– Тогда ты назови место.
– Хоп, назову, – он усмехнулся, – как только ты сообщишь мне о готовности принять и оплатить товар.
– Сколько дашь ПЗРК?
– Два комплекса. Шесть контейнеров.
– Хорошо. Плюс два ДШК и по три тысячи патронов к ним, шесть РПГ, три советских, три китайских, по десять выстрелов к каждому. Еще двадцать ящиков 7,62-миллиметровых патронов, десять калибра 5,45 и тысячу патронов 5,56 миллиметров к американским винтовкам «М-16».
– Хоп. Запомнил. Это будет стоить… впрочем надо уточнить. Я сообщу тебе сумму.
– Какая валюта?
– Конечно, американские доллары, не афгани же?
– Золото?
Гуртани вновь взглянул на полевого командира.
– Пойдет и золото, цена за унцию биржевая.
– Хорошо.
Шедший в передовом дозоре душман поднял руку вверх.
Стали слышны обрывки очередей.
– Подошли, – сказал Арезу, – ты, Бакар, останься в машине, охрана пусть присоединится к моим людям. И жди, пока я не разберусь с русскими.
– Ты намерен вести сам воинов в бой?
– Да. Я всегда вместе с отрядом.
– Похвально.
Арезу подозвал к себе своих командиров групп Амина Назари и Галима Кубара.
Втроем они вышли на позицию Навала и Рабаба, укрывшись за утесом. Навал доложил:
– Русских восемь человек, нет, девять, один летчик спасся, прячется за дальним валуном, контролируя подход от Тахарака. Он в пятидесяти метрах от позиции командира взвода. Тот за валуном, что ближе к южному склону. Трое солдат рядом с ним, четверо у северного склона, перед вертолетом. Все можно безопасно посмотреть с позиции Рабаба.
Арезу перешел к Рабабу. Тот уступил место.
Главарь банды осмотрел участок ущелья. Поднял голову вверх. Буря постепенно начала ослабевать. Он проговорил:
– Надо как можно быстрее решать с ними вопрос.
– Вы что-то сказали? – спросил Рабаб.
– Я сказал, чтобы подошли Назари и Кубар.
– Они не слышали. Позвать?
– Да.
Подошли командиры групп.
Арезу сказал:
– Буря ослабевает, нам необходимо нанести один сокрушительный удар по русским, их девять человек, восемь готовы отразить атаку с запада, с наших позиций, один летчик прикрывает восточное направление. Особо придумывать ничего не будем. Насиру с китайским РПГ сместится к северному склону, прикрываясь участками каменной гряды. Одновременно по моей команде гранатометчику ударить по позициям русских и слева и справа, а также из РПК по тем же позициям. Сразу же после обстрела отряд на лошадях выходит на открытый участок и с коней добивает русских. Следует учесть, что за валуном, отступающим от южного склона метров на десять, находится русский офицер. Неплохо было бы взять его живым. Вопросы?
– Пилот? – кратко спросил Кубар.
– Им займусь лично я.
Больше вопросов у душманов не было.
Они отошли, и банда быстро перегруппировалась. На огневые позиции вышли расчет гранатомета и пулеметчик.
Приняв доклад о готовности, Арезу приказал седлать лошадей. Сам взобрался на своего скакуна. Отдал команду:
– Огонь!
Насир (гранатометчик банды) выстрелил по позициям десантников, укрывшимся у северного склона. Китайские осколочные выстрелы имели радиус поражения на открытой местности до десяти метров. Прогремел взрыв, и раздались крики. Осколки посекли разведчиков. Их поражение усиливалось тем, что часть осколков срикошетила от скалистой породы.
Насир принял от Саида второй выстрел, перезарядил гранатомет. По позиции духов ударил пулемет рядового Мартынюка. Ему вторили автоматы от южного склона. Открыл огонь пулеметчик Баври.
Надо признать, опытный Павлов ожидал всего чего угодно, но применение осколочных китайских выстрелов он не просчитал. В последнее время они практически не применялись, а тут два выстрела и по позициям.
Он кивнул Драгину:
– Драга!
– Я, – ответил сержант.
– Что у тебя?
– У меня погиб Пахом, рядовой Михаил Пахомов, и Черный, рядовой Степан Черных, Бабай, рядовой Тахир Бабаев, ранен в печень. Осколок под броник попал. Остался Мартын да я, на противоположной стороне вижу лежащего у куста Щуку (рядового Щукина), Голубев еще отстреливается.
– Черт! Всем приготовиться к отражению прямой атаки духов.
– Да мы готовы. Вот только пыль мешает. Как назло, она все больше опадает сверху.
– Держимся, Драга.
– А куда деваться?
Пулеметчик душманов прошелся по позициям разведчиков. Вроде не зацепил никого, и в это время гранатометчик Насир влепил третий осколочный выстрел в валун, за которым находился старший лейтенант Павлов. Земляная глыба разлетелась на большие куски, офицера отбросило назад, выбив из рук автомат. Четвертый выстрел вражеского гранатометчика. Замолчал пулемет рядового Мартынюка. А из утеса вывалилась лава, стреляющая по обоим склонам. Пуля задела Голубева, вышел из строя второй пулеметчик. Прогремела очередь сержанта Драгина, и двое всадников рухнули на дно ущелья вместе с лошадьми. В ответ духи бросили к склонам ручные наступательные гранаты. Один всадник вырвался вперед.
Капитан Фролов воспаленными от пыли и напряжения глазами всматривался на восток. Ничего не видел. Но услышал стрельбу сзади. Повернулся. И стал свидетелем атаки душманов. Он видел, как четыре взрыва от выстрелов гранатомета поразили десантников, как разлетелся валун прикрытия Павлова, всадников. Капитан не мог оставаться на позиции. Он выполз на поверхность, пытаясь прочистить глаза. Автомат готов к бою, немного очистив глаза, он поможет разведчикам. Подняв «АКС», он не успел нажать на спусковой крючок. Слева выросла тень, и от сильного удара по голове Фролов полетел в черную бездну. Ударив прикладом «АКМ» капитана, Арезу соскочил с коня.
Посмотрел на летчика. Голова разбита, но череп не проломлен. Потерял сознание. Дышит. Он поднял Фролова и забросил его на лошадь, сам вскочил в седло, повел скакуна обратно. А там душманы держали под прицелом трех десантников. Одного в сознании, рядового Голубева, двух лежавших рядом без сознания, сержанта Драгина и старшего лейтенанта Павлова.
Подъехал на внедорожнике Гуртани.
– Хорошая работа, Вазир. Ты разделал русских, считающихся непобедимыми, как кучку новобранцев Наджибуллы. Да еще пленных взял. Молодец. Я расскажу о твоем подвиге.
– Надо определиться, что делать, и уходить. Буря заканчивается. Еще немного, и русские начнут действовать. Я думаю, они уже действуют.
– Что ты имеешь в виду?
– Штурмовую роту, которую они все же могли выслать по ущелью. У нас если и есть фора, то только на то, чтобы уйти за Тахарак, не попав под роту и, что еще хуже, вертолеты.
