После этого запорожцы написали царю письмо о своем удачном походе на крымские юрты и просили государя прислать им жалованье. Царь послал запорожцам и Ивану Серко через поручика Василия Сухорукого обнадеживательную грамоту с просьбой сходиться с калмыками и московскими войсками для отражения крымцев от набегов на Украину
[592].
Глава 17
Возобновление неудовольствия украинцев и запорожцев против московских бояр. Истребление бояр на Украине и участие в том запорожцев. Действия запорожских полковников Сохи и Урбановича против бояр на Украине. Грамота гетману Брюховецкому с убеждением пребыть верным царю и удерживать от своеволия запорожских казаков. Воззвание Брюховецкого к гонцам и запорожцам. Царская грамота кошевому атаману Белковскому. Гибель Брюховецкого и поведение бывших при нем запорожцев. Пребывание Серко в Слободской Украине и удаление его оттуда к гетману Дорошенко. Поход Серко в Крым и его подвиги в борьбе с татарами. Выбор запорожцами Вдовиченко и Суховия в гетманы и борьба с Дорошенко. Помощь, оказанная в решительную минуту Серко Суховию. Перемена настроения Серко в отношении Суховия. Дружба Серко с Дорошенко и нанесение поражения Серко татарам и Суховию у Ольховца
Извещая царя о своем успехе против татар, запорожцы, однако, не то имели в своем уме: их тяготила мысль о введении на Украине и Запорожье московских воевод. Как море, взволнованное бурей, стихает не сразу, а долго бросает потом воды к своим берегам, так и войско низовых казаков, убив царского посла, на этом одном не остановилось, а снова и с неудержимой силой разразилось против них. И как ни задабривал гетман Брюховецкий запорожцев, как ни снисходил к ним «милостивый» царь Алексей Михайлович, а все-таки народное неудовольствие на Украине и Запорожье росло, а с ним росло и открытое возмущение против московских бояр и воевод. С начала 1668 года неудовольствия на московских управителей края поднялись почти во всех украинских городах.
Предчувствуя беду, московские воеводы стали усиливаться ратными людьми и искать защиты у боярина-гетмана Брюховецкого. Но в этот, самый решительный, момент гетман-боярин вдруг изменил царю и объявил себя против московских воевод. Весть об этом поразила всех москвитян и сперва казалась им невероятной. В действительности же этого давно уже нужно было ожидать. Дело в том, что Брюховецкий уже с тех пор, как прочно укрепился на гетманстве, стал ненавистен всему украинскому населению. Причин к такой ненависти было слишком много: Брюховецкий насильно захватил в свои руки булаву, лишил звания всех бывших до него войсковых старшин, стремился усилить свою власть, вызвал на Украину московских бояр и воевод и выказал себя большим гордецом и корыстолюбцем. С каждым днем он терял все более и более популярность в среде казаков и народа и, видя непрочность своего положения, старался усилиться московскими ратными людьми. Но это не спасло его от беды. Когда народные страсти вышли из границ и поднялся открытый бунт, а бояре и воеводы обратились к нему с просьбой о защите, то Брюховецкий сперва потерялся и давал уклончивые ответы москвитянам. Но потом решился схватиться за самое крайнее средство, а именно – стать самому во главе народного движения против московских управителей, призвать на помощь запорожцев и Дорошенко и очистить Украину от москалей, приобрести расположение со стороны населения и после всего объединить Украину и стать гетманом обеих сторон Днепра. Сам Дорошенко обещал ему сдать свое гетманство, которым он вовсе не дорожил, если только Брюховецкий объявит войну москалям. Как говорится в летописи Самовидца: «Брюховецкий, проживши пять лет и три месяца на гетманстве при верности своему государю, рассмотревши неполезное себе и всему малороссийскому народу принятие воевод с войсками великороссийскими на Украине и узнавши о скрытом и явном роптании за то народа, начал промышлять об изгнании из Малой России воевод с их войсками»
[593]. Тогда, уже заручившийся согласием со стороны Дорошенко, Брюховецкий сделал попытку войти в соглашение и со своим недругом, Мстиславским епископом Мефодием. Но Мефодий сам шел к нему навстречу: будучи в Москве по делу Никона в течение 1666 и в начале 1667 года, епископ Мефодий остался недоволен сделанным ему в столице приемом, выехал оттуда с искренней ненавистью ко всему московскому и потому поспешил протянуть руку примирения гетману Брюховецкому и объявить себя горячим сторонником его плана. Мефодий советовал Брюховецкому прежде всего «уловлять запорожцев и ими укрепляться», но отнюдь не поддаваться москалям, чтобы не испытать той же участи, какую испытал Барабаш, которого Москва выдала ляхам в подарок
[594]. В январе 1668 года, после праздника Богоявления, в городе Гадяче собрана была рада, и на ней было объявлено, что запорожцы «переняли» царские листы к крымскому хану, в которых будто бы условлено было, сообща с польским королем и ханом, разорить Украину и старших ее людей забрать в плен; после этого решено было избить московских воевод со всеми ратными людьми в малороссийских городах и отдаться в подданство турецкого султана, но с условием только платить ему дань и пользоваться самостоятельной жизнью, как делает волошский господарь. Вслед за тем в Чигирине была другая рада, и на ней присутствовали посланцы от запорожских казаков, которые принесли присягу Дорошенко быть у него под властью всем Запорожьем
[595].
Почин к открытому бунту подали запорожцы с полковником Иваном Сохой, явившиеся на Украину в начальных числах января. В пригородах и местечках Миргородского полка, где отданы были ранды на откуп, запорожцы перебили откупщиков, разорили ранды и погреба, пограбили вино и сделали так, что те ранды стали пустыми; в городе Яресках и в местечке Устивицах запорожцы подняли бунты, а в селе Матяшевке отрезали содержателю ранды, мещанину Остатке, бороду по самое мясо и пограбили денежной казны около 300 рублей; после этого многие мещане тех мест, по повелению полковника Сохи, стали писаться в казаки и также начали заводить бунты. Тот же полковник Иван Соха схватил нежинского протопопа Симеона за его донос об «измене» епископа Мефодия и, отобрав у него имущество, а самого измучив, отдал гетману Брюховецкому
[596]. В начале февраля пришел в Глухов запорожский полковник Урбанович с полутора тысячью конных и пехотных казаков, отбил у ворот городских караульщиков и поставил собственных караульщиков, запорожских казаков. Воеводу же Мирона Кологривова, стоявшего с государевыми ратными людьми в малом городе, глуховчане, пригласив к себе стоявших в уезде для корма запорожских казаков, решили добром выдворить из города, а в случае его сопротивления определили доставать боем и приступами. Те же пехотные запорожцы, стоявшие в Глуховском уезде, напали на какого-то русского человека Пронку Калину в Кролевце и, раздев его донага, стали искать у него письма, подняв над его головой топор: «Буде у тебя писем нет, ты будешь жив, а буде есть, мы тебе голову отсечем». После обыска казаки стали допрашивать Калину, не идут ли из Москвы ратные люди, и тут же Калина узнал, что запорожцы затем на Украину и пришли, чтобы в малороссийских городах побить воевод и ратных государевых людей
[597].
