– Алена и Маша Максимовы, – сказал Скиф задумчиво, – пропали без вести двадцать третьего февраля. Незадолго до исчезновения им исполнилось по пятнадцать лет. Родители умерли в автокатастрофе год назад. О пропаже в милицию заявил их старший двоюродный брат Георгий – по совместительству опекун, с которым они делили квартиру.
Я взял из его рук папку с делом (оно уже превратилась в толстый том). К обложке скрепкой была прикреплена свежеотпечатанная фотография: две неуверенно улыбающиеся девушки-близняшки в одинаковых полосатых свитерах и выцветших джинсах. Они стояли, обнявшись, под рисованным на ватмане плакатом: «9-й «Б», УСПЕХОВ И СЧАСТЬЯ В НОВОМ 1998 ГОДУ!» Даже прически у них были одинаковыми – косы с белыми бантами.
– Значит, они были первыми, – прошептала Женька.
– Уже ничего нельзя говорить уверенно.
– А их не по лицензии выпили?
– Лицензия на несовершеннолетних? – холодно переспросил шеф. – Да еще из одной семьи? Ты уже два года в Дозоре, Рысь! Что с тобой в последнее время?
– И все же я уверен, – подал голос я, – что они не были случайными жертвами. Это уже потом наш клиент начал убивать всех без разбору.
– Аргументируй, Кот.
Люди в белых халатах осторожно счищали кисточками песок с того, что осталось от лиц сестер Максимовых. Нас они, конечно, не замечали.
– Во-первых, убийцы постарались надежно спрятать тела в саду. Потом их прятать перестали – наоборот, оставляли на виду. Полагаю, Спайс и в самом деле был приятелем Кирилла, однако после этого случая с близняшками отдалился от него. Из-за его необузданного характера. Спайс не хотел проблем. Но проблемы в итоге его все равно настигли.
– Согласен. Это было не спонтанное, а подготовленное преступление. Они каким-то образом смогли незаметно вывезти девочек на дачу и здесь замучили.
– Во-вторых, – продолжал я, – первый раз для насильников и психопатов всегда особенный. Жертвами становятся не случайные прохожие. Они тщательно выбирают объект, готовятся, долго ходят вокруг. Возможно, даже живут рядом.
Скиф размышлял секунды три.
– В машину, оба, – скомандовал он.
Мы выбежали на улицу, оставляя позади запах смерти, и я с наслаждением вдохнул чистый сырой воздух.
– Герда, поднимай всех наших, – сказал Скиф в трубку, разгоняя машину до двухсот километров в час, – установить скрытое наблюдение за домом по адресу: улица Красина, двадцать четыре. Нужна информация на всех соседей Максимовых, как можно скорей.
«Альпин» несся по Ярославке, как зарождающийся ураган, обгоняя летящие в сторону столицы автомобили, словно те стояли на месте. На горизонте уже поднялись свинцовыми утесами северные кварталы Москвы, когда телефон шефа требовательно затрезвонил. Скиф включил громкую связь.
– Ребята, по-моему, я нашла его, – преувеличенно спокойным голосом сообщила Нелли. – Кирилл Лещук, двадцать три года, полностью подходит под описание внешности. Его квартира находится на одной лестничной клетке с квартирой Максимовых. Квинт и Куно уже едут туда.
– Мы скоро будем. Держи в курсе.
Но вместо того чтобы ехать прямо в центр, Скиф вырулил на МКАД, и машина, превосходя все разумные пределы скорости, понеслась на юг.
– Куда ты? – пискнула Женька с заднего сиденья.
– Уложить в этот пазл последний кусок, – мрачно бросил Скиф.
* * *
Изольда Ковалевская собиралась уезжать. Ее вишневая новенькая «ауди» странно смотрелась рядом с покосившимся деревянным домиком посреди бирюлевской свалки. Когда наша машина влетела на площадку перед домом, Изольда захлопнула багажник и сделала быстрый шаг к водительской дверце.
– Стоять на месте! – крикнул Скиф, уже с пистолетом в руке. – В Сумрак не соваться.
– Это вы? – Круглое, как булочка, лицо женщины задрожало.
– А ты ожидала кого-то другого?
Мы вышли из машины, обступили Темную полукругом.
– Сейчас не ваше время, Ночной Дозор, – прошипела Изольда, отступая, – солнце еще высоко.
– Далеко ли ты собралась бежать? – хмуро проговорил Скиф. – Или думаешь, они не найдут тебя на краю света?
– Я ни в чем не виновата. Я просто посредница…
Скиф вдруг рывком бросился вперед и схватил Темную за воротник куртки, словно нашкодившую кошку. Пистолет его сверкнул у самого лица женщины.
– Ложь. Вы со Спайсом наладили целый бизнес. Сколько человек вы продали вампирам?
– Ты с ума сошел, светляк. – Хозяйка притона тяжело дышала. Натянувшийся воротник сдавил ей горло. – Я буду отвечать только перед судом.
– Так отвечай, – с презрением сказал Скиф, – мы и есть суд. Тем, кто убил Спайса, плевать на тебя и на ваши с ним дела. В отличие от нас.
Мы с Женькой переглянулись. Я все еще ничего не понимал.
– За какую сумму кузен Георгий продал сестер Максимовых Спайсу и его дружку Лещуку? Ну?
Вся кровь ушла от лица Изольды.
– Я… я не понимаю, о чем ты…
– Ложь!
– Вы не посмеете…
– Жадная дура. Ты даже не представляешь, в какую опасную игру влезла.
Изольда затравленно посмотрела на нас:
– Ни за какую сумму… Они оформили сделку – Спайс обещал, что девочки исчезнут и никогда не вернутся. Гоша сказал сестрам, что они поедут втроем на загородный пикник. Он сам доставил их на дачу к Спайсу, в своей машине. Теперь он живет один в трех комнатах.
– Какая мразь, – не сдержалась Женька.
– Сколько еще людей вы продали вампирам?
– Да не мы, – огрызнулась Темная, – люди сами их продают, как ты не поймешь? Кто за деньги, кто за жилплощадь. Чаще всего они даже не знают, что их родственников ждет. Просто избавляются от досадной помехи.
– Сколько людей вы продали? – с каменным лицом повторил шеф.
– Вот же дерьмо… ну, двадцать восемь, – обреченно ответила хозяйка притона.
Скиф выстрелил трижды. Серебряные заговоренные пули прошли сквозь грудь и голову Темной колдуньи и с воем зарылись в пыльный асфальт. Череп Изольды взорвался, словно гнилой арбуз.
Мы молча смотрели, как обезглавленное тело, пошатываясь, поднялось на ноги и неуверенно заковыляло в сторону гаражного кооператива. Когда до забора оставалось несколько шагов, колени подогнулись, и Изольда растянулась на земле.
На город быстро опускалась ночь.
* * *
Улица Красина – это узенькая транспортная артерия, соединяющая Тишинскую площадь с Садовым кольцом, зеленая и тихая. Здесь в маленьких двориках играют в песочницах дети, дремлют на лавках старушки, и «забивают козла» на шатких деревянных столах мужички. Здесь словно законсервировали атмосферу мирных советских восьмидесятых.
