Глаза отца немного потемнели, он жестом указал нам на кресла перед его столом и предложил:
— Прошу садиться, расскажите мне о своих дальнейших планах.
Расположившись, я нерешительно посмотрела на Ниркора, и тот, поняв меня без слов, начал рассказывать сам.
— Мы решили создать себе дом, место и вид жилья выберет Ариадна. Там удобнее проводить выходные и отпуска.
— Вы будете продолжать работать в академии? — напряженно смотрел на моего супруга отец.
— Пока Ариадна не закончит обучение.
— А потом?
— Потом она будет заниматься чем пожелает и частично выполнять обязанности второй женщины рода, чтобы в свое время принять их у моей матери. Я же начну готовиться к смене отца.
— В этом есть острая необходимость?
— Нет. Но кто знает, что будет завтра?
Взглянув на меня, родитель неожиданно горячо добавил:
— Не забывай свою семью.
— Конечно, — уважительно склонила голову я, растерявшись от столь непривычной демонстрации чувств.
Но отец быстро взял под контроль свои эмоции и произнес со знакомыми твердыми нотками в голосе:
— Надеюсь, вы погостите подольше. Ужин как обычно.
Нам прозрачно намекнули, и мы, поняв намек, откланялись.
Оказавшись в коридоре, я настороженно посмотрела на Ниркора, ожидая его реакции. Как он оценит порядки в моей семье?
— Я знаю, что ты хочешь услышать, но не могу подобрать слов, чтобы выразить свои впечатления.
Взяв за руку, супруг повел меня в сад, который виднелся из открытых дверей на веранду. По пути мы встретили моих сестер, брата с его теперь уже женой. Все смотрели с любопытством, кивали, но ждали ужина и официального знакомства.
Когда мы подошли к одной из лавочек, супруг всплеснул руками:
— Когда я периодически отправлял тебя домой во время учебы, то хотел, чтобы ты расслабилась в семейном кругу, напиталась теплом. И сейчас мне сложно понять то, что я вижу.
— Ты не прав. Когда я поступала в академию, признаюсь, была обижена на свою семью, но случившиеся с того времени события заставили меня пересмотреть некоторые… выводы и решения. Мои родные такие, какие они есть. И когда в моей жизни случились трудности, меня подозревали в убийствах и я носила красное платье, семья и род поддержали меня. В трудной ситуации они встали стеной. Я ценю это. Да и мачеха обладает честью и достоинством. Она могла эти годы не делать для меня ничего, я всего лишь бастард, но она воспитала меня наравне со своими детьми. Да, может, я не получила тепла или материнской заботы, но зато мне было дано все необходимое для жизни. Это тоже нужно ценить.
— Прости. — Ниркор взял меня за руку, поднес к своим губам и быстро поцеловал костяшки каждого моего пальца. — Мне сложно понять такие отношения, но если ты их любишь, уважаешь, принимаешь… Мне-то еще проще их принять.
Приподнявшись на цыпочки, я поцеловала супруга сладко-сладко.
— Мне не нужно от них многого, все для меня — это ты, — шепнула я, и меня сжали в крепких объятиях.
***
Вечером, сменив наряды на более официальные, мы спустились к ужину. В честь нашего приезда дом неброско и элегантно украсили, в столовой все было готово для праздничного ужина, и я терялась в догадках: неужели это ради меня решили так расщедриться? Семья ждала в гостиной, где Ниркора официально представили, мы мило поболтали, потом поужинали и все спокойненько расползлись по своим делам. Даже мачеха отправилась пораньше спать: она ждала очередного ребенка.
Супруг был в растерянности от быта моей семьи, но, как мог, старался привыкнуть, и я была благодарна ему за это. Ниркору было непросто, но куда деваться?
Выйдя из-за стола, он оглянулся на почти пустующую столовую и с легкой усмешкой заметил:
— Теперь я понимаю, откуда в тебе эта способность даже в критических ситуациях оставаться спокойной, сохранять выдержку. Порой гипертрофированное следование приличиям и правилам. Невероятное уважение этикета…
Я не выдержала и хихикнула:
— Как видишь, меня правильно воспитали.
Но особенно взволновало мужа то, что отец вызвал меня к себе в кабинет, после того как все разошлись. А вот я растерялась от такого необычного поступка отца.
Присев на краешек кресла, я в нерешительности смотрела на родителя, который остался стоять. Он явно хотел мне что-то сказать, но или не мог, или не решался. Это очень странно, робость не присуща отцу.
— Думаю, настало время, когда нам необходимо с тобой поговорить.
Я лишь пожала плечами, не зная, что ответить на это.
— Вообще, это надо было сделать еще на пятом курсе, но мне непросто было решиться, — криво усмехнулся родитель, усаживаясь напротив меня. — Сейчас же медлить больше нельзя. Для начала, несмотря на щекотливость вопроса, должен сказать, что ты родилась в результате моего недостойного поступка. Думаю, ты и сама понимаешь, что это была неправильная связь, которая произошла по ряду причин. Но я должен тебе рассказать: мы с твоей матерью не любили друг друга. Из-за наших неверных решений и обстоятельств расплачиваться пришлось тебе.
Я сидела ни жива ни мертва. Отец первый раз говорит со мной столь эмоционально, и я не знаю, как на это реагировать.
— Через некоторое время после твоего рождения твоя мать погибла, и я взял тебя к себе. Все специалисты и лекари, которые тебя осматривали, сообщили, что в тебе нет магии создателя. Может, откроется дар, так они сказали. Но когда тебе исполнилось три года, то сила в тебе проснулась настолько мощная, что ты не могла ею управлять. Нужно было тебя учить и приучать к дисциплине. Может, зря я в свое время послушался того совета, кто теперь знает. Но когда пришло время решать твою взрослую судьбу, я оттягивал до последнего. И пришлось действовать только после того случая на балу.
— Ты хотел выдать меня замуж…
— Это была единственная альтернатива обучению. Если бы ты не справилась с силой, то и этого бы была лишена: тебя бы никто из создателей не взял в супруги. Для девушки твоего положения и дарования это ужасно унизительно. Однако не мне это было решать. Я посчитал тебя достаточно взрослой, чтобы ты сама выбрала путь. И ты рискнула.
— И не пожалела, — твердо заметила я.
— Что ж, я рад. Но я пригласил тебя, чтобы рассказать, как все было на самом деле, и сказать, что я люблю тебя не меньше остальных своих детей.
— Знаю, отец, — улыбнулась я.
Теперь уже знаю.
***
Мы погостили у моих родителей около недели. Нас особо не трогали и никто своим вниманием не отягощал. Ниркор даже привык и был рад тому, что может столько времени проводить со мной наедине. В академии студенты уже разъехались на каникулы, и мы тоже отдыхали, наслаждаясь обществом друг друга.
