— Может, все же через центральный вход? — с надеждой спросила я шепотом.
— Не пропустят, — прошептала кикимора в ответ. — Иди за мной и ничего не бойся.
Пришлось довериться подруге и нырнуть в темноту подвала. Как только за нами закрылась дверь, послышались шорох и ворчание Кико.
— Да что же здесь сухо-то так? — возмущалась девушка. — Даже мох почти не растет.
Но, вопреки недовольству, кикимора все же добилась того, чего хотела, — и стены тускло засветились едва заметным зеленоватым свечением. Подвал, конечно, не озарило ярким светом, но передвигаться, не опасаясь врезаться во что-нибудь, стало вполне возможно.
— Твоя сегодняшняя выходка с исчезновением подала мне хорошую идею — как можно улизнуть из академии не через окно, — довольно проговорила подруга, водя руками по стене. — Только этот дотошный Далиус почти всю сырость из подвала вывел и с освещением плохо. Вот если бы здесь водились слизни, то было бы вообще замечательно. Они бы и путь осветили, и нас прямо к выходу вывели. Но я и так неплохо ориентируюсь. Была возможность изучить подвал, когда пряталась тут от Саламандрика.
— Не верится, что он действительно был таким, каким ты его описываешь, — прошептала я, следуя за кикиморой.
— С драконами всегда так. Это сейчас он нестабильный, потому что на новый этап становления вышел. А как последнюю стадию взросления пройдет, так опять станет самоуверенным и высокомерным, — рассказывала Кико, быстро ведя меня по лабиринтам подвальных коридоров. — Так что готовься к настоящей травле. Он теперь на тебя глаз положил.
— Думаю, что уж с ним-то я справлюсь, — ответила я без сомнений. Салимо был меньшей из моих проблем, и я интуитивно чувствовала, что он не причинит мне вреда.
— А вот и каморка нары садовницы, — радостно объявила кикимора, когда мы оказались у знакомой двери.
В помещении с садовым инвентарем было светлее, еще не спрятавшееся за горизонт солнце давало намного меньше света, проникающего через небольшое окно, чем магические шары, висящие над ящиками с рассадой.
Мы быстро покинули помещение, порадовавшись, что садовницы в нем уже не было, и поспешили через сад к ограде, оплетенной плющом.
Вопреки моим опасениям территорию академии мы покинули без каких-либо проблем. Но потом пришлось сделать крюк, чтобы выйти на центральную улицу и добраться до гимназии Мгновений.
Двери гимназии были заперты, и я уже расстроилась, подумав, что с мамой увидеться не удастся.
— Не паникуй, сейчас я брошу зов своим сородичам, и твоей маме передадут, что ты к ней пришла, — успокоила меня Кико и замерла, закрыв глаза.
* * *
Агуста Яниро сидела в кабинете директора гимназии нара Монто и скрупулезно проверяла счета. Лепрекон оказался весьма полезным и достойным сотрудничества скупердяем и за некоторые услуги по ведению бухгалтерии был готов устроить Агусте встречу с министром финансов, своим сородичем и давним другом. Тот факт, что услуги предполагали финансовые махинации с бюджетом гимназии, заботил женщину в последнюю очередь. Ее сейчас волновала только судьба дочери, и Агусте предстояло не только попасть во дворец, но и добиться встречи с самим нараем. Даже если окажется, что он не является ее Хэральдом, Агуста не собиралась отступать. Что может быть важнее для матери, чем благополучие ее ребенка? Женщина убеждала себя, что она сможет решить и эту проблему: если уж смогла выжить и вырастить дочь в чуждом мире, то и защитить ее сможет!
— Густи, милая, там, кажется, к тебе пришли, — заглянула в кабинет секретарь Унирало, миленькая кикимора с буйной шевелюрой салатного цвета и просто неприлично длинными ногами, которые она с гордостью демонстрировала, нося уж очень, даже на взгляд выросшей во времена эмансипации Агусты, короткие юбки.
— Кто? — не отвлекаясь от счетов, спросила женщина.
— Я точно не поняла, но та, кто кинула зов, дала понять, что близкий родственник, — небрежно пожала плечами Уни.
— Так что же ты сразу не сказала! — воскликнула Агуста, вскакивая из-за стола. — Ничего тут не трогай, я еще не закончила. И прикрой меня, возможно, задержусь.
— Будет сделано, — задорно подмигнула секретарша.
* * *
Я была готова расцеловать Кико, когда дверь открылась и из нее вышла мама. Но расцеловала и крепко обняла я конечно же маму. Подругу я успею поблагодарить и позже.
Мама благодарно кивнула кикиморе и прошептала мне на ухо:
— Я уже в паре шагов от встречи с нараем. Скоро мы решим все проблемы и сможем чаще видеться.
— Нет! — воскликнула я, отстранившись. — Ни в коем случае не встречайся с ним!
— Давайте отойдем в сторонку, — предложила Кико.
Мы стояли на высоком крыльце гимназии и привлекали излишнее внимание со стороны прогуливающихся парочек и шумных компаний.
— Что ты узнала? Почему я не должна встречаться с нараем? — озабоченно спросила мама, когда мы отошли в сторону и скрылись в тени одинокого дерева у лестницы гимназии Мгновений. — Ведь если он твой отец, то я смогу добиться для нас лучших условий и поблажек в режиме. В конце концов, он мне должен алименты за полтора десятка лет! У меня к нему накопилось много вопросов и претензий!
Я не поняла высказывания по поводу долгов, но не успела ответить на вопросы. Кико меня опередила.
— Претензии будете высказывать тогда, когда мы найдем настоящего отца Юны, — заявила она. — И это точно не наш нарай.
— Не понимаю, — растерянно произнесла мама. — Меня здесь постоянно донимают претензиями по поводу связи с богом, который оставил на мне свою печать принадлежности. А бог в Амнистании только один, и это Амниос Хроно. Да и не только в Амнистании, я узнавала, даже записалась на факультатив по религиоведению. Хотя здесь он называется «История становления эпохи», но не могут же все заблуждаться в отношении нарая.
— В отношении нарая никто и не заблуждается. Всем известно, что он бог времени. А вот с кем вы связались — это большой вопрос, — заявила Кико. — И если на вас печать принадлежности богу, а ваша дочь обладает силой, которая не имеет никакого отношения к Амниосу Хроно, то не стоит привлекать к себе его внимание.
— Постойте, но ведь здесь нет других богов! — излишне эмоционально воскликнула мама.
— Здесь — нет, — многозначительно произнесла я, и мама задумалась. — Я доверяю Кико и думаю, что нужно рассказать ей все, — добавила я, глядя маме в глаза.
Мама лишь отрицательно покачала головой. Как же, должно быть, ей было тяжело все эти годы выживать во враждебном мире и в одиночестве хранить тайну нашего появления в трущобах Родинарии. Но Кико уже услышала мою неосторожную реплику и, словно охотничий пес, взявший след, сворачивать с проложенного курса не собиралась.
— Вот значит как! — протянула кикимора. — Я с ней как с принцессой ношусь, помогаю во всем, защищаю. А в благодарность за все это получаю какие-то тайны и недоверие, — подруга сложила руки на груди и обиженно отвернулась. — Не пойду ни в какой архив. Прощайся с мамой и пошли в академию. Может, еще успеем до закрытия дверей.
