– Ну Василисочка Микулишна, ну пожалуйста, – чуть не на коленях упрашивал ее Ушатов. – Ну окажите честь! Ну… боже мой! Ну какой я игрок? Я же безвылазно сижу в этой дыре! Я уже карты в руки не брал целую не… целую вечность! Вы же сами видите – с кем здесь играть-то?! А тут – вы! Такое сокровище! Ну сделайте же милость.
Василиса подсчитала деньги. Ну… если она еще возьмет сейчас тысяч десять… Ушатов не обеднеет, а у них с Люсей появятся деньги на новые сапоги и куртки.
– Ну что ж, не могу отказать мужчине. Раздавайте.
Результат не обманул Васиных ожиданий. Ушатов был безутешен, но все еще пытался отыграться. Только теперь Василиса его даже не слушала.
– Довольно! – прикрикнула она голосом строгой маменьки. – Еще завтра целый вечер впереди! Если будете себя хорошо вести, так и быть, обыграю вас еще раз.
– Завтра? – сверкнули глаза у Ушатова. – Но… знаете что?! А поедемте послезавтра в клуб! Там играют в карты, и мы… мы устроим там фурор!
К фурорам Василиса не была готова. Одно дело играть, сидя в домашних тапочках, с надутым глупцом, и совсем другое – клуб! Кто же не знает, что в клубе и своих шулеров хоть удавись!
– А какой это клуб? – насторожилась Василиса.
– О! Это небольшой кораблик! Там не профессионально играют в карты, так только – легкое безоблачное развлечение достойных граждан! Ну? Все будет просто! Я вас представлю как свою тетю… как подругу! А вы… сначала отдохнете, а уже потом, когда господа разойдутся – кто в бильярд играть, а кто в карты, вот тогда-а…
– А на суше нельзя? – швыркнула носом Василиса, смутно подозревая, что после ее фокусов достойные граждане могут запросто вышвырнуть ее за борт.
– Да ну что вы! На суше – это еще только в следующую пятницу будет, а мы с вами… Ну? Я вас убедил?
– Почти… – облизала губы Василиса. – Только уговор – завтра съездим в город купить мне подходящее платье!
– Всенепременно! Вы будете королевой! – сложил ручки под грудью Ушатов.
– И еще… – засопела Василиса и строго посмотрела на Никиту Антоновича. – Вы за стол не садитесь ни при каких обстоятельствах, ясно?
– Хорошо… – и Ушатов мечтательно поднял глаза к небу. – Я себе представляю, что завтра будет!
* * *
Утром Люся встала пораньше и решила совершенно определенно – она сегодня же уедет домой! Да! Она не собирается становиться прототипом героини какой-то там книжонки! Нет, ну как же она так попалась?! Как она могла поверить?!
– Малыш, пойдем гулять, – позвала Люся.
Пес весело крутился возле ног хозяйки, старательно показывая, что он ужас до чего хочет прогуляться. А по грядкам бегал вовсе даже и не он, а… да вон – Финли и носился! И это именно у него такие огромные лапы, что все цветочки вывернули!
– Люся, ты только быстренько давай, ага? – вынырнула из кухни Маша. – А то я оладьи завела, к твоему приходу уже целая тарелка будет.
– Нет, Маша, не буду я твои оладьи есть, – сжала губы Люся. – Я и вообще… ссориться с тобой хотела. Но тебе вчера некогда было – ты спала, а сегодня у меня времени нет – я уезжаю.
– Ого! – вытаращилась подруга и села напротив Люси. – А по какому поводу будем ссориться?
– По такому! – Принципиально смотрела в окно госпожа Петухова. – Некогда мне объяснять… Малыш сейчас всю кухню разнесет – вон как скачет…
– Ага… ну тогда я подожду, ты придешь, поешь, потом поссоримся. Только ты недолго давай.
Люся постаралась недолго. Сегодня она себя заставила прогулять Малыша совсем в другой стороне, чтобы не встретиться с Егором Львовичем. Малыш – он, конечно, сразу и направился по знакомому пути, да и сама Люся по привычке туда пошагала, но, очнувшись на полпути, она поняла, что еще не готова к встрече с обидчиком. А вдруг он ее поджидает? Он ведь уже хорошо изучил их с Малышом режим. Хорошо бы, если бы поджидал… а она не придет! И пусть не думает себе! Дружить он с ней собрался! Так бы сразу и говорил – предлагаю вам дружбу и сердце! Да, в общем-то, если сердце, то можно и без дружбы… нет, она опять о чем-то о другом… И что ж она так съезжает все время на это самое другое? Нет, вроде бы все ничего, но как вспомнит его глаза, как он смотрит… Да на фига ж ей такой друг нужен? Лучше уж совсем его не видеть!
Люся вышла на незнакомую полянку недалеко от дачного поселка, уселась прямо на траву и… стала горевать. Рядом бегал Малыш, его уши то и дело смешно взлетали над здоровенной башкой, точно птички, у него не было никакого горя… А под Люсей была сырая трава, полянку окружал лес, небо было каким-то безрадостным, да и на душе было как-то все… безнадежно… и сама собой вырвалась грустная, печальная песня. Песня была обычной – не плясовой, конечно, но и слез не вызывала. Но это пока ее не начала петь Людмила Ефимовна. Люся так нудно тянула каждую строчку, так выла каждую нотку, что не удержалась, начала всхлипывать:
– Жи-и-и-ить без любви-и-и-и-и… быть мо-о-о-о-оже-е-е-ет про-о-о-о-сто-о-о-о-о-о-о…Но как?! – это слово Люся рявкнула со всем сердцем и остановилась, чтобы усилить эффект, и только потом опять прилежно заныла: – На све-е-е-е-ете-е-е-е-е бе-е-е-ез лю-ю-ю-ю-бви-и-и-и-и прожи-и-и-и-ить?! Ля-ля-ля-ля-ля…
Она уже даже спела проигрыш, который должен быть отыграть оркестр, когда позади нее вдруг раздался голос:
– А вот здесь, уважаемая Люся, вы сфальшивили. Здесь фа идет, а вы фа-диез тянете. Здесь так надо – ля-ля-ля-а-а-а… и побыстрее, что ж вы, как кота за хвост, в самом-то деле!
Рядом с ней, тоже прямо на голой земле, восседал Егор Львович и, дирижируя травиной, старательно выводил:
– Ля-ля-ля-ля-а-а…
– Вы что… издеваетесь? – вмиг осипла Люся. От стыда она не знала куда деваться, а этот… писатель… местного разлива, этот… этот… дружок, этот… Егор Львович еще и учил ее, как нужно правильно петь! Да она! Она и не пела вовсе! Это и не она! Это душа ее так выла! Скулила, можно сказать! Мучилась! А он! Фа ему не понравилась! Люся повернулась к нему, сидеть криво было неудобно, но ничего! Она потерпит! Она уперла руки в бока и прищурила глаза. – А с чего вы взяли, что там… что там вообще есть… нота фа?!
Егор Львович дернул бровью и утвердительно кивнул головой:
– Я вас уверяю – в этой песне нота фа есть!
– Там нет этой ноты!!! Там только… там только фа-диез! – засопела Люся, уже сама понимая, что несет откровенную чушь. – Вы вообще откуда ноты знаете?!
Егор Львович не собирался сдаваться. Вообще-то он специально поджидал Люсю возле дома с раннего утра, он так хотел сказать ей что-то приятное, он вчера всю ночь ворочался – уснуть не мог, так ему было нехорошо от их непонятной ссоры. Он даже чуть не пропустил их с Малышом – ждал на прежней тропинке, и только потом догадался подойти ближе к их дому, и едва успел – они уже заворачивали за угол. Он столько всего хотел сказать, но… вот услышал это фальшивое пение и… На самом деле сфальшивила Люся самую малость, другой даже не заметил бы. Но только не Егор Львович! У него бы идеальный слух!
