Я лишь смотрела на сидящего напротив мужчину, нахмурившись в попытке осознать то, что он только что сказал.
Мне понятно было лишь два момента: во-первых, Хронос считает, что я дочь Хаоса, и, во-вторых, с Хаосом у них давняя вражда. Следовательно, мне как дочери врага на дружбу или хотя бы снисходительность рассчитывать не стоит.
— Вижу, что сотрудничать ты не готова, — продолжил нарай, лениво растягивая слова. — Но меня не устраивает недосказанность. И потому ты останешься здесь до тех пор, пока не созреешь для откровенного разговора. Я, разумеется, не буду удерживать тебя силой, но не советую покидать дворец до тех пор, пока мы не договоримся. Удерживать от активной травли ориентированных на все проявления хаоса ловчих хлопотно и лишено смысла. Устраивайся, найдешь меня, как только будешь готова рассказать о планах Хаоса.
Амниос Хроно встал и направился к выходу. Я тоже вскочила и последовала за ним.
— А как же академия? У меня занятия… И Кико… — беспомощно лепетала я, следуя за богом по пятам.
— В академии о тебе никто даже не вспомнит. Это касается и кикиморы, — безразлично ответил Амниос Хроно.
— Нет! — воскликнула я. — Не отнимайте хотя бы подругу.
На глаза навернулись слезы, и я отвернулась, чтобы не показывать жестокому божеству свою слабость.
— Ну хорошо, разрешаю оставить кикимору при себе, — неожиданно произнес нарай и вышел, пройдя прямо сквозь Кико.
В следующее мгновение подруга отмерла и начала озадаченно озираться.
— Ну? — недоуменно спросила она. — Вперед, к знаниям и откровениям!
— Уже не надо, — только и смогла произнести я, с грустью глядя на подругу.
Похоже, я только что обрекла нас обеих на совместное заточение в стенах дворца.
— Что значит не надо? — возмутилась кикимора, войдя в помещение и с любопытством осматриваясь. — Ты ищи на тех стеллажах, а я с этой стороны начну, — распорядилась она, указав мне на стену справа.
Стеллажей здесь действительно было очень много. Всю полукруглую стену покрывали разделенные на ячейки полки. И в каждой ячейке хранилось от одного до нескольких кристаллов. Ячейки были подписаны, но таблички оказались совсем маленькими, и, чтобы прочитать надписи, нужно было приблизиться вплотную к стеллажам.
— Да, похоже, придется потратить немного больше времени, чем я думала, — протянула Кико. Тяжело вздохнула и с неохотой признала: — Да мы и за неделю не справимся.
— А нам теперь торопиться некуда, — проговорила я, без особого рвения пробегая глазами по надписям на табличках.
Это были в основном даты, которые мне ни о чем не говорили.
— Вообще-то к утру мы должны быть в академии, — проворчала подруга. — Так что все же поторопись.
— А нас теперь в академии никто не ждет, — пробурчала я, водя пальцами по поблескивающим от света магических светильников табличкам. — Видишь ли, Кико, я только что имела честь беседовать с нараем Амниосом Хроно. Беседа прошла, мягко говоря, непродуктивно. И мы с тобой теперь — гости нарая на неопределенный срок. Вернее, до тех пор, пока не разберемся, что же он хочет от меня услышать, и я не скажу ему это.
Послышался грохот, я обернулась и увидела кикимору сидящей на полу возле лестницы. Видимо, девушка настолько удивилась услышанному, что свалилась с лестницы, на которую взобралась, чтобы исследовать верхние ярусы стеллажей.
— Это ты сейчас так пошутить пыталась? — проворчала подруга, кряхтя и потирая ушибленное бедро.
— Нет, это я пыталась поделиться случившимся в самой мягкой форме, — улыбнулась я, убедившись, что кикимора не покалечилась.
— Я бы не сказала, что было мягко, — продолжала возмущаться Кико. — Что значит «имела честь беседовать»? А я, по-твоему, в этот момент где была?
— А ты стояла за дверью. Он тебя остановил, вернее, время для тебя остановил, — объяснила я подруге. — А потом еще и прошел прямо сквозь тебя. И да, прости меня. В заточении должна была остаться только я, но мне было страшно, и я попросила не отнимать подругу. Так что теперь мы обе пленницы нарая.
— Не пленницы, а гостьи, — усмехнулась кикимора. — Если бы мы были пленницами, то сейчас спускались бы в подвалы в сопровождении ловчих. К тому же я давно хотела лично познакомиться с нашим нараем. Вот теперь он точно никуда от меня не денется.
— Сомнительная радость — общение со столь жестким и непримиримым божеством, — грустно усмехнулась я.
— Ты так говоришь, будто он монстр какой-то! — воскликнула Кико. — Наш нарай славится своими щедростью, добротой и хорошими манерами.
— У меня складывается такое впечатление, что мы говорим о двух совершенно разных личностях, — покачала я головой.
— Расскажи-ка мне поподробнее, о чем вы разговаривали, — потребовала подруга, присаживаясь на перекладину лестницы.
— О том, что я приехала в Амнистанию с каким-то коварным планом и не покину дворец до тех пор, пока не признаюсь. А признаваться не в чем, так что сидеть мне в заточении до тех пор, пока нараю это не надоест, — развела я руками.
— Ну ведь не просто так он на тебя взъелся. Должна быть какая-то причина, — задумчиво протянула Кико. — Давай искать допорядковые хроники, может, там найдем ответ — к какому виду ты относишься, и тогда уже будем думать, что делать дальше.
Кикимора встала и опять взобралась по лестнице.
— Нарай сказал, что я дочь бога Хаоса, — призналась я шепотом.
Опять грохот и злобный взгляд подруги снизу вверх.
— Нет, ты точно издеваешься! — прошипела она, со стонами и кряхтением вставая на четвереньки.
— Извини, — пробурчала я, подойдя к ней и подав руку, чтобы помочь встать.
— Да какая из тебя дочь Хаоса, — ворчливо проговорила кикимора, выпрямилась и, прихрамывая, отправилась к креслу. — Нарай Хроно, наверное, пошутил.
— Он был предельно серьезен и решителен, — с грустью ответила я.
— Так он же бог, мог бы определить, лжешь ты или нет, — возразила Кико, развалившись в кресле, которое несколько минут назад занимал сам Хронос, и забросив ноги на стол.
— В том-то и проблема: я — дочь бога, а у них — богов — есть какой-то кодекс, по которому они не могут воздействовать на детей себе подобных. Но нарай сам признался, что побывал в моем прошлом и все обо мне знает, — пояснила я, устраиваясь напротив подруги. — Сильно болит? — спросила я с сочувствием, заметив, как кикимора кривится, потирая бедро.
— Не смертельно, — отмахнулась Кико. — Но тогда получается, что он должен знать, какой из тебя непутевый полубог.
— Нарай утверждает, что в моей жизни присутствовал отец. Я об этом совершенно ничего не знаю, но Хроносу виднее, — проговорила я, теребя подлокотник кресла.
— Интере-е-есно, — протянула подруга. — Значит, твой папочка все же интересуется дочуркой. Может, он нас и вытащит отсюда. Хотя вряд ли, не сунется он прямо в логово злейшего врага.
