В Польше безвозвратные потери вермахта составили чуть более 17 тысяч человек. Французская кампания стоила немцам 45 тысяч убитых, умерших от ран и пропавших без вести. Более мелкие операции даже нет смысла упоминать. Для сравнения: в годы Первой мировой войны за один только первый день битвы на Сомме наступающие британские войска понесли безвозвратные потери в 21 тысячу человек! Неудивительно, что ветераны вермахта потом вспоминали кампании в Польше и Франции как легкую прогулку.
Но сравнивали они эти кампании не с Соммой и Верденом. А с войной на Восточном фронте. Где с самого начала потери оказались намного выше, чем в «молниеносных кампаниях» предшествующих лет. «Потери жуткие, не сравнить с теми, что были во Франции», – писал один немецкий солдат 20 августа 1941 года. А ведь самое страшное для немцев было еще впереди…
Спор о том, каковы были потери вермахта в годы войны в целом и на Восточном фронте в частности, продолжается уже давно. Согласно послевоенным немецким данным, общие безвозвратные потери составили до 4 млн солдат и офицеров. Современные западные историки называют несколько более крупную цифру – более 5 млн. Наиболее авторитетным сейчас считается исследование Рюдигера Оверманса, согласно которому вермахт и СС потеряли 5 миллионов только немцев, не считая иностранных добровольцев. Отечественные историки и публицисты оперируют порой совсем другими, более масштабными цифрами. В частности, М. Гареев говорит о 8 миллионах безвозвратных потерь германских вооруженных сил. Встречается и цифра в 10 миллионов, выведенная на основе мобилизационной и демографической статистики. Здесь надо учесть, что надежного источника, который позволил бы привести окончательную цифру, не существует. Официальные немецкие заявления были, разумеется, чистой воды пропагандой. Документы вермахта содержат много пропусков и неточностей, особенно ближе к концу войны. Послевоенные немецкие историки стремились всячески снизить цифру потерь. Подсчеты на основании демографической статистики осложняются тем, что многих необходимых для расчетов данных не существует, к тому же перекройка границ и многомиллионные переселения военной и послевоенной эпохи до предела запутывают общую картину.
О методике подсчета немецких потерь вполне можно было бы написать отдельную книгу. Но мы этого делать не будем. По одной простой причине: в задачи нашей книги не входит выяснить, кто более эффективно воевал на Восточном фронте (а именно в этом контексте обычно разворачивается спор о потерях вермахта). Наша задача – сравнить немецкие потери между собой. Точнее говоря, определить ту долю, которая падает на советско-германский фронт.
И вот здесь мы обнаруживаем среди исследователей редкостное единодушие. Диапазон оценок достаточно мал: от 70 до 80 процентов всех потерь вермахта и СС. В частности, уже упомянутый выше Оверманс считает, что из 5 миллионов немцев 3,5 погибли именно на Восточном фронте – это дает нам цифру в 70 %. В капитальной 12-томной «Истории Второй мировой войны», опубликованной в 1982 году, дается практически такая же цифра: «Более 73 процентов общих потерь немецко-фашистская армия понесла в боях и сражениях с Советской Армией. Урон в личном составе, нанесенный вермахту на советско-германском фронте, был в четыре раза больше, чем на Западноевропейском и Средиземноморском театрах военных действий, вместе взятых, а по числу убитых и раненых – в шесть раз». Отечественный историк Валентин Фалин говорит даже о 93 процентах – однако это, на мой взгляд, явно завышенная цифра.
Собственно, на этом разговор можно было бы и закончить. Как уже отмечалось выше, люди были самым важным и дефицитным ресурсом воюющих сторон. К концу войны практически у всех воюющих сторон, в первую очередь у Германии и СССР, наблюдалась похожая картина: техники и вооружения хватало с избытком, но ощущалась резкая нехватка людей, способных с этой техникой управляться. В первую очередь речь шла о квалифицированных кадрах (летчиках, танкистах, артиллеристах, медиках), а также об опытных офицерах младшего и среднего звена и унтер-офицерах.
Однако посмотрим и на технику. Начнем с танков – ведь именно танковые дивизии стали своеобразной «визитной карточкой» вермахта. Удары мощных танковых кулаков, тесно взаимодействующих с пехотой и авиацией, стали залогом победы в Польше, Франции и на начальном этапе войны против СССР. Всего за годы войны в Германии было выпущено более 50 тысяч танков. Из этого количества, по некоторым данным, около 75 % было потеряно на Восточном фронте. Эта цифра вполне объяснима.
В июне 1941 года для нападения на СССР были привлечены практически все танковые и моторизованные дивизии, имевшиеся у Германии. В них было сосредоточено, по разным данным, от 3600 до 5 тысяч танков. Остальные – около полутора тысяч – находились у Роммеля, в школах или в ремонте. На советско-германском фронте использовались практически все наиболее современные танки, которыми располагал вермахт. Вплоть до лета 1943 года подавляющее большинство танковых соединений продолжали воевать на территории Советского Союза. Исключение составляли лишь пара-тройка дивизий в Африке и подразделения, отдыхавшие и набиравшиеся сил во Франции. После высадки в Италии и даже во Франции картина мало изменилась: по-прежнему большинство танковых дивизий воевали против советских войск.
Некоторые соединения всю войну провели на Восточном фронте. В качестве примера можно привести 12-ю танковую дивизию. Сформированная в 1940 году, она 22 июня 1941 года находилась в составе 3-й танковой группы Гота. Вела бои под Смоленском, участвовала в замыкании блокадного кольца вокруг Ленинграда. В 1942 году находилась на фронте в районе Ладоги, потом была переброшена под Невель. Участвовала в Курской битве, потом вновь вернулась в состав группы армий «Север». В 1944 году оказалась в Латвии, в так называемом Курляндском котле. Там и встретила конец войны.
Несколько сложнее дело обстоит с авиацией. Общие германские потери за войну составили около 77 тысяч машин. По советским источникам, более 75 % самолетов люфтваффе было потеряно на Восточном фронте. Эта цифра вызывает у исследователей достаточно большие сомнения. Называются альтернативные варианты – в том числе такие, как 30 % потерянных на востоке самолетов. Что ж, попробуем разобраться.
На 22 июня 1941 года на Восточном фронте было сосредоточено 3660 самолетов (по другим данным – более 4 тысяч). Общая численность самолетов люфтваффе составляла менее 6 тысяч, считая транспортные. Для того чтобы обеспечить быструю победу на востоке, командование вермахта стянуло к границам Советского Союза все доступные подразделения. Воздушное наступление на Англию было прекращено, во Франции были оставлены чисто символические силы. На Средиземноморском театре военных действий было прервано успешное воздушное наступление против Мальты. Здесь находилось к концу июня немногим более 300 самолетов люфтваффе – в 11 раз меньше, чем было сконцентрировано на Восточном фронте. Англичане получили передышку, Роммель вынужден был довольствоваться минимально необходимой воздушной поддержкой. На территории Германии остались, по сути, только ночные истребители.
Молниеносная кампания против СССР не удалась, и авиационная группировка оказалась скована на Восточном фронте. Только в самом конце 1941 года появилась возможность перебросить часть сил на Средиземное море, где положение Африканского корпуса стало просто невыносимым. Однако львиная доля германских боевых самолетов оставалась на востоке. В конце 1942 года при попытке снабжать окруженную в Сталинградском котле 6-ю армию Паулюса погибла значительная часть германской транспортной авиации – около 500 машин. От этого удара транспортная авиация уже не смогла оправиться до самого конца войны. По данным Греффрата, всего с 19 ноября по 31 декабря 1942 года люфтваффе потеряли на Восточном фронте около 3 тысяч самолетов всех типов.
