Крайнее недовольство гетманом обнаружилось не в одном Запорожье: вместе с этим оно обнаружилось и в городах Украины, прежде всего в Полтаве, потом Переяславе, Миргороде и других: «В Запорогах и в Полтаве начала быть шатость великая, потому что запорожцы и полтавцы и всех малороссийских городов полковники, старшина, казаки и духовенство боярина-гетмана не любят за то, что он начал делать своенравством»… Больше всех волновались полтавцы: «Запорожцы с полтавцами живут советно, что муж с женой»
[560]. Так заявлял об этом тот же епископ Мефодий киевскому воеводе Шереметеву. Сам же гетман передавал московскому дьяку Фролову, что виновники всему – запорожцы. Как передают его слова «Акты Южной и Западной России»: через запорожцев на Украине объявилось много своевольников, охотных к бунтам и шарпанине, ленивых до черных работ: по замыслам запорожцев своевольники поднимают смуты и объявляют вражду к гетману-боярину; от запорожцев все зло происходит; ими же руководит одна страсть – как бы побольше людей разорить и, нашарпавшись чужого добра, всякому бы старшинства настичь; в Запорожье из-за Днепра понашло много казаков от голода, и там теперь бунты всякие затеваются; бунтуются и переяславцы, которые хотят идти на Запорожье и оттуда на гетмана ударить, и государевых людей, которые в Переяславе живут, злодеями и жидами зовут
[561].
Объявляя обо всем этом в Москве, дьяк Фролов не скрыл и того, что гетман-боярин, недовольный на киевского полковника Василия Дворецкого за согласие его с духовенством, протестовавшим против назначения в Киев митрополита из московских владык, хотел послать Дворецкого в Запорожье с видимой целью, чтобы он уговорил казаков прекратить шатости, но с тайной, чтобы казаки убили его в Сечи
[562].
Возникшая вражда между низовым войском и гетманом-боярином была как раз в руку врагам последнего. Пользуясь всеобщим недовольством на Брюховецкого, гетман правой стороны Днепра Петро Дорошенко и поляки употребляли все силы на то, чтобы привлечь на свою сторону запорожцев и с ними ударить на Брюховецкого. Так, 15 июля польский комендант Жебровский писал из Чигирина в Белую Церковь коменданту Яну Стахорскому, что гетман Петро Дорошенко «уже начал гораздо к доброму с запорожцами»
[563]. Письмо это попало в руки Брюховецкого, и он немедленно сообщил об этом царю, прося государя поторопить присылку воеводы Сафонова с ратными людьми в Запорожье, чего он раньше так настойчиво добивался, чтобы воевода своим скорым приходом «мог зайти тем запорожских казаков злым замыслам».
Питая искреннюю вражду к Брюховецкому, запорожцы, однако, на этот раз настолько владели собой, что пока не выказывали открыто своих чувств к нему. Так, когда гетман узнал о смутах в Запорожье и отправил туда своих посланцев с подарками для войска и с тайным наказом разузнать настроение войска, то казаки послали гетману письмо с уверением своей дружбы к нему и с приложением «прелестных» листов Дорошенко к низовому войску. Письма отправлены были гетману особыми посланцами войска, при которых находился и пойманный татарский язык. Гетман, получив письмо запорожского войска, «прелестные» листы Дорошенко и татарского языка, послал их в Москву. Посылая же листы Дорошенко и запорожское письмо, Брюховецкий добавил от себя, что, несмотря на дружелюбный тон запорожцев, он все же мало верит в их мирное настроение, потому что между ними немало живет казаков западной стороны Днепра. И это тем более, что посланцев Дорошенко запорожцы вовсе не прислали к гетману, а отпустили с листами и с честью в Чигирин и вслед за ними послали и собственных послов туда же. Сами посланцы Брюховецкого, бывши в Запорожье, наслышались там, что казаки нарекают на дворян и на полковников, и на самого гетмана похвалки делают; что они послали в Полтавщину 200 человек товарищей, чтобы изловить гетмана и причинить ему зло; что эти 200 человек находятся в городе Беликах Полтавского полка и что гетман через то никуда не выходит из Гадяча, но с запорожцами старается ладить, почему, согласно царскому указу, отослал им хлебные запасы, пшено и крупу, но все же просит царское величество поскорее отправить в Запорожье воеводу Петра Сафонова с ратными людьми для того, чтобы в Запорогах дурна какого не учинилось.
Помимо этой просьбы, Брюховецкий также просил царя прислать на Украину для обороны от наступающих неприятелей ратных государевых людей и уведомлял его о том, что он держит при себе два полка, не распуская их по домам, – пехотный полк Ивана Щербины и конный полк Дмитрашки Райча, потому что казаки этих полков на левом берегу Днепра не имеют своих домов и потому что через это можно предупредить всякие бунты на Запорожье
[564].
Царь, получив все эти вести от гетмана, отправил, 9 августа, из Москвы в Киев жильца Иону Леонтьева для объявления приговора над бунтовщиками города Переяслава и для разузнания положения дел в Запорожье. Относительно Запорожья царь дал послу такую инструкцию: боярину-гетману писать от себя в Запороти к кошевому атаману Ждану-Рогу с казаками и укреплять их всеми мерами, чтобы они ничего дурного не затевали, а чинили бы промысел над неприятелями
[565].
Приехав, в самом конце августа, на Украину, Иона Леонтьев свиделся с гетманом Брюховецким и между другими статьями данной ему инструкции коснулся и запорожцев. Но, к удивлению Леонтьева, Брюховецкий ответил, что запорожцы верно служат великому государю и шатости от них он никакой не чает: в недавних числах они ходили из Запорожья на крымские улусы и, помощью Божией и счастием великого государя, крымские улусы удачно повоевали и полона много набрали. Потом, из других сведений, оказалось, что запорожцы ходили к Очакову и крымским татарам к Отрелице, среди самого лета, в июле; они отбили много коней, рогатого скота, взяли 1150 человек мусульман в плен и освободили 150 человек христианских невольников. Но Иона Леонтьев заметил, что государю стало известно, будто запорожские казаки очень «крамолятся» за вновь наложенные на малороссийских жителей подати и будто бы они посылали послов к полякам бить челом и просить у них прежних вольностей, и поляки приняли запорожских послов и одарили их великими подарками. На это гетман Брюховецкий отвечал, что запорожским казакам «крамолиться» за малороссийские подати нет никакого основания, так как это дело вовсе их не касается; да к тому же новых податей совсем не наложено на украинцев; а посылали ли запорожцы своих послов к полякам, того гетман не знает, хотя примет немедленно меры к тому, чтобы дознать и сообщить о том великому государю
[566]. Отписывая царю через Иону Леонтьева, гетман Брюховецкий о причине шатости в Запорожье говорил, что вся беда произошла в то время, когда он, гетман, находился в Москве, и вызвана она была воеводой Федором Протасьевым и другими начальниками над московскими ратными людьми: они допускали неправды, обиды, утеснения, насилия и невыносимые бедствия жителям, и жители, покидая свои дома, жен и детей, уходили в Запорожье и там поднимали смятение и бунты. Кроме того, причиной бунта в Запорожье был и епископ Мстиславский Мефодий, который, возвращаясь из Москвы, где был у великого государя (по делу Никона), и едучи через Белгород, бросал мятежные слова между людьми. Но теперь, однако, милостью Божией и счастьем государя, в Запорожье обстоит все тихо и спокойно
[567].
