– Извините, – пробормотала она.
Кассирша лишь улыбнулась и подняла деньги, а потом уложила продукты в пакет и отсчитала сдачу. Стараясь сохранять спокойствие, Триш убрала кошелек обратно в карман. Повесив пакет на локоть, чтобы руки были свободны, вышла из магазина. Когда переходила дорогу, снова поглядела по сторонам.
К причалу она шла довольно медленно, прогулочным шагом, хотя едва удерживалась, чтобы не побежать. Отвязав веревку, Триш бросила ее на дно лодки, потом завела мотор и медленно отплыла от причала. Желание оглянуться Триш поборола, однако прислушалась, не раздастся ли за спиной шум мотора. И кажется, она его услышала.
Рэйф тщательно выбрал место и спрятался на склоне холма над поляной. Оттуда он мог видеть одновременно и озеро, и Генри. Услышав, как подплывает на лодке Триш, Рэйф сделал несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться.
Бросив якорь, Триш вылезла из лодки и, повесив на локоть пластиковые пакеты, по воде направилась к берегу. Помахала рукой Генри, тот помахал в ответ. Подойдя к нему, Триш показала покупки, а потом достала из одного пакета журнал и бросила Генри на колени. Рэйф восхитился, какая гениальная идея пришла ей в голову.
Бандитам, которые за ними следят, может показаться подозрительным, что Рэйф и Триш не разговаривают друг с другом. Но Триш нашла решение проблемы – теперь молчание будет выглядеть вполне оправданно.
Генри сразу сообразил, что к чему, и принялся перелистывать страницы с таким видом, будто журнал поглотил все его внимание. Триш же села рядом и стала деловито насаживать хот-доги на концы острых палочек, которые Генри заготовил заранее.
Ни дать ни взять семейный пикник. И Триш, и Генри были прекрасными актерами. Правда, складывалось впечатление, что талантливый спектакль пропадет зря, – прошло десять минут, а лодки бандитов нигде не было видно. Рэйф уже собирался дать отбой, когда краем глаза заметил на берегу какое-то движение.
Те самые двое мужчин, которых он видел утром, осторожно крались вдоль кромки воды. У обоих в руках были пистолеты. Должно быть, решили подобраться к лагерю Триш и «Рэйфа» по суше – боялись, что те услышат шум лодочного мотора и успеют сбежать. Заметив Генри и Триш, оба остановились, затем переглянулись и кивнули. Рэйф приготовился. Он ждал, что бандиты сейчас разделятся и начнут заходить с двух сторон. Но они не двигались с места. Потом один достал мобильный телефон и стал что-то печатать – видимо, хотел отправить сообщение. Но зачем? Что им нужно – инструкции или разрешение? Любопытно, кому они пишут?
Тем временем Триш поджарила на огне два хотдога и протянула один Генри. Они начали есть. Генри продолжал сидеть, уткнувшись в журнал, поэтому лица его не было видно. Рэйфу хотелось немедленно выскочить из засады и вытрясти из бандитов все подробности, однако он выжидал.
Через двадцать семь минут и сорок две секунды терпение его было вознаграждено. Но Рэйфа сразу же ожидало новое испытание – что-то начало происходить, но что конкретно, он никак не мог понять. Мужчина, отправивший сообщение, торопливо вытащил телефон из кармана, взглянул на дисплей и с удовлетворенным видом кивнул. Потом дал знак напарнику, чтобы обошел поляну.
Рэйф последовал за вторым мужчиной, и тут услышал шум мотора. Обернувшись через плечо, увидел подплывающую лодку. Но она была слишком далеко, чтобы разглядеть стоящего у руля человека. Однако не оставалось сомнений, что его прибытие и отправленное с телефона сообщение связаны между собой.
Между тем лодка приближалась. Наверняка Генри и Триш тоже ее услышали, однако продолжали усердно изображать беззаботное настроение. Триш, например, растянулась на траве, будто сейчас ее самым большим желанием было понежиться на солнышке.
Рэйфа растрогало, что она до такой степени ему доверяет. Оставалось надеяться, что Рэйф сумеет оправдать доверие жены.
Триш приподнялась на локтях. Она была так взволнована, что едва могла лежать спокойно. Ну где же носит этих бандитов? Почему так долго? И что вообще происходит? Вот бы поговорить с Рэйфом.
Услышав шум двигателя, едва сдержала желание вскочить и предупредить его. Однако сдержалась и, зажмурившись, подставила лицо солнцу.
Когда Генри, тихонько напевавший себе под нос, вдруг затих, Триш поняла – что-то случилось. Открыв глаза, она увидела, как из-за деревьев выходят двое мужчин с пистолетами в руках.
Глава 18
Одним из них был тот самый человек, которого описывал Рэйф. Лет сорока пяти, темноволосый, одет в идеально новую рыбацкую одежду. Второй постарше, с лысиной, а среди оставшихся волос седых больше, чем темных.
Отбросив журнал, Генри встал и загородил собой Триш, будто надеялся таким образом ее защитить.
– Обыскать обоих, – приказал пожилой мужчина.
Сорокапятилетний исполнил приказание, но нашел только упаковку жвачки в кармане у Генри.
– Предпочел бы встретиться с вами дома, в более комфортных условиях, – высокомерно-снисходительным тоном произнес пожилой мужчина. – Но, к сожалению, у вас есть неприятная привычка всячески осложнять мне жизнь, мистер Роупер. Или к вам следует обращаться Райан Уэбер? Во всяком случае, под этим именем вас знали мои сыновья.
Выходит, перед ними сам Лучано Маладуччи, подумала Триш.
Генри ничего не ответил. Триш понимала, что он постарается молчать как можно дольше. Маладуччи подошел ближе – настолько, что Триш почуяла аромат дорогого одеколона, которым Лучано злоупотреблял. Свободной рукой Маладуччи согнал с шеи насекомое, затем схватил Триш за плечо и с силой дернул к себе. Генри поспешил было к ней на выручку, но спутник Маладуччи нацелил пистолет ему в сердце.
– Простите, что прервал романтический пикник, – продолжил Маладуччи, – но ваш муж причинил мне очень много беспокойства. Он с самого начала должен был понимать: если будет всеми возможными способами вредить членам моей семьи, я отвечу тем же.
Рэйф оказался прав. Вот только чего он ждет?.. Почему не нападает? Махнув пистолетом в сторону озера, Маладуччи проговорил:
– В моей стране мальчишки учатся рыбачить раньше, чем ходить.
«А это здесь при чем?» – мысленно удивилась Триш.
– Уметь чистить рыбу – очень полезный навык. Будешь знать, как обращаться с холодным оружием, – прибавил Маладуччи и, убрав пистолет в кожаную кобуру на поясе, достал нож – длинный, блестящий, чуть изогнутый. Клинок был длиной дюймов десять, не меньше.
Маладуччи приставил нож к ее горлу, но при этом смотрел не на Триш, а на Генри.
– Я убью ее у тебя на глазах. Может, тогда поймешь, что я чувствую, когда думаю о сыновьях, которые гниют в тюрьме. Как долго я этого ждал, – со вздохом прибавил Маладуччи. – Теперь вижу, что игра стоила свеч.
Схватив Триш за волосы, Маладуччи накрутил их на кулак.
– Какой необычный цвет, – почти промурлыкал он. – Готов поспорить, эти локоны тебе особенно нравятся, – прибавил он, глядя на Генри.
