Лика переоценила себя, придя домой, гадливо морщилась, было ей неуютно, пропал аппетит. Но все проходит, гадливость тоже, вырабатывается привычка жить по определенным правилам. Некоторое время спустя Лика – невероятно, но факт – вошла во вкус, да, ей понравилось развлекать мужчин!
И вдруг Лора узнает, сколько на самом деле за нее и Лику дают: тетка забирала себе три четверти! Кому это понравится? К тому времени один из клиентов предложил Лоре встречаться подальше от Ксении Макаровны, он-то и сказал, сколько платит, а она просчитала процентное соотношение. Лора тетке ни слова упрека или намека, согласилась на встречи. Затем с клиентами, которым нравилась, договаривалась о том же, установив сумму меньше, чем брала вонючка, но больше, чем получала. Короче, научилась обманывать тетю, научила обману и Лику. Но не все клиенты соглашались на гостиницу, боясь встретить там знакомых и как следствие – сплетен. Тогда-то и пришлось Лоре договариваться с младшей:
– К нам придут гости, ты, пожалуйста, не выходи. Посиди в своей комнате, почитай, ладно?
– А кто придет? – поинтересовалась Лана.
– Мужчины, ты их не знаешь.
– А что вы будете делать?
– Поболтаем немного, посмеемся, они нам дадут денег, вот и все. Мы можем на тебя положиться? Ты будешь сидеть у себя тихо?
– Буду, – пообещала Лана, догадываясь, что это за мужчины и зачем придут, ее оскорбляла ложь.
Но в атмосфере животных стонов Лана чувствовала себя лишней, злилась и затыкала уши ватой. К счастью, это случалось редко, основная работа была у вонючки.
А Максим принял Лору за небесное создание, за подарок свыше! Как же он, человек искушенный, распознающий обман и притворство с легкостью провидца, так обмишурился? У него не было слов, потому молчал минут пять, курил. И все же тьма вопросов сотрясала нутро, не получить на них ответов – невозможно, потому что из-за той ошибки (роковой, не меньше) он сегодня изгой.
– И тебя привлекли к работе? – спросил Максим. Лана кинула в него вороватый взгляд, потупилась, он раскусил ее: хочет солгать. – Говори уж правду. Если узнаю, что навешала лапшу мне на уши, пожалеешь.
– Привлекли, – созналась она.
– И когда?
– Два года назад.
– Два года?! Тебе ж тогда было…
– Да! – огрызнулась Лана. – Почти тринадцать. Вонючка так потратилась на нас, столько сделала для нас, столько потрудилась ради нас, что не могла не пополнить карман. Больше не спрашивай ни о чем, не буду говорить. Не хочу! И так много рассказала, расстроила тебя… Извини.
– А зачем я нужен был Лоре?
– Не понимаешь? – удивилась Лана. – Ты мужчина. Нам нужен был человек, который бы защитил нас от вонючки. И потом, ты разве не знаешь, что женщины хотят замуж? Муж – это стена, любовь.
– Замуж она захотела, – произнес он с горечью. – Значит, вы решили завязать и в качестве завязки использовать меня?
– Ой, наивный же ты! – презрительно скривила она рот. – Кто б там завязал! Ты, Макс, не знаешь о жизни ни фига. Замуж – это мечта, которая только в голове находится, ты ее никогда не поймаешь. Завязать… Пришлось бы тебе все рассказать, потому что вонючка не оставила бы нас в покое. А у вонючки были… как это… компаньоны! Одного я точно знаю, Биулин его фамилия, он переломал бы тебе все кости, то есть не он сам, а попросил бы кого-нибудь. Я думаю, до этого не дошло бы, потому что, если б мы рассказали, ты бежал бы от нас на реактивной скорости, разве не так?
Максим смутился, ибо малявка знала его неплохо. Лана права: да, его не задержала бы возле Лоры и возвышенная любовь. Во-первых, он брезглив и, узнав правду, помимо воли почувствовал бы отвращение к Лоре. Во-вторых, Максим не верит, что, побывав на помойке, кошка не вернется туда. Но то, что Лана – по существу, ребенок – жрица плотских развлечений, его возмутило.
– Крутые вы девочки, а я… я действительно наивный, принял вас за зефир воздушный. Хорош зефир! Да как ты посмела предложить мне себя? Я, по-твоему, ненормальный?
Лана опустила голову в косичках и бантиках, всхлипнула и призналась, чего она боялась:
– Ты все время с Настей и Настей. Смотришь на нее не так, как на меня, она тебе нравится. Очень нравится. И вы бросите меня, сдадите в интернат, в детдом… Я подумала: если ты переспишь со мной, то передумаешь отводить меня в детдом, оставишь у себя.
– Ну, ты дура… – пробасил он. Нет, ее логику ему никогда не понять, потому что она вывернутая. – Первое: Настя мне не нравится…
– Нравится, нравится, я женщина и все вижу.
– Ты женщина?! – хохотнул он. – Ты даже не девушка, ты малявка, детский сад. У тебя перевернуты все представления, а у меня патологических отклонений нет.
– Я исправлюсь. Макс, не бросай меня… пожалуйста…
– Исправится она, – хмыкнул он. – Свежо предание, да верится с трудом. Ладно, малявка, у меня и так башка распухла, иди.
Нехотя Лана спустила ноги на пол, поднялась, завернулась в одеяло, но вдруг хитро прищурилась и выдала:
– А если я сейчас закричу, прибежит Настя и увидит нас вместе, как ты меня целуешь?
Ну, такой сюрприз она запросто может смастерить, Максим на всякий случай отошел подальше от кровати и предупредил, погрозив пальцем:
– Только попробуй устроить спектакль. Тогда я отвезу тебя в город и вышвырну на той дороге, где тебя нашел, будешь сама решать, как и где тебе жить.
– Я пошутила, – улыбнулась девочка, затем тяжко вздохнула, надув пухленькие губки. – Ладно, спокойно ночи, Макс.
Максим проверил дверь, замка нет, он плотно ее закрыл и приставил стул. Теперь, если малявка вздумает вернуться, он услышит и проснется. Лег и время от времени взмахивал руками:
– Исправится она! Хе!
Глава 29
Стул издал скрип, отъезжая от двери, Максим мгновенно проснулся – вот что значит напряжение, даже во сне срабатывает, сигналя об опасности.
– Кто там? – крикнул он.
– Я, – заглянула на веранду Настя. – Господи, от кого ты загородился? От меня или от Ланы?
Смешно ей, а ему ночью было не до смеха.
– Что случилось? – спросил Максим, протирая глаза.
– Ничего не случилось. Мы же собирались в город, а ты все спишь. Я хотела спросить: мне опять разрисовать лицо?
– Разрисуй. Сколько денег осталось?
– Меньше тысячи, вчера много потратили…
– У кого б занять? У Велты Артуровны неудобно, мы и так на ее шее сидим.
– Приедем в город, я найду деньги. Умывайся и одевайся, завтрак я приготовила.
Филонов собрался на задержание, вызвал группу, удивив всех, особенно Эрнста:
– Только что поступило сообщение о местопребывании Балашова, действуем быстро, внезапно…
