— Ну что ж, теперь я хотя бы знаю, с кем мне предстоит соперничать, — подобрев, произнес Хронос. — В следующий раз постарайся не забывать, кто тебя целует.
Я хотела спросить, что он решил насчет мамы, но сон закончился так же неожиданно, как и начался.
А сейчас я сидела на кровати; за окном занимался рассвет, но я совершенно не выспалась. Потом стало не до раздумий, пришла высокая и стройная пожилая нара, разбудила подруг и объявила нам, что она наша наставница на время пребывания во дворце и намерена следить за неукоснительным соблюдением академического режима. Завтрак прошел в сонном молчании, ведь подъем у нас теперь — с поправкой на дорогу до академии, то есть на час раньше. Кико, затратившая немало сил на утренний туалет, обиженно сопела, поглядывая на сонного Салимо, не оценившего ее старания. Громиро, быстро позавтракав, убежал на встречу с отцом, а Медина недовольно косилась на меня. И я ее прекрасно понимала: ведь из-за меня ведьма не выспалась и была еще бледнее, чем обычно.
На занятия мы отправились в большом открытом экипаже, по-прежнему сохраняя молчание. Салимо дремал, заняв большую половину сиденья, на что Громиро никак не реагировал. Оборотень был чем-то расстроен и задумчиво рассматривал идущих на работу горожан. Все в Амнистании было подчинено времени и порядку. Никто не толкался, не спешил — но и не медлил. Люди, словно заведенные куклы, шли стройными рядами на свои рабочие места. Все государственные учреждения открывались в одно и то же время, но сутолоки на улицах тем не менее не было. Хронос создал идеальный образчик существования социума, отладив его до секунды, как механизм часов.
— Скучные все, — недовольно проворчала Кико.
После завтрака кикимора, оскорбившись невниманием дракона, переоделась в свою обычную (для нее) экстравагантную одежду и пообещала нам с Мединой, что Саламандрик за ней еще побегает.
Ведьма все еще сверлила меня неприязненным взглядом, но выражать недовольство в словесной форме не спешила.
* * *
Приближение экипажа к воротам академии не осталось незамеченным.
— Вы только посмотрите! Наша будущая нарайя со свитой прибыла! — ехидно воскликнул высокомерный эльф с последнего курса.
— Не обращайте внимания, — тихо произнес Рэндом. — Я проведу воспитательную беседу с особо восторженными чуть позже.
Оборотень первым выбрался из экипажа и помог спуститься нам. Салимо разбудил кучер, и дракон, потянувшись, неторопливо последовал за нами.
— Как спалось, нарайя? — позерски кланяясь, поинтересовался эльф.
— Не твое дело, — прошипела Медина, и язвительный остроухий ретировался.
— Спасибо, — прошептала я, заметив, что и остальные зеваки расходятся, не желая попасть под горячую руку черной паучихи.
— А ты бы поговорила со своим любовничком, чтобы приструнил всяких выскочек, — проворчала Медина, когда друзья разошлись на занятия и мы спешили в свою аудиторию.
— Он мне не любовник, — прошептала я в ответ.
— И куда же ты тогда ночью ходила? На экскурсию по дворцу? — усмехнулась ведьма. — Знаешь, меня твоя личная жизнь не касается, но хоть бы попросила себе отдельную спальню, чтобы нам спать не мешать. Хорошо же ты устроилась: и мужчина, и друзья под боком, а я теперь неизвестно когда смогу увидеть Петрина.
— Петрин? Это, кажется, друидское имя? — переспросила я и замерла, осознав, что только что сказала Медина.
— Только попробуй кому-нибудь проболтаться, — сверкнув черными глазами, прошипела паучиха.
— Что ты сейчас сказала? Куда я уходила ночью? — вопросила я испуганно. — Я только выходила на пять минут… воды попить.
— Как же, на пять минут! Я очень чутко сплю. Сначала ты, может, и выходила попить, а потом? — усмехнулась Медина. — Тебя не было больше часа. Встала, набросила халат и ушла, даже дверь за собой не закрыв.
— Не может быть, — прошептала я. — Ты шутишь? Я никуда не ходила… мне только снился странный сон…
Ведьма запрокинула голову и звонко рассмеялась, привлекая внимание всех находящихся в коридоре студентов.
— Какая же ты наивная, Юнила! — воскликнула она. — А наш нарай, как всегда, на высоте. И правильно, зачем ждать и ухаживать, проще напустить туману и заставить глупышку верить, что она спит. Расскажешь, что снилось? — отсмеявшись, поинтересовалась она. — Или о таком не принято рассказывать?
— Ты ошибаешься, — раздраженно произнесла я и вошла в аудиторию, спеша скрыться от любопытных взглядов со всех сторон.
Сокурсники не решились язвить, ведь за мной следовала ведьма из клана черных пауков.
— Извини, я не думала, что тебя это так расстроит, — прошептала она, когда мы заняли свои места.
— Ничего предосудительного… мне не снилось, — ответила я также шепотом. — Я только просила нарая разрешить мне видеться с мамой.
— И как? Разрешил? — участливо спросила Медина.
— Попросил поцеловать… — краснея, призналась я.
— А ты? — оживилась ведьмочка.
— А я думала, что сплю, — пробурчала я в ответ.
— Может, сегодня во сне попросишь для меня разрешения на вечерние прогулки в город? — предложила Медина, направляя разговор в нужное ей русло.
— Не будет сегодня никаких снов, — проворчала я.
— Похоже, мне придется заняться твоим воспитанием, а то совсем пропадешь, — уверенно заявила ведьма. — И прекрати уже трястись. Сама подумай: ну не просто же так он тебя поближе к себе и подальше от академических смотрителей переселил. Лучше принять все как есть и извлечь из этого как можно больше выгоды. Нарай свое покровительство всем желающим не раздает. Вообще-то, насколько я знаю, ты первая в истории, кого он официально назвал своей протеже.
— И чем мне это грозит? — спросила я затравленно.
Ответом мне была газета, брошенная на стол прямо передо мной.
Элит, эльф, бросивший газету, подмигнул мне и быстро отошел.
На первой же странице красовалась ожившая картинка: нарай кружит меня в танце на осеннем маскараде. И заголовок — «Таинственная избранница нарая! Как давно они вместе и когда Амнистании представят будущую нарайю?».
— Не обращай внимания, — посоветовала Медина и забрала у меня газету, не дав прочитать текст под заголовком.
Ведьма скомкала ее и запустила в Элита.
— Слушайте все! Если вам зависть покоя не дает, так я могу и вас поближе к богам пристроить. Есть желающие пойти в услужение к Арахне? — на всю аудиторию прокричала она, обводя студентов гневным взглядом.
В помещении воцарилась полная тишина, никто не смел даже глянуть в нашу сторону.
— Так-то лучше, — довольно усмехнулась Медина.
Больше нас не беспокоили. Преподаватели вообще словно не замечали меня и, даже увидев, что Медина опять заколдовала ручку и конспектирует за нас обеих, ничего не говорили.
