– А вы меня отвезете, а потом поедете Еву искать?
– Угу, – кивнул Иван. – Подозреваю, что она на старую станцию собралась.
– Если ее встретите, то расскажете ей про Веронику? Это очень важно!
– Обязательно, – кивнул Иван, раздумывая над другой нестыковкой. Может ли четырнадцатилетняя девушка легко взломать страницу в Интернете? Да что там страницу! Продумать такую игру и привести ее в исполнение! Тут и взрослому не каждому такое под силу.
– А можно я с вами на станцию? Мой дом вон уже там, я не успею вам про Нику рассказать. А до станции как раз смогу, – пошел на хитрый шантаж Макар, и Иван невольно улыбнулся. – К тому же мне самому ей про Веронику сказать хочется. Пусть видит, что я тоже Тину ищу всеми силами.
– Тебе очень важно одобрение Евы? – усмехнулся Иван, и парень, снова заалев ушами, кивнул.
– Ладно, поехали.
Ехать было всего минут семь, но за это время Макар успел немного рассказать ему о Веронике. И, к сожалению, со слов парня портрет девушки вырисовывался не сказать, чтобы ангельским.
– Капризная она и избалованная. Мать над ней трясется просто. А еще Ника стала пальцы гнуть оттого, что у нее отец – крутой какой-то бизнесмен. Владелец магазинов, которые торгуют всякими стройматериалами. «Новоселье», кажись, называется.
– «НовоСел», – поправил Иван.
– Точно! Так вот, ее отец – владелец всей этой сети. Есть тут чем козырять. Вероника и козыряла! И не просто словами, но и всякими вещами. То фирменными шмотками. То айфоном последней модели. То новыми роликами. Круто, конечно. Но мне это как-то до лампочки. Мне Тинка нравится. Она проще. Пусть шмотки у нее совсем не фирмовые, но она девчонка – что надо. Понимаете? – проникновенно выдохнул Макар. Алая краска уже не сходила с его ушей и, кажется, полыхала уже не только на них и скулах, но и в непослушном вихре на затылке.
– Понимаю, – машинально согласился Иван и вдруг встрепенулся:
– Погоди! Как ты сказал? Отец ей все покупал? Шмотки, ролики, айфон?
– Ну да.
Мысли заработали в лихорадочном ритме. Может ли Ульяна от его имени покупать дочери дорогие подарки? Макар, видя, что Иван чем-то взволнован, тоже замолчал, хоть на лице его и отражалось безмерное любопытство.
– А Вероника при тебе когда-нибудь называла имя своего отца? – наконец нарушил Иван молчание, во время которого слышно было только, как мерно гудит джип да поскрипывает под его колесами мелкий щебень неасфальтированной дороги.
– Не помню. Но один раз видел, как отец Вероники подъезжал к школе на крутой тачке. Какая-то спортивная модель, хоть Вероника говорила, что у него и джип есть.
– Спортивная машина, говоришь? Красная? – вырвалось у Ивана так поспешно, что Макар удивленно поднял брови.
– Да, красная.
– Значит, Вероника со своим отцом виделась. Настоящим отцом, – задумчиво, будто только себе, произнес Иван и усмехнулся. – Ушло они меня укатали! Ничего не скажешь, молодцы! А я – дурак. Вот точно – Иван-дурак!
Любопытство на лице Макара уже светилось заглавными буквами, и видно было, что он изо всех сил крепится, чтобы не спросить, что же так развеселило Ивана. Но в этот момент мужчина вдруг резко ударил по тормозам, так, что парень, не ожидавший такого приема, качнулся вперед и громко ойкнул.
– Прости, брат, – быстро пробормотал Иван, распахнул дверь и спрыгнул на землю. На дороге, ведущей к старому переезду, на котором утром он попал в приключения, в двух метрах от тупого носа джипа кружилась в странном танце молодая женщина, которая на затормозившую неподалеку от нее машину совсем не обратила внимания.
– Эй? – окликнул блаженную Иван. – Послушай!
Женщина взмахнула руками, обнажившимися из широких рукавов бесформенного балахона, приостановилась и скосила глаза на мужчину. Иван сделал шаг к ней и остановился.
– Ты Евгения?
Женщина помедлила с ответом, словно вопрос показался ей непростым, а затем слегка кивнула и вновь закружилась, плавно водя руками в воздухе, словно рисуя невидимые волны.
– Я Иван. Мы когда-то встречались у Бориса. Долговязого! Ты его помнишь?
Евгения снова кивнула, на этот раз уже без заминки, что обрадовало Ивана.
– А меня?
Вместо ответа женщина загудела какой-то мотивчик, и мужчина сокрушенно вздохнул. Жаль девку! Молодая совсем, даже его младше, а каша в голове с годами разварилась совсем в нечто несуразное. Будет ли от старой знакомой сейчас какой-то толк?
– Евгения, ты Еву не видела? Здесь, недавно?
Но женщина уже, казалось, совсем потеряла к нему интерес. Ее гудение стало громче, а движения рук – хаотичней, только она уже не кружила на месте, а раскачивалась из стороны в сторону. Беда совсем! И как она в таком состоянии одна по улицам ходит? Не дай бог, под машину попадет.
– А про младшую сестру Евы что-то знаешь? Ее Тина зовут. Она пропала, – предпринял еще одну попытку Иван. И на этот раз получил реакцию. Евгения резко опустила руки и повернулась к нему.
– Она там, где тени.
– Где-где?
В ответ Евгения вновь затянула песню, на этот раз уже со словами:
Люди-тени в том мире живут.
Молят о смерти. Напрасно все ждут,
Что смерть заберет их из вечной зимы –
Бедных пленников черной дыры.
– И как это понимать? Где ее искать?
– Там, – махнула куда-то в сторону Евгения.
– На старой станции?
Этот разговор стал уже утомлять Ивана своей бестолковостью, но он все же не сдавался и продолжал ласково и терпеливо расспрашивать девушку. Сейчас, вглядываясь в ее лицо, он узнавал в нем черты той четырнадцатилетней девочки, которую когда-то знал. Может, если добавить в глаза Евгении немного осмысленности, надеть на нее большие очки, и снова окажется перед ним почти не тронутое возрастными изменениями, но искаженное до неузнаваемости безумием знакомое лицо.
– Евгения, пожалуйста, помоги мне! Я ищу Еву и ее сестренку. И сдается мне, именно ты и только ты можешь помочь!
Иван не заметил, что в порыве непроизвольно взял девушку за руку. Евгения удивленно покосилась на его пальцы, сжимающие ее тонкое запястье, улыбнулась так, будто прикосновение ей понравилось, и неожиданно нормальным голосом произнесла:
– Мой дедушка поможет. Пойдем!
13
Поезд вынырнул из плотного тумана так внезапно, словно рывком сорвал с себя толстое одеяло. Ева не без опаски выглянула в окно и заметила изгибающийся впереди лекалом поворот, в конце которого виднелась станция с серым зданием вокзала. Сколько продолжалось ее путешествие, Ева не знала, часы, на которые она пару раз взглянула с того момента, как вошла в вагон, показывали одно и то же время, хоть секундная стрелка и двигалась. Может, время тут течет по своим законам?
