– Считаешь, что это надо скрывать?
– Я об этом не думала, но услышать от тебя такое было... ну... мило, – сказала Бригид. – Я хочу, чтобы ты знал это.
– Я горжусь тем, что ты моя жена. Все произошло так быстро!.. Даже не верится, что это случилось на самом деле.
– Это? – Она непонимающе вздернула бровь.
– Попытки привлечь твое внимание, ухаживание. – Его голос стал ниже, бирюзовые глаза смотрели прямо на нее. – Ритуал занятия любовью.
– Ой!
Его взгляд напомнил ей об эротическом сне, виденном ночью. Бригид заставила себя не волноваться и говорить спокойно. Она увидела, что у Кухулина заходили желваки, но муж не отвернулся от нее.
«Во имя Богини, он так чертовски красив!»
– Мне понравилось быть с тобой прошлой ночью.
– Я должен был поговорить с тобой, когда вернулся на стоянку. Ты задела мою гордость, поэтому я не сумел держать себя в руках.
– Правда в том, что я была шокирована и не смогла вести себя спокойно. Я забыла, что ты не кентавр.
– Даже так? – Он безуспешно старался скрыть улыбку.
– Поэтому можешь себе представить, как я была потрясена, когда почувствовала твою...
– Задницу? – подсказал Ку.
– Точно.
Он хмыкнул и какое-то время внимательно разглядывал ее, потом сказал:
– Значит, ты всего лишь удивилась. Ты не была разочарована и...
– Если ты снова спросишь меня, не испытываю ли я к тебе отвращения, то я воспользуюсь той частью своего кентаврийского тела, которая тебе, кажется, очень нравится, и пну тебя прямо в твою чрезвычайно мужественную задницу.
– Это будет трудно сделать. Я сижу ею в седле.
– Одна из первых заповедей, которую изучает охотница, – терпение, – заявила Бригид и сладко улыбнулась.
– Мне следовало поцеловать тебя, пока на нас смотрела вся гостиница, – усмехнулся Кухулин.
– Да, – согласилась она, перебросив через плечо серебристые волосы. – Следовало.
Когда они добрались до ручья, уже спускались сумерки, заштриховывая придорожные виноградники вечерними тонами.
– Лошади устали, почти стемнело. Наверное, на сегодня достаточно, – сказал Кухулин.
Бригид кивнула, перешла со стремительного галопа на легкую рысцу, потом вздохнула и пошла шагом. Даже эхо ее копыт, пересекающих маленький горбатый мостик, казалось утомленным. Она заметила, как обе лошади насторожили уши, заслышав шум воды.
– Можно переночевать там.
Охотница показала на берег ручья. Он был пологим, поросшим стройными плакучими ивами и изумрудно-зелеными влаголюбивыми травами.
– Те мои места, которым не надо шевелиться, сейчас чувствуют себя очень хорошо, – сказал Ку.
Бригид отметила тени под его глазами и двухдневную щетину. Воин явно устал.
– Ты соберешь дрова и позаботишься о лошадях, а я достану свинину и вино.
– Договорились, – согласился он.
Разгружая седельные сумки и вынимая все необходимое для приготовления ужина, Бригид думала о том, как хорошо было сегодня. С тех пор как напряжение между ними спало, день проходил великолепно. Да, они скакали в утомительном темпе, но муж был рядом с ней, все время говорил и смеялся. Потом, позже, когда наступил вечер и они устали разговаривать, он просто оставался рядом, возле нее. Воин был хорошим попутчиком, приятным человеком. Несмотря на очевидные различия, они подходили друг другу.
Кухулин свалил охапку сучьев в середину круга, сделанного из камней, которые Бригид набрала, чтобы разжечь внутри огонь.
– Я отведу лошадей к ручью. – Он шутливо обнюхал себя, заставив ее улыбнуться. – Пожалуй, сам тоже окунусь.
– Хорошая мысль. От тебя пахнет лошадью.
Теплый вечерний ветер донес до нее его смех. Сегодня между ними все было по-другому. Проще. Их союз спаялся.
Когда он привел лошадей обратно, она отвела взгляд от жарящихся ломтей свинины, улыбнулась ему, и ее живот напрягся. Его волосы были мокрыми. Он надел свежую льняную рубашку. Новый килт небрежно обернут вокруг талии. Лицо чисто выбрито.
Кухулин усмехнулся, потер подбородок и заявил:
– Прошел слух, что ты предпочитаешь чисто выбритых мужчин.
– Есть только один мужчина, которого я предпочитаю, – сказала она, глядя ему прямо в глаза. – Я люблю его таким, какой он есть, выбритый или нет – Бригид бросила ему бурдюк. – Теперь моя очередь окунуться.
Он смотрел, как она движется, освещаемая костром и нежным сиянием ранней луны, и думал о том, что его жена – самое грациозное создание во всей Партолоне. Ему надо было следить за свининой, но Ку видел только то, как Бригид снимала жилетку и входила в ручей. Он не мог оторвать от нее глаз. Она пошла туда же, где купался он, – в бобровую запруду, превратившуюся в небольшое озерцо. Вода доходила ей до холки. Кентаврийка повернулась к нему лицом. В серебряном лунном свете она была похожа на озерную нимфу. От этого зрелища его тело запылало и напряглось, душу озарил невероятный свет.
«Она принадлежит мне, а я – ей. Те, кому это не нравится, пусть идут к черту!»
Они почти не разговаривали, пока ели, но в их молчании не было неловкости. Супруги сидели рядом. Их руки соединялись, когда они передавали друг другу бурдюк. Слова им были не нужны, хватало взглядов и легких прикосновений.
Покончив с едой, Кухулин не стал откидываться рядом с ней на седло, как сделал прошлой ночью. Воин пошел к одной из своих седельных сумок. Кентаврийка с любопытством глядела на него и заметила, как свет костра блеснул на том, что он держал в руке. Но Ку не вернулся к ней сразу же. Вместо этого он наклонил голову, и Бригид заметила, что его плечи напряглись. Тогда он глубоко вздохнул и снова уселся рядом с ней.
– У меня есть кое-что для тебя. Я хотел отдать это прошлой ночью, но... – Кухулин шевельнул плечами. – Прошлой ночью...
– Она закончилась не так, как надо, – согласилась охотница. – Теперь все будет по-другому.
– Сегодня ты наденешь это. – Он приподнял серебряное ожерелье, с которого свисал бирюзовый камень.
– Это камень Бренны. – Бригид выдохнула и взяла его в руку.
– Теперь он твой. Она отдала его тебе. Думаю, Бренна хотела бы, чтобы ты его носила. – Ку надел ожерелье на шею кентаврийки, так, чтобы камень помещался между грудей. – Я не чувствовал ее присутствия с того страшного дня, но хочу надеяться, что она одобрила бы нас.
Бригид закрыла глаза, пытаясь разобраться в нахлынувших эмоциях, и призналась:
– Она приходила ко мне, Ку.
– Что?!
– Во сне, совсем как ты, когда твоя душа была разрушена. Мы встретились в замке Маккаллан. Она сказала, что отдает мне бирюзовый камень. Еще Бренна говорила, что не будет часто посещать нас. – Бригид открыла глаза и сквозь слезы посмотрела на мужа. – Она объяснила, что это никому не принесет пользы.
