Тот продолжал стоять молча. На Маладуччи его невозмутимость подействовала как красная тряпка на быка.
– Какой же ты мужчина, если даже не пытаешься защитить любимую женщину? – выпалил он и, взмахнув ножом, отрезал густую прядь ее волос. Сердце Триш забилось быстро-быстро, но отнюдь не из-за ущерба, нанесенного прическе. Просто теперь она убедилась, что нож действительно очень острый и Маладуччи мастерски умеет им пользоваться.
Генри побледнел и принялся непроизвольно оглядываться по сторонам. Маладуччи это сразу заметил.
– Никто не придет, – заверил он. – Я велел своему второму помощнику убедиться, что поблизости нет никого, кто может нам помешать.
Маладуччи повернул голову и крикнул:
– Монти! Никто не идет?
Ответом ему было молчание. Маладуччи взглянул на своего первого помощника. Тот пожал плечами.
– Монти! – снова крикнул Маладуччи.
Не дождавшись ответа, велел своему подручному:
– Пойди, поищи его.
Триш смотрела, как бандит скрывается между деревьями, и вскоре потеряла его из виду. Сначала из зарослей доносился треск кустов, потом стало тихо.
– Жак! – позвал Маладуччи. Но Жак не откликался.
Реакция у Маладуччи оказалась гораздо более молниеносной, чем могла предвидеть Триш. Его локоть мгновенно сжал ее шею, а нож оказался в опасной близости от сонной артерии. Триш испуганно застыла, боясь шевельнуться.
– Что, черт возьми, происходит? – спросил Маладуччи.
Генри молча пожал плечами.
– Отвечай, гад! – рявкнул Маладуччи. От былого высокомерия не осталось и следа – он явно нервничал. Триш постаралась ослабить хватку Маладуччи, но он оказался слишком силен.
Сейчас или никогда, подумала Триш. Сжав руку в кулак, она со всей силы заехала Маладуччи локтем в грудь. Охнув, он упал на колени, едва не утянув Триш за собой. Однако она вовремя сумела высвободиться. Откровенно говоря, Триш сама удивилась силе собственного удара. Такого эффекта она не ожидала. Только обернувшись, Триш увидела на лбу Маладуччи пулевое ранение. А вниз по склону холма сломя голову несся Рэйф.
– Отойди! – крикнул он.
Но Триш не могла сдвинуться с места – не слушались ноги. Она бессильно осела на землю.
– Убит, – прошептала Триш.
Подбежав к Маладуччи, Рэйф принялся нащупывать пульс. Убедившись, что он и впрямь убит, повернулся к Триш.
– Надеюсь, он не успел ничего тебе сделать? – спросил Рэйф.
Прежде чем Триш успела ответить, он подобрал с земли ее пряди.
– Вижу, пострадали только волосы. Жаль. Они ведь у тебя такие красивые…
– Все равно собиралась подстричься, – небрежно отмахнулась Триш, однако голос предательски задрожал. Она должна брать пример с Рэйфа и быть сильной.
– А где те двое, Монти и Жак? – спросила Триш уже более спокойным тоном.
– Я их вырубил.
– Ты успел вовремя, – усмехнулся Генри, к которому тоже потихоньку возвращалось самообладание.
– Что теперь? – спросила Триш.
Рэйф уже доставал телефон.
– Позвоню в полицию. Вы оба должны дать показания. Потом наберу начальнику и расскажу про наши успехи. Пусть арестовывает старшего сына Маладуччи.
– Значит, больше нам опасность не грозит? – оживилась Триш. – Можно вернуться домой?
– Да.
Триш не хотелось обсуждать личные вопросы при Генри, но она должна была получить ответ немедленно.
– Рэйф, ты вернешься со мной в Рэйвсвилл? – спросила она самым небрежным тоном, на какой только была способна, и застыла, затаив дыхание.
– А ты хочешь, чтобы я вернулся? – спросил Рэйф.
– Думаю, нам нужно многое обсудить, – ответила Триш.
Рэйф глубоко вздохнул.
– Это верно, – кивнул он.
Глава 19
Стоило Триш показаться в дверях, и Саммер сразу расплакалась. Так она себя вела уже на протяжении недели. Саммер так крепко сжала сестру в объятиях, что у той едва ребро не треснуло.
– Теперь, когда ты подстриглась покороче, мы с тобой стали еще больше друг на друга похожи, – всхлипнула Саммер.
Тут сестра попала в точку. Саммер уже много лет носила короткую стрижку, а после того, как стилист Триш подравнял ей волосы, они стали всего на несколько дюймов длиннее, чем у сестры. Вполне достаточно, чтобы Рэйф мог запускать пальцы, сколько его душе угодно.
Вот только сейчас Рэйфа рядом не было. Но на этот раз Триш точно знала, где он – уехал по делам в Вашингтон. Нужно было уладить всякие формальности с арестами и транспортировкой преступников, а также встретиться с начальником.
Поскольку Лучано Маладуччи был убит до того, как успел сообщить важную для следствия информацию, во многом Рэйфу и его коллегам пришлось разбираться самостоятельно. Однако баллистическая экспертиза показала, что Мэри-Энн Файкус и миссис Уилбертс были застрелены из пистолета Жака. Тот утверждал, что совершил эти убийства по приказу Маладуччи, и не было оснований ему не верить. И Жак, и Монти клялись, что не причастны к убийству Майло. Триш склонна была считать, что они говорят правду. Наверняка с Майло расправился сам Маладуччи.
Единственное обстоятельство, которое никак не укладывалось в общую картину, – взрыв в коттедже, где находились отец и сын Парадини и Берни Уилберте. И снова Жак с Монти утверждали, будто это не их рук дело. Оба в один голос заявляли, что прибыли на озеро только утром, после того как Маладуччи вызвал их в Хили посреди ночи.
Возможно, коттедж тоже взорвал Лучано Маладуччи, издали приняв Берни за Рэйфа. Если так, он наверняка пришел в ярость, когда понял, что обознался. Хотя с этой версией было не все гладко – когда прогремел взрыв, Маладуччи не должен был знать, что Рэйф уже в Америке. Впрочем, это не имеет значения, рассудила Триш.
Она была очень благодарна братьям Холлистерам, которые помогали искать в лесу тело ее пса. Но, несмотря на все старания, поиски успехом не увенчались. Преисполнившись надежд, что Дьюк может быть жив, Триш на всякий случай развесила объявления с его фотографией по всему Хили. С тех пор прошла неделя, но никто, к сожалению, не позвонил.
– Когда вернется Рэйф? – спросила Саммер.
– Не знаю. Он так быстро уехал, что поговорить толком не успели.
Саммер понизила голос, чтобы не услышал муж:
– Вы ведь снова будете жить вместе?
– Не знаю, – пожала плечами Триш. – Впрочем, с тех пор, как он зашел в коттедж, а я упала в обморок, наши отношения прошли долгий путь. Правда, для этого пришлось вместе поймать нескольких убийц…
– Хватит. Ни слова больше об убийствах, – строго произнесла Саммер. Сестра не шутила.
