышцы, поднимающие волосы, – Arrector pili. Сегодня эти мышцы могут лишь образовать гусиную кожу, когда мы испуганы или когда нам холодно. Другими словами, это попытка сделать толще слой несуществующего шерстяного покрова. Если бы мы были до сих пор покрыты шерстью, данное движение увеличивало бы ее изоляционный слой, который лучше согревал бы наше тело.
Однако волосяной покров человеческого тела реагирует, к примеру, на скрип двери ночью в темном доме. Расхожее выражение «У меня по коже побежали мурашки» – описание ощущения, вызываемого сокращением тысяч Arrector pili. Иногда люди говорят: «У меня волосы на затылке встали дыбом», тем самым желая сказать, что испытывают это ощущение сильнее всего в задней части шеи. Вероятно, это происходит потому, что здесь волосы достаточно коротки и густы, что позволяет им участвовать в сильной местной реакции.
Единственное, в чем человеческие волосы не отличаются от волос наших млекопитающих родственников, – наличие сальных желез. Эти железы, расположенные по бокам корней волос внутри фолликула, выделяют кожное сало, смазывающее волосы, способствуя их хорошему состоянию. Если сальные железы работают слишком активно, волосы становятся жирными, если недостаточно – сухими. При мытье головы вместе с грязью с волос смывается и кожное сало, и слишком частое мытье может причинять им почти такой же вред, как и редкое.
Волосы здорового человека отличаются удивительной прочностью. Китайские цирковые акробаты проделывают трюки, будучи подвешены за волосы. Одна прядь волос обладает прочностью на разрыв 160 граммов. Волосы также очень эластичны. Они способны растягиваться на 20–30 %, прежде чем отрываются.
Цвет волос, как правило, зависит от цвета кожи, потому что в обоих случаях задействована единая система пигментации. У людей, живущих в регионах, где число солнечных дней велико, а солнечное излучение интенсивно, в клетках волос содержится много продолговатых гранул меланина, которые придают волосам черный цвет. У людей, живущих в более умеренных климатических зонах, меланина меньше, и их волосы имеют каштановый цвет. У жителей еще более высоких широт, например сумрачной Скандинавии, меланина еще меньше, и волосы у них светлые. Альбиносы, у которых меланин отсутствует вовсе, имеют белоснежные волосы.
У некоторых людей часть гранул меланина имеет не продолговатую, а сферическую или овальную форму, что придает волосам рыжий цвет. В случае, если все гранулы сферические или овальные, волосы имеют золотистый оттенок. Если сферические гранулы сочетаются с большим количеством продолговатых, черный цвет забивает рыжий, но волосы тем не менее сохраняют легкий оттенок рыжины.
Форма волос варьирует в широких пределах, но различаются три основных типа: курчавые (heliotrichous), типичные для негроидов, волнистые (cynotrichous), типичные для европеоидов, и прямые (leiotrichous), типичные для монголоидов. Принято считать, что различия между этими расовыми типами волос связаны с климатическими условиями, но против этого мнения часто звучат возражения. Туго скрученные в кольца волосы африканцев рассматриваются в качестве кустистого барьера между кожей головы и жаркими солнечными лучами. Этот барьер создает воздушную буферную зону, способствующую предотвращению перегревания головы. Однако на это можно возразить, что, если такая буферная зона столь эффективна в жарком климате, она была бы не менее ценной в условиях холода, так как выполняла бы функцию теплоизоляционного слоя.
С волосами европеоидов существуют две другие проблемы. Во-первых, эти волосы чрезвычайно изменчивы – от почти прямых до кудрявых – независимо от среды обитания. Во-вторых, европеоиды живут в самых разных климатических зонах – от мерзлой тундры Скандинавии до выжженных солнцем песков Аравии. Подобная проблема характерна и для прямых волос монголоидов. Они тоже видоизменяются с севера на юг – возможно, даже в еще большей степени.
Главный аргумент против этих возражений заключается в том, что недавние массовые миграции нарушили первоначальный порядок распределения различных форм волос. Представим на минуту, что изначально курчавые волосы были распространены в жарких странах, волнистые – в умеренных, а прямые – в условиях холодного климата. Курчавые волосы должны были защищать голову от солнечных лучей, не спадая вниз, дабы не препятствовать стеканию пота по шее и плечам. Длинным прямым волосам отводилась функция капюшона, защищающего шею и плечи от холода, а волнистые волосы служили бы компромиссом между этими двумя крайними вариантами, вполне подходящим для умеренных климатических зон. Из этого исходного пункта должен был начаться процесс масштабных миграций, слишком быстрый, чтобы вызывать сопутствующие им генетические изменения.
Данный сценарий весьма правдоподобен, но это не более чем гипотеза. Определенную роль вполне может играть и тот факт, что волосы трех основных типов выглядят по-разному. Если в далеком прошлом в какой-то момент представители трех основных человеческих рас начали отделяться друг от друга, они могли использовать визуальные различия подобного рода как изоляционный механизм, и три типа волос стали бы расовыми «флагами». Не исключено, что представители трех рас могли оказаться после миграций в неподходящих для них климатических условиях.
До этого времени волосы пребывали в естественном состоянии, но в дальнейшем деятельные человеческие пальцы редко оставляли их без внимания. Стремление к украшательству породило всевозможные метаморфозы. Самой простой и наиболее распространенной из них было изменение естественной длины волос.
Подобные преображения почти всегда были связаны с введением нового сигнала половой принадлежности. Как уже говорилось, мужские и женские волосы в естественном состоянии мало различаются по длине, поэтому выбор, кто – мужчины или женщины – носят более короткие или более длинные прически, в той или иной культуре весьма произволен. В одних племенных сообществах мужчины делают себе сложные прически, а женщины ходят с бритыми головами. В других культурах головы бреют мужчины, тогда как женщины заплетают длинные волосы в косы.
