Оставив окончательно Московскую землю, казаки снова обратили свое внимание на Низ Днепра и предприняли ряд набегов на татарско-турецкие владения, и на этот раз совместно действовали, в течение нескольких лет, как собственно запорожские, так и украинские казаки, а потому известия этого времени, относящийся к одним, нужно принимать за известия, касающиеся и других. Собравшись в одно, казаки прежде всего опустошили европейское побережье Турции на Черном море и взяли турецкий город Варну, про которую потом сложили песню «Була Варна здавна славна, славниш Варны казаки»
[238]. Потом казаки ударились сухопутьем под Перекоп и добили там множество татар.
В марте 1620 года в Москву явился атаман низовых казаков, в качестве посланца Петра Конашевича Сагайдачного, Петро Одинец с товарищами, и рассказал о всех подвигах казаков этого времени, выразив полную готовность со стороны гетмана служить московскому царю. «В нынешнем, 1620 году прислали к царскому величеству от всего войска посланцев своих Петра Одинца с товарищами и с грамотой, а в грамоте своей царскому величеству писали и в речи приказным людям посланцы говорили, что гетман, атаманы, сотники и все войско, памятуя то, как предки их, все запорожские гетманы и все войско прежним великим государям повинность чинили, и им служили и за свои службы милость и жалованье себе имели, так в той же повинности и ныне царскому величеству хотят быть и, за порогами будучи, службу хотят против всяких неприятелей оказывать; и ныне ходили на татарские улусы, и многих татар побили и в полон поймали, а было их с 5000 человек, было им с крымскими людьми дело по сю сторону Перекопа под самою стеною; татар было на Перекопе с 7000 человек, а на заставе с 11 000; Божиего милостию и государевым счастием, татар они многих побили, народ христианский многий из рук татарских высвободили; с этою службою и с языками татарскими присланы они к государю: волен Бог да царское величество, как их пожалует, а они всеми головами своими хотят служить его царскому величеству и его царской милости к себе ныне и вперед искать хотят». Думный дьяк Грамотен, похваливши казаков за службу, задал посланцу их такой вопрос: «Здесь в Российском государстве слух было пронесся, что польский король Жигимонт учинился с турским в миру и в дружбе, а на их веру хочет поступить, так они бы объявили, как польский король с турским, папою и цесарем? И на веру от поляков какого посяганья нет ли?» – «Посягання на нас от польского короля никакого не бывало; с турским он в миру, а на море нам на турских людей ходить запрещено из Запорожья, но из малых речек ходить не запрещено; про цесаря и про папу мы ничего не знаем, а на Крым нам ходить не заказано. На весну все мы идем в Запорожье, а царскому величеству все бьем челом, чтоб нас государь пожаловал, как своих холопей».
Отпуская Петра Одинца из Москвы, царь послал Сагайдачному 800 рублей легкого жалованья и написал ему в грамоте так: «Вперед мы вас в нашем жалованье забвенных не учиним, смотря по вашей службе; а на крымские улусы ныне вас не посылаем, потому что крымский царь Джанибек-Гирей сам, царевичи, князья и мурзы на наши государства войною не ходят и людям нашим шкод никаких не чинят, и наши люди также крымским улусам шкод не делают»
[239].
Походы казаков закончились блестящей победой гетмана Петра Конашевича Сагайдачного, в 1620 году, над турками под Хотином. Для этой решительной войны вышел сам султан Осман с полумиллионной армией, готовясь раздавить Польшу и обратить ее в турецкую провинцию. Поляки полумиллионной турецкой армии могли противопоставить всего лишь 57 000 человек под начальством королевича Владислава и коронного гетмана Хоткевича. Видя страшную угрозу, Владислав, как и во время московского похода, лично обратился к Сагайдачному с просьбой о помощи. Но гетман не сразу исполнил просьбу царевича; он поставил для того следующие условия: во-первых, чтобы польское правительство официально признало власть казацкого гетмана на Украине; во-вторых, отменило все стеснительные распоряжения относительно казачества; в-третьих, уничтожило бы должность казацкого старшого. Королевич на все это согласился и выдал Сагайдачному казацкого старшого Бородавку
[240]. После этого Сагайдачный собрал армию в 40 000 человек и двинулся к Хотину.
Свидетель казацких подвигов, польский вождь Яков Собеский, отец Яна Собеского, потом польского короля, подробно изобразил действия казаков этого времени, а также представил любопытную характеристику их в своем сочинении «Записки о Хотинской войне». Записки эти напечатаны в 1646 году в Данциге, а часть их напечатана в «Черниговских губернских ведомостях». Впрочем, Яков Собеский склонен был больше к казакам старого времени, «когда они с частою удачею сражались против турок на полях очаковских и, предпочитая славу богатству, не переставали морскими набегами опустошать турецкие владения». К казакам же более позднего времени он относился не столь сочувственно: «С течением времени уже воинами назывались не из храбрости и не по заслугам, а по своим злодеяниям: умеренность перешла у них в грабеж, порядок – в борение, покорность – в своеволие, тогда название казака давали всякому земледельцу или ремесленнику, беглому из русских владений; эта слабая деревенская толпа не могла уважать старых воинов, и происшедшие оттого зависть и раздор возмутили древний состав казачества». Не следует забывать, однако, что это писал польский аристократ и католик, то есть ненавистник всего того, что носило звание мужицкого и православного. Как мало вяжется характеристика близких ко времени Якова Собеского казаков, видно из их действий под Хотином: казакам всецело принадлежит успех этой битвы с турками и спасение через то от страшного бедствия, грозившего всей Польше. Перед началом битвы запорожские казаки заключили свое войско в обозы, обозы обвели канавами, укрепили сваями и защитили валами. Турки и татары, приблизившись к казацкому обозу, 8 сентября, бросились со всем пылом восточных людей на этот обоз. Казаки допустили их приблизиться ко рву, но потом, взойдя на валы, дали такой сильный и меткий залп из своих мушкетов, что неприятели тот же час бросили свою позицию и отступили назад, оставив в самых фоссах (ямах) 3000 человек янычар и 300 человек шпатов убитыми
[241]. В этой войне запорожские казаки выступили героями и, забывая различие между верою и народностью, везде выручали из беды поляков, как о том пишет сам Яков Собеский. Но в этой же войне сам Сагайдачный получил тяжкую рану, от которой потом через год умер (10 апреля 1622 года) и был погребен в Киеве, в Богоявленской церкви Братского монастыря. «Но, – как пишут Антонович и Бец, – место его могилы напрасно искал бы теперь любитель местной старины: при перестройке церкви в начале XVIII столетия она пришлась под помещение новой стены храма и исчезла от взоров потомства»
[242].
