Я упал на что-то мягкое, в носу щекотало так, что тут же чихнул. Оторопело раскрыл глаза и уставился на сено. Дидько меня забери в свою подсобку, неужели так повезло? Чтоб убедиться, попытался попрыгать (в смысле, в полулежачем положении проверил сено на предмет реальности). Оно самое. И запах травы тоже. Вверху – чистое ночное небо, ни тебе полосы Чумацкого Шляха, ни злопакостного Цимбалиста.
Удалось?
– Ну, привет, инопланетянин, – хмыкнул кто-то внизу. – Сползай уже.
* * *
В доме Кирилла (того доброго самаритянина, который стащил меня со стога и привел к себе) оказалось чисто и достаточно уютно. Только ужасно одиноко. Не только внутри, едва мы подошли к дому, стало ясно – на много километров тут ни одного соседа.
Передо мной поставили тарелку с кашей и жареным мясом. Учитывая, что за весь день толком и поесть не успел, внезапному ужину был очень благодарен.
– Как тебя угораздило-то? – Кирилл сел напротив, отхлебнул из глиняной кружки какой-то травяной отвар, от которого по всему помещению разошелся дурманный запах.
Темноволосый, стройный, немногим старше меня. В зеленых глазах такая задумчивость, словно подвергает сомнению все увиденное. Когда улыбается, левая часть лица не двигается, на коже заметен чуть синеватый след – такой бывает только от безумно сильного яда или парализующего заклятья. Выбраться – очень сложно. Чувствую, что мольфар. Но аура будто какая-то искаженная, латаная, еле держится, тронь пальцем – рассыплется.
– Хороший вопрос, – хмыкнул я, продолжая уплетать еду за обе щеки. – Знал бы – пытался б уже выбраться. Только до университета, видимо, шагать и шагать.
– Какого? – с интересом уточнил он.
– Полтавского, – буркнул я, мысленно прикидывая, какую взбучку устрою Языкатой за то, что таскает всякие неведомые цветочки. И даже не посмотрю, если Вий-Совяцкий будет ее защищать. – С приключениями…
Кирилл выглядел озадаченным. Даже поставил чашку на стол.
– И дальше что? – осторожно уточнил он.
– Дальше, – вздохнул я, – после того, как прикоснулся к подозрительному растению, попал на Чумацкий Шлях. В другое бы время – ради бога, но здесь… Здесь еще напоролся на Призрачного Цимбалиста.
Кирилл вздрогнул, неосознанно коснулся пальцами парализованной щеки и тут же убрал руку. От меня не ускользнул этот жест, однако я продолжил:
– Если б не сообразил вовремя выстроить защитный купол, то вряд ли бы мы с тобой сейчас тут общались.
– Вот как… – медленно протянул он и покачал головой. – Сильный, значит, у тебя купол. Я тоже попытался, да только…
Снова вздох, и мне не особо захотелось развивать тему. У меня все же учителем был один из сильнейших чугайстров Карпат, поэтому и защита моя получше многих будет.
– А что за цветок-то? – вдруг спросил Кирилл. – На что похож был?
– На заразу, – мрачно отозвался я, тоскливо глядя в пустую тарелку. Много есть – вредно, но очень хочется. Кирилл молча выдал мне добавки и выжидательно уставился, немо требуя историю дальше.
– Мощный стебель, красноватые листья, э… – В ботанике я никогда особо силен не был, но спустя несколько минут с горем пополам все же описал ему принесенный Хвесей «подарочек». С каждым моим словом Кирилл становился все мрачнее.
– И как же ты выжил?
Вопрос был произнесен так холодно, словно я только что признался в совершении нескольких преступлений.
– Если учесть, что мы с тобой гуляли по Чумацкому Шляху и успели поздороваться с Призрачным Цимбалистом, сложно сказать – выжили или не совсем.
Кирилл нахмурился, закусил нижнюю губу, но потом медленно кивнул.
– Почти, – наконец выдохнул, – я тут совсем одичал. Просто цветок, который ты описал… это же отрута.
Я закашлялся. Кирилл протянул руку и похлопал меня по спине. Вот же дурак! Вий говорил об этом! Правда, мысли были заняты совсем другим… но все равно дурак. Ухватить горшок с дрянью и даже не задуматься. Но тут пришло недоумение. И теперь уже я смотрел на Кирилла со всей подозрительностью.
– А ты откуда про нее знаешь?
Он чуть улыбнулся, правда, совсем невесело:
– Андрей, да под Лысой горой ее же тьма-тьмущая. Бери корзинку и можешь собирать. Только время надо знать.
– То есть… – мысли бешено проносились, – ты хочешь сказать, что отруту создали не в университете?
Некоторое время Кирилл молчал, уставившись стеклянным взглядом на клетчатую скатерть.
– Не знаю, – тихо сказал он, – сразу я тоже так думал. Или врут, что вывели в универе, или кто-то сумел рассадить.
– Ну и силища, – пробормотал я. – Кстати. А ты-то как тут оказался?
– Как-как, – неожиданно раздраженно бросил он, резко встал и отошел к печи. – Перешел дорожку Вий-Совяцкому.
– Ну, это не сложно, – пробормотал я и случайно разгрыз перец – во рту вспыхнул пожар. Закашлялся, ухватил кружку Кирилла и глотнул. Однако лучше не стало, по телу пробежал огонь. Сипло выдохнул: – Ты это пьешь?
– А? Только травяной настой. Да вот случился у меня, кхм, роман со студенткой, в общем. – Он вздохнул, по-прежнему стоя ко мне спиной. – Мы старались скрывать, но куда там… Он вроде с полузакрытыми глазами и ходит, а все видит и все знает.
Кирилл вернулся за стол с большим глиняным кувшином.
– Запей, а то вид у тебя еще тот. Ну и…
– И-и-и?
– Вызвал меня, отчитал и выслал из университета. Очень быстро. На сборы дал полчаса.
Говорил он это с непроницаемым лицом, но видно, что нелегко слова давались. Я уже готов был перевести тему, но сам Дидько за язык дернул:
– Как ее зовут?
Кирилл хмуро на меня посмотрел, потом на свои сцепленные в замок пальцы и тихо произнес:
– Таня. Багрищенко.
* * *
За окном разгулялась непогода: плясала метель, завывал ветер, стекло разрисовал причудливыми узорами мороз. Передали штормовое предупреждение, никого не выпускали в город. Обидно до чертиков, собирались же сходить в гости к Трамвайщику.
Танька тоже была не в настроении, молча уставилась в какую-то книжку в яркой обложке. Присмотревшись, я чуть не присвистнула: любовный роман. Не припомню, чтобы она когда-нибудь такое читала.
Танька буркнула что-то неприличное и захлопнула книгу:
– Дрянь какая-то. Все девочки любят эльфов, все мальчики любят…
– Девочек, которые любят эльфов? – хмыкнула я.
– По-моему, эти мальчики любят только друг друга, – мрачно отозвалась Багрищенко. – С таким количеством побрякушек и ужимок на них бабы будут смотреть только как на ювелирный магазин.
– Что ж, – я забрала у нее из рук книжку, – тоже бывает. Где ты это вообще взяла?
