Книга Небо цвета стали, страница 115. Автор книги Роберт М. Вегнер

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Небо цвета стали»

Cтраница 115

– Вижу, ты кормишь ее нашим мясом и поишь нашей водою.

Фраза эта, оброненная на меекханском с густым акцентом, имела горький привкус. Словно Кей’лы не существовало или словно была она неразумной зверушкой.

Аменрай запретил мне использовать лекарства, но ничего не говорил о пище.

– А ты впервые в жизни его послушала, манейа? А запах мази и зелий, который стоит в этом шатре, ты просто принесла с собою.

– Именно так и было, уэнейа.

Красные губы изогнулись в кислой улыбке:

– Ты самая непослушная невольница, что ходит в этом лагере. Но мой муж слишком сильно тебя любит, а я слишком ценю твои умения, чтобы карать за любую мелочь. Однако не ври мне в глаза, чтобы проверить, кто из нас для него более важен.

Меекханка согнулась в более глубоком поклоне:

– Прости, госпожа. Без этих лекарств она могла бы умереть, а не думаю, чтобы аменрай захотел бы этого. Не после того, как он ее привез.

Черноволосая улыбнулась шире и не так зло:

– Так-то лучше. Эта ложь уже немного похожа на правду. Хотя я и не думаю, чтобы она умерла, но не сумею доказать, что ты лжешь. Но больше не относись ко мне легкомысленно, Тсаэран.

Еще один поклон.

– Я не отношусь к вам легкомысленно. Но не позволю… – Маленькие руки сжались в кулаки. – Не могу позволить… не желаю…

– Я знаю. Мне ведома твоя слабость. Разреши тебе – и любой хромой пес и паршивый кот попали бы в твой шатер. Вместо того чтобы терять время, лучше ступай готовить лекарства и инструменты. Твои умения вскоре понадобятся.

– Но…

Высокая женщина обронила несколько слов на каком-то местном наречии, и целительница вдруг побледнела, согнулась в поклоне и, не оглядываясь, вышла.

Они остались одни.

– Знаешь, что я ей сказала?

Кей’ла невольно сделала жест на анахо’ла: «Не знаю».

– Отвечай словами!

– Не знаю.

– Знаешь, кто я такая?

– Не знаю.

– Мое имя Саонра Вомрейс. Я жена того, кто привез тебя сюда. Он не признался мне в этом сразу, только вчера вечером, перед тем как покинуть лагерь, сказал, что ты – в нашем шатре. Мужчины… – Раскрашенное лицо искривилось в странной гримасе. – Они поддаются эмоциям, а затем говорят: знаешь, мое сокровище, у меня на стороне какой-то ребенок. Сам не знаю, как оно случилось.

Гримаса превратилась в безумную улыбку.

– Я месяцы напролет выучивала наизусть тысячи имен, а он следил, чтобы ни одно я не позабыла. Многие из нас их учат, чтобы помнить, кем мы были, потому что даже собачий труп заслуживает, чтобы помнить его имя.

Сказала она это так быстро и с такой страстью в голосе, что Кей’ла сперва не была уверена, хорошо ли она ее поняла. Тем более что меекх женщины звучал не слишком хорошо: неловко и грубо. Но именно из-за этой страсти девочка и не отважилась отозваться.

– А теперь он устраивает такое вот. Привозит в наш шатер щенка Фургонщиков, вырвав из пасти степных стервятников. А я вижу, как кровоточит его сердце.

Улыбка исчезла.

– Видишь, маленькая девочка. Он некогда дал клятву, что за то, что вы сделали, станет вас презирать. За измену, которую вы допустили, и за трусость, которую вы выказали. Что, если вы попытаетесь вернуться, он подожжет ваши фургоны и станет греться при их огнях. Такие клятвы легко давать, когда раны свежи, но порой даже шрамы перестают чесаться. Новые враги, новые схватки, вера, что вы никогда не станете столь отважны, чтобы вернуться.

Кей’ла не выдержала:

– Это наша земля.

– Нет! Она была вашей землей, пока вы ее не оставили, а с ней – и все свое прошлое. Пока вы не предали. Нашли вы себе новую землю, под опекой Меекхана, за щитами его солдат. Это мы остались здесь, и это нам приходилось сражаться за каждый день. Они… и другие… и я… – Женщина сжала кулаки. – Раны сделались шрамами. Когда бы не ты… когда бы не она…

Она сделала шаг вперед, а девочка остановила взгляд на длинном ноже, что колыхался в ножнах у пояса. Она – безумна. Только о том Кей’ла и могла думать. Было бы исключительной шуткой судьбы, погибни она теперь от руки этой странной женщины.

Разделяющее их расстояние уменьшилось еще на шаг, и Кей’ла тоже сжала кулаки. Она не отступит. Не выкажет страха.

– Если бы ты… – черноволосая шипела сквозь зубы, – если бы ты была кем-то вроде тех, остальных, Амурех не потратил бы на тебя даже плевка. Но нет, тебе понадобилось оказаться ребенком, связанным и избиваемым палками, но таким смелым, чтобы пинаться и кусаться.

Смелая? Ей хотелось рассмеяться. Она? Самый большой трус, ехавший когда-либо в караване?

– Знаешь, что услышала от меня наша манейа? Знаешь, что сделал мой муж? Не знаешь, что он сделал. – Снова этот странный акцент и снова слова, будто летящие стрелы: – Он взял свой малейх и поехал на запад, меж холмами. Ваш обоз близится к ним, и колесницы идут верхом холмов, словно жуки по трупу. Мы сталкиваемся, мы и они, а кровь стекает в яры и долины.

Она еще сильнее сжала кулаки.

– Мой муж ищет забытья в ненужных боях. Прислал даже трофей, хочешь увидеть?

Она что-то коротко рявкнула, и завеса шатра поднялась: вошли две женщины, волоча за собою тело. Тсаэран шагала рядом и пыталась на ходу осматривать раненого.

По очередной команде Саонры они бросили мужчину на землю и вышли. Ни одна даже не оглянулась.

– Он мог бы лежать посреди лагеря, и никто даже камня не бросил бы и не коснулся бы его палкою. Он просто сдох бы, а потом мы вытащили бы его труп в степь и оставили, чтобы вороны и дикие псы устроили себе пир. Но мой муж возжелал, чтобы я удерживала его при жизни, потому что – возможно, он расскажет что-то важное о ваших планах.

Кей’ла не отводила взгляд от мужчины. Верданно, лучник из колесницы, потерял где-то шлем, хотя получил теперь другой, поскольку засохшая кровь слепила ему волосы в твердую скорлупу. Стеганая куртка, надетая поверх кольчуги, была порвана в клочья, сама кольчуга – прорублена так глубоко, что виднелась нижняя броня и посверкивающая в кровавой ране кость. Дышал он тяжело, лицо его было разбито от удара боевым молотом, от чего нос и губы выглядели словно гигантские, упившиеся кровью клещи.

– Говорить он, скорее всего, не станет, но как знать. Вы ведь словно вши, непросто вас убить. – Черноволосая миг-другой выглядела так, словно желала сплюнуть. – Скажи мне, маленькая савеньйо, приказать ли мне осмотреть его или позволишь, чтобы он подох?

– Ты уже приказала.

– О да. Приказала. Потому что я хорошая жена глупого мужчины, который полагает, что разрубит несколько голов – и это залечит старую рану. А потому я послушаюсь своего мужа… а вы проследите, чтобы он выжил.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация