Гитлер и Риббентроп развернули перед приехавшим в Берлин Молотовым завораживающие перспективы: Советский Союз приглашали примкнуть к Тройственному пакту Германии, Италии и Японии и вступить в войну против Англии. Британская империя стоит на пороге поражения; самое время стряхнуть с ветки созревший плод и направить свою экспансию в сторону Индийского океана и Персидского залива.
Однако Молотов не только не слишком заинтересовался этой красивой картинкой, но и начал задавать весьма неприятные для своих немецких собеседников вопросы. Что немецкие войска делают в Румынии, у советских границ? Как Третий рейх посмотрит на то, чтобы Болгария вошла в орбиту советского влияния? И, наконец, если Британия разгромлена, то чьи это бомбы падают сегодня ночью на Берлин?
В отчете, составленном по итогам переговоров, говорится:
«Гитлер не видит, чтобы Финляндия могла причинить большое беспокойство Советскому Союзу. Что касается войск, то после того как они пройдут, их больше не будет в Финляндии. Он повторяет, что они сейчас говорят о теоретической проблеме, в то время как начинает разрушаться огромная империя в 40 млн квадратных километров. Когда она разрушится, то останется, как он выражается, «конкурсная масса», и она сможет удовлетворить всех, кто имеет потребность в свободном выходе к океану. При этом дело обстоит так, что собственник этой «массы» будет разбит германским оружием.
Эта «масса» управляется маленькой группой людей в 45 млн человек, и он, Гитлер, преисполнен решимости ликвидировать эту группу владельцев. США тоже сейчас не делают ничего другого, как попытки урвать отдельные куски от этой распадающейся «массы». Он хочет сконцентрироваться на уничтожении сердца этой «массы». Поэтому Германии несимпатична война в Греции, т. к. она отвлекает силы от центра. Уничтожение островов приведет к падению всей Британской империи. Мысль, что из Канады (к слову сказать, он ничего против Канады не имеет) можно будет продолжать войну, является утопией.
Все эти вопросы должны явиться предметом обсуждений в ближайшее время. Он думает, что все государства, которые могут быть заинтересованы в этом, должны отложить свои мелкие конфликты для того, чтобы решить этот гигантский вопрос. Этими государствами являются: Германия, Франция, Италия, Россия и Япония.
Молотов говорит, что СССР интересуют эти вопросы. В этом отношении он может сказать меньше, чем рейхсканцлер, т. к. естественно, что меньше был занят этими общими вопросами, чем Гитлер. Советский Союз может участвовать в широких акциях вместе с другими государствами: Германией, Италией и Японией, и Молотов готов приступить к обсуждению этих вопросов, однако то, что уже согласовано, решено и не требует разъяснений, должно проводиться…
Великое азиатское пространство нужно разделить на восточноазиатское и центральноазиатское. Последнее распространяется на юг, обеспечивая выход в открытый океан, и рассматривается Германией как сфера интересов России…
Молотов говорит, что Гитлер коснулся больших вопросов, которые имеют не только европейское значение. Он хочет остановиться прежде на более близких к Европе делах. Речь идет о Турции. Отмечая, что СССР является черноморской державой, вернее сказать, главной черноморской державой, он считает, что Германское правительство поймет значение, которое имеет этот вопрос для Советского Союза. Попутно же он в этой связи должен коснуться еще одного спорного пункта. Речь идет о Румынии и связанных с этим вопросах. Что касается Румынии, то здесь Советское правительство выразило свое неудовольствие тем, что без консультации с ним Германия и Италия гарантировали неприкосновенность румынской территории. Он считает, что эти гарантии были направлены против интересов Советского Союза…
В связи с поставленным Молотовым вопросом Гитлер считает нужным отметить два момента:
1. Румыния сама обратилась с просьбой о гарантии, т. к. в противном случае она не могла уступить части своей территории без войны.
2. Италия и Германия дали гарантии, т. к. этого требовала необходимость обеспечения нефтяных источников и так как Румыния обратилась с просьбой об охране месторождений нефти. Для этого были необходимы воздушные силы и некоторые наземные войска, т. к. приходилось считаться с возможностью высадки английских войск. Однако, как только окончится война, германские войска покинут Румынию.
В отношении Болгарии Гитлер считает, что нужно узнать, желает ли Болгария иметь эти гарантии от Советского Союза и каково будет к этому отношение Италии, т. к. она наиболее заинтересована в этом вопросе. В отношении Проливов – Россия должна получить безопасность в Черном море. Он желал бы лично встретиться со Сталиным, т. к. это значительно облегчило бы ведение переговоров, он надеется, что Молотов все ему, Сталину, передаст.
Молотов с удовлетворением отмечает последнее и говорит, что с удовольствием передаст об этом Сталину. Мы хотим одного: гарантировать себя от нападения через Проливы. Этот вопрос СССР может решать с Турцией. Гарантии Болгарии помогли бы его надежнее решать. Он добавляет, что СССР считает необходимым позаботиться о том, чтобы в будущем на Советский Союз не могли напасть через Проливы, как это делала не раз Англия. Он думает, что этот вопрос можно будет решать путем договоренности с Турцией».
Народный комиссар иностранных дел внимательно наблюдал за реакцией Гитлера и Риббентропа. Стараясь ни в коей мере не идти на конфликт, он в то же время четко обозначил интересы Советского Союза. Вовсе не перспектива омыть сапоги в Индийском океане, а позиции страны в европейской политике волновали Кремль. Неуступчивость германской стороны позволяла сделать вывод о том, что Берлин претендует на безраздельную гегемонию в Европе и не собирается считаться с интересами СССР.
Лидеры Третьего рейха, в свою очередь, смогли сделать выводы: отвлечь Советский Союз от европейской политики, а тем более столкнуть его с Британией не получится. В лице Москвы Берлин имеет весьма неудобного партнера по переговорам. Даже отправленное чуть позже из Москвы предложение более подробно рассмотреть перспективу участия СССР в Тройственном пакте, призванное несколько разрядить атмосферу в отношениях между двумя странами, было оставлено без ответа. В декабре Гитлер утвердил знаменитый план «Барбаросса» – план войны против Советского Союза.
Результаты визита Молотова в Берлин со всей определенностью демонстрируют, что ни о каком союзе двух государств речи идти не могло. Стороны относились друг к другу с плохо скрываемыми подозрениями и явно рассматривали отношения как «игру с нулевой суммой», где выигрыш одного равен проигрышу другого. Столкновение интересов – в частности, на Балканах и в Финляндии – стало очевидным. Разумеется, советское руководство не проявляло особой доброжелательности и по отношению к Великобритании, но были ли какие-нибудь реальные основания для подобной доброжелательности? Это потом Англия стала партнером по антигитлеровской коалиции, а пока что она была точно такой же империалистической державой, во главе правительства которой к тому же стоял «враг коммунизма номер один» – Уинстон Черчилль.
Первая половина 1941 года была наполнена, по сути, интенсивной подготовкой к войне, проводившейся с обеих сторон. Ни о каком союзе в этот период речь уже не шла. Сохраняя видимость дружественных отношений, и советское, и германское руководства готовились к схватке, которая с точки зрения обеих сторон была неизбежной.
