До нее донесся голос Снейдера. Он говорил тихо, но выразительно. В тот же момент другие мужчины замолчали. Затем он оставил группу и направился к ней. Дождевая вода текла по его лысине. Во вспышках молний, которые каждую минуту освещали крыши домов, его лицо казалось смертельно бледным.
– Вставайте ко мне под козырек, – предложила она.
– Спасибо. – Снейдер вытер лицо. – Перевес не в нашу пользу, Белочка. То, что мы можем спасти очередную жертву Карла, их не интересует. Хелен Бергер пропала. Это моя вина! И я понятия не имею, куда этот ублюдок мог ее увезти.
– А как там Роза Харман?
– Карл отрезал ей девять пальцев. Семь из них лежали в ведре. Реаниматолог не верит, что хирурги смогут спасти хотя бы один. У нее началась гангрена и заражение крови. Возможно, ей даже придется… – Звонок айфона перебил Снейдера. Он тут же ответил и какое-то время молча слушал. – Какая секторная антенна? – Наконец спросил он. – Ага… а другое? …Хорошо, спасибо.
Сабина не поняла ни слова. Когда он убрал телефон, к ним подбежал Колер.
– Снейдер, мне очень жаль, я должен забрать у вас оружие, загранпаспорт и служебное удостоверение до выяснений обстоятельств дела. Потом я отвезу вас обоих в участок. Там напишем протокол.
– Вы, должно быть, шутите. – Снейдер зажмурил глаза. – Только посмейте ко мне прикоснуться…
– Это не мое решение! – закричал на него Колер. – Вы вмешались в текущее расследование, и теперь мы потеряли свидетельницу.
– Текущее расследование? – прыснул Снейдер. – Текущим оно стало только после нашего прибытия в Вену. – Он пренебрежительно указал рукой на группу мужчин в отдалении. – Что они предпримут, чтобы найти Хелен Бергер?
Колер состроил недовольную гримасу.
– Это личное дело начальника полиции. Поиски Хелен не обязательно в списке его приоритетных задач.
– Если вы мне доверитесь, мы ее найдем.
– Довериться вам? – Колер сжал губы. – Поверьте мне, я бы с удовольствием. Но я не могу. – Он вытер лицо от дождевых капель. – Для вас все закончилось. Пойдемте.
Снейдер остался стоять на месте.
– Забудьте на секунду бюрократическую ерунду и просто выслушайте меня. Я распорядился сделать пеленгование сотового телефона Карла Бони.
У Колера от удивления расширились глаза. Но он тут же покачал головой:
– Это невозможно.
– Я знаю, что ваш Телеком не выдает полиции список телефонных звонков, даже если вмешивается прокурор. Вашим коллегам приходится ждать, пока Телеком не закроет квартал. Мы работаем иначе.
– Мы? Что, IT-специалисты висбаденского БКА проводят хакерские атаки на Телеком?
– Нет, но Федеральная служба разведки взломает любую программу.
– Откуда у вас номер Карла?
– Его отследили: в семнадцать ноль одну он звонил Хелен Бергер.
– А откуда у вас номер телефона Хелен?
– Боже мой. – Снейдер вскинул руки вверх. Потом хлопнул себя по нагрудному карману пиджака, где лежал его айфон. – Он же указан на веб-странице Хелен в разделе «Контакты».
Теперь Сабина поняла. Снейдер не бездействовал все это время.
– И когда вы все это организовали?
– В кабинете Харман, когда мы ждали запасной автомобиль.
– Если я расскажу это шефу, он оторвет мне голову.
– Черт побери! – фыркнул Снейдер. – Если вы расскажете это своему шефу, я сам оторву вам голову! Теперь вам интересно, что я выяснил, или вы и дальше будете читать мне лекцию о бюрократии?
Колер колебался. В этот момент с противоположной стороны улицы к ним подобрался лучик карманного фонарика. Группа медленно расходилась. Оливер Брандштеттер направился к ним.
– Колер, Брандштеттер! В участок! Немедленно! – рявкнул мужчина в бежевом костюме.
– Черт бы его побрал, – пробормотал Брандштеттер, подходя к ним.
Сабина наблюдала за выражением лица Колера. На его скулах ходили желваки. Что же он решит?
– Да, сейчас! – крикнул он в ответ. Потом тихо сказал Снейдеру: – Ладно, выкладывайте!
– Нам нужна карта Вены.
– Хорошо, идемте.
Они пошли к черному «ауди», который все еще стоял перед туннелем. Пока полицейские расползались во все стороны, они сели в машину.
– Что вы задумали? – спросил Брандштеттер.
– А сам как думаешь? У тебя в бардачке есть карта? – спросил Колер.
Брандштеттер удивленно помотал головой.
– Да кто сегодня пользуется картами? Может, только твоя бабушка. Вот это гораздо лучше. – Он включил навигатор.
– Наконец-то кто-то соображает. – Снейдер нагнулся вперед. – В настоящий момент мобильный телефон Карла подключен к станции сотовой связи два-четыре-один-восемь.
Карл растерянно уставился на показания навигатора.
– В Вене полторы тысячи точек сотовой связи, а станций в два раза больше. Нам необходим перечень всех точек.
– Станция расположена в переулке Сенсенгассе, – спокойно ответил Снейдер. – Мобильный Карла подключился к антенне с сектором сто двадцать градусов на юг. Радиус действия около шестидесяти метров.
Брандштеттеру больше ничего не пришлось объяснять. Он быстро вбил данные в навигатор и вывел на монитор карту нужного района города. Ряды домов выглядели как соты. Между ними простирались парки и зеленые насаждения.
Сабина тоже наклонилась вперед, пытаясь разобрать названия.
– Здание судебной медицины Медицинского университета, кампус Венского университета и… Башня дураков? – На внутреннем дворе этого высокого круглого сооружения возвышалась башня.
– Раньше Башня дураков была психиатрической лечебницей, сегодня всего лишь патологический музей, – объяснил Колер. – Это здание старой многопрофильной больницы. Чтобы обыскать его, нам потребуется несколько дней. – Он обернулся назад. – Ваши коллеги ведь могут запеленговать и сотовый телефон Хелен?
– Уже сделали, – ответил Снейдер. – Он подключен к другой секторной антенне. Предположительно, Карл уже сидел в машине Хелен, когда она отъехала от приемной Харман, – и выбросил ее сотовый телефон из автомобиля на Тристерштрассе, где он и лежит.
– Вот дерьмо. – Колер коснулся пальцем монитора и увеличил картинку.
– Куда мы едем? – спросил Брандштеттер.
– В любом случае не в участок.
– Когда шеф это узнает, он лопнет от ярости…
– Мы знаем! – хором воскликнули Колер и Снейдер.
– О’кей, только спокойствие, – побормотал Брандштеттер. – Раз уж вы втянули меня в это дело, я хотел бы, по крайней мере, узнать, что происходит.
В нескольких предложениях Колер объяснил своему напарнику то, что они знали. Взгляд Брандштеттера оставался скептическим.
