Мы очень любили принимать у себя Великую Княгиню Анастасию Михайловну, которая была воплощением веселости. Мы подбирали для нее компанию людей, которых она любила и которые любили танцевать после обеда. Эти обеды были всегда очень веселыми, Арнольд красиво убирал стол, а после обеда устраивал разные сюрпризы, во время танцев он тушил все огни, а в саду зажигал бенгальские огни, которые освещали комнату, где танцевали, это было красиво. Часто мы ездили с Великой Княгиней в Монте-Карло в ее любимый ресторан «Карлтон» выпить стакан вина и потанцевать.
Покойный Король Шведский Густав любил бывать на обедах гала. Поэтому мы его всегда приглашали, когда устраивали обеды в пользу школы Андрея в Ницце. Для этих обедов мы звали Ваву Яковлеву петь, а Дягилев любезно разрешал своей труппе принять участие в вечере. Кроме того, разыгрывалась лотерея, для которой мы собирали вещи от лучших домов: Шанель, Молине, Маппин и Веб, Кук, Маке, кроме того, в числе выигрышей были духи, ящик шампанского и масса мелких вещей. Король Густав любезно купил несколько билетов и имел поразительное счастье. Он выиграл все первых три приза, чудное манто от Молине, ящик шампанского и еще что-то ценное. Он был в диком восторге и говорил, что теперь у него чудные подарки для внучек. Ему предложили доставить все эти вещи к нему в гостиницу, но он непременно хотел взять их с собою и просил все положить к нему в автомобиль. За обедом я сидела рядом с Королем, а адмиральша Макарова напротив него.
Второго (15) февраля 1922 года в Ницце на своей вилле «Жорж» скончалась Светлейшая Княгиня Екатерина Михайловна Юрьевская, рожденная княжна Долгорукая, морганатическая вдова покойного Императора Александра II. Ей было семьдесят четыре года с небольшим. Она состояла фрейлиной Императрицы Марии Александровны. Ее роман с Императором начался около 1867 года в Париже, куда Император приехал на выставку, и продолжался до самой его кончины. После трагической кончины Государя она выехала за границу и там постоянно проживала, но изредка приезжала в Петербург, где у нее был огромный дворец. Вся Императорская семья сохранила с ней лучшие отношения и всегда ее навещала. Она была, несомненно, крупной фигурой второй половины XIX века. О ней много говорили, но она никогда никакой роли в политической жизни не играла, оставаясь в тени как подруга Государя и только последний год как его морганатическая супруга, с 6 (18) июля 1880 года. Мы хотели поехать к ней с визитом после нашей свадьбы, но то ее не было в Ницце, то она была больна, – так я ее и не видала. Как только было получено известие о ее кончине, мы поехали к ней на виллу с Великой Княгиней Анастасией Михайловной. Она еще лежала в своей спальне. Потом мы были на ее похоронах на Ниццком кладбище.
Княгиня Юрьевская хранила у себя на вилле много ценных воспоминаний о покойном Императоре, все его письма к ней и ее к нему, а также массу маленьких вещей, которые, к сожалению, были впоследствии распроданы наследниками с торгов. Ее единственный сын Георгий, или Гого, как его звали, скончался в 1913 году, старшая дочь, Ольга, вышла замуж за принца Меренберга, а младшая, Екатерина, вышла замуж сперва за князя А. Барятинского, а потом за князя Сергея Оболенского, ныне проживающего в Америке.
Через три недели мы понесли тяжкую утрату в лице Великой Княгини Анастасии Михайловны, которая скоропостижно скончалась на своей вилле «Фантазия» в Эзе 26 февраля (11 марта) 1922 года. Никто не мог ожидать, что ее не станет так скоро. За два дня до кончины мы ее видели веселой и жизнерадостной. Ее старая и преданная горничная Ольга вызвала нас, прося немедленно приехать, так как Великая Княгиня опасно заболела. Когда мы приехали, то Великая Княгиня лежала без сознания, но с открытыми глазами. Узнала ли она нас, неизвестно, она ничем этого не проявила. Ее личный секретарь держал зеркало у губ, чтобы проверить, дышит ли она. Вдруг она глубоко вздохнула, и настал конец. Мы все стояли на коленях кругом ее постели и молились. Мы закрыли ей глаза. Вова впервые видел кончину и не хотел верить, что его дорогой друг, с которой он за два дня до того весело провел вечер, могла так внезапно скончаться. Для него это было большим горем, так как с его раннего детства она проявляла к нему много сердечного внимания. Эти два года она наполняла нашу жизнь своей веселостью и лаской. Через два часа из Канн прилетел как сумасшедший молодой Лидс со своей женой Ксенией Георгиевной и нашим старым священником отцом Остроумовым, который от безумной езды был еле жив.
На следующий день из Парижа приехал Великий Князь Александр Михайлович, брат покойной. Старшая дочь Великой Княгини, Королева Датская Александрина, вскоре приехала. Мы с ней провели несколько дней на вилле «Фантазия», и я помогала ей разбирать все мелочи, оставшиеся после покойной, и откладывать то, что она хотела взять с собою. Она любезно предложила Андрею взять все, что касается семейных миниатюр и русских книг, а Вове предложила выбрать на память что он пожелает, и он попросил дать ему брошку с рубинами, которую он подарил покойной.
Гроб с останками Великой Княгини был перевезен в Канны, в нашу церковь, а затем был отправлен в Мекленбург для погребения в семейном склепе. Вова потом заказал бронзовый венок, который был послан в Мекленбург для возложения на могилу покойной Великой Княгини.
У Великой Княгини было трое детей: сын, Великий Герцог Мекленбург-Шверинский, умер в 1945 году, дочь Александрина, Королева Датская, умерла в 1952 году, и дочь Цецилия, замужем была за Кронпринцем Германским.
Глава сорок первая. Мои встречи
Совершенно случайно в Монте-Карло, в зале перед театром, я встретилась с Вирджинией Цукки. Прошло более тридцати лет с тех пор, как я ее видела в последний раз в Петербурге, но я сразу узнала ее, и мы бросились в объятия друг друга, так рады мы были увидеться снова. Именно она вдохновила меня, когда мне было еще четырнадцать лет, и сделала из меня артистку, и я этого не забыла. Потом она заехала ко мне на виллу, и мы вспоминали давно минувшие дни, когда она имела такой огромный успех в России. Это была наша последняя встреча – я вскоре узнала, что она скончалась.
Однажды, когда я завтракала в Ницце в гостинице «Клеридж», я встретилась с Айседорой Дункан. Если бы меня не предупредили, что это она, я бы ее не узнала, так она изменилась. Мы были очень рады увидеться и встретились как старые друзья. Вскоре после этого она погибла в Ницце, когда ее шарф попал в колесо автомобиля, и она была задушена насмерть.
В Монте-Карло проживала на своей вилле большая знаменитость своего времени – леди де Бат, или, по сцене, Лилли Лонгтре. Она была красавицей, состояла фрейлиной Королевы Александры Английской и одно время подругой Короля Эдуарда VII. Разорившись, она покинула двор и сделалась актрисой и, выступая на сцене в шекспировских пьесах, стяжала себе огромную славу. У нее на вилле была масса воспоминаний, относившихся к придворной ее жизни и к артистической карьере. Ее личные воспоминания были очень интересны и увлекательны.
В Ницце я познакомилась с известным драматическим писателем Анри Кэном и его женой, рожденной Жиродон. Они оба у меня завтракали на вилле, и он написал мне в альбом несколько милых строк. Потом он нас пригласил к себе завтракать на виллу «Клод» и обещал угостить «бэф-а-ла-Буреинон». Как он нам пояснил, мясо тушится в бургундском вине, и это действительно было замечательно вкусно. Его брат Жорж Кэн был одно время хранителем музея Карнавале, где собрано все, что относится к французской революции.
