– Вася!
– Ушатов! – повернула голову к Никите Антоновичу Василиса. – Ушатов, сбегай домой и притащи из холодильника фрукты, мясо вяленое, что у тебя там еще – окорок, грудинка… тащи все!
– Василисочка! – медово улыбнулся тот. – Я не могу… не могу тебя и на миг оставить, я так за тебя переживаю!
– Не жмись, Ушатов! – рявкнула на него Василиса. – Ведь нормальный же мужик! Тащи, говорю, весь холодильник.
– Егор… пойдем вместе, мне одному же не утащить, – поднялся Ушатов и позвал Соловьева.
По идее, надо бы Игоря позвать, все же лучше знает, что принести, но… У Серафимова на коленях сидел такой большой десятилетний сын и, пожалуй, впервые за все время не старался показаться взрослым.
А потом они весело пили чай, ели и как-то слишком много смеялись, вероятно, сбрасывали пережитый стресс.
– Нет, вы бы видели Ушатова! – без тени улыбки рассказывала Василиса. – Стучит так аккуратненько, интеллигентненько, ну тебе чистый денди! А у самого в волосах какие-то сучья! Пижама! Нет, он-то себя не видит! Он-то губки розочкой складывает, глазки таращит – прям тебе диктор центрального телевидения! А из лысины – хворост торчит! Ушатов! Ты ж на кой черт ветки в лысину пихал? Камуфляж придумал, что ли?
– Вася! Потише, – одернула подругу Люся. – Лиза Сонечку укладывает.
– Уложила уже… – появилась за столом Лиза. – Они с Симкой сразу уснули.
– Ну золотая жена тебе попалась, Палыч! – воскликнул Егор Львович и незаметно подмигнул Люсе. – А мы вас все влюбить друг в друга мечтали.
Лиза покраснела:
– Ну вы придумаете тоже… жена! Какая ж я ему жена?
– Здра-а-асссьте! – всерьез обиделся Серафимов. – Что значит – какая?! Самая настоящая! Завтра же в загс, и все дела!
– Я вам хочу сказать, что в загсе сразу не расписывают, – важно сообщила Василиса. – Я узнавала, там еще какие-то два месяца ждать нужно.
– Ничего, – опять засветился Соловьев. – У нас там… некоторый блат имеется, правда, Люсь? В самом новом загсе вас распишут!
– Правда, – недобро кивала Люся и повернулась к подруге. – Мне вот только хотелось бы узнать – а на кой черт тебе, Вася, узнавать, когда там расписывают? Ты что, замуж собралась?
Василиса вытянула шею и рассеянно посмотрела на ветку сирени за окном.
– Василиса спрашивала это для меня! – поднялся вдруг Ушатов. Он всерьез решил защищать свою подругу. – Это я собрался жениться! Да! На Василисе!
В комнате повисла пауза. И только тихий-тихий голос Васи нарушил тишину:
– Останешься сегодня без сладкого… ты наказан. Такие вещи впредь всегда со мной согласовывай! И никаких сентиментальных сериалов на ночь! Ты от них в детство впадаешь.
– А я… – мечтательно посмотрел на Люсю Соловьев, – я напишу…
– Ну да! – хмыкнула Люся. – Ты напишешь чудесный детектив! Такой сюжет! Ты его еще и приукрасишь!
– Не-а, – по-мальчишески помотал головой Егор Львович. – Я напишу прекрасный любовный роман. И ничего приукрашивать не буду!
– А я… – заблестел глазами Серафимов.
– А вы пригласите нас на свадьбу!!! – хором закричали гости. И вдруг заорали: – Горько! Горько!
Любопытно, что первой подскочила не Лиза, и даже не Серафимов, а… Люся!
– Люся, ты… с ума сошла?! Тебя-то куда несет? – не удержалась Василиса. – Боже мой, как перед людьми неудобно…
Люся брякнулась обратно на стул, багряная, как вымпел.
– Чего-то… ага… запуталась… – не знала она, что ответить. – С этими репетициями, выступлениями уже себя не помнишь.
– Маша! – повернулась к подруге Василиса. – И мы с тобой наивно полагали, что они действительно ездят в массы, как разносчики культуры! Чем вы там занимаетесь?!
Поднялся Егор Львович и торопливо стал собираться и собирать Люсю:
– Товарищи… друзья… прошу нас извинить, я вдруг вспомнил, что у нас завтра… – и тут он вытаращил глаза, он по-настоящему вспомнил: – Люся! У нас же завтра выступление! В Петухово!!! Господа! Нас прошу извинить. Да! И, Маша… Люся сегодня не придет домой, вы себе не представляете, сколько сил и времени отнимают эти репетиции!
– Маша! – торопливо кивала головой счастливая Люся. – Я только заберу Малыша… я его просто не могу оставить… и потом – пусть привыкает…
Они торопливо убежали. А Василиса с завистью посмотрела им вслед:
– Вот ведь как хорошо придумали… А нам, Ушатов, даже соврать нечего!
– А мы и не будем врать! – благородно возмутился Ушатов. – Мы скажем чистую правду!
– Неужели скажете, что пойдете миловаться? – лукаво склонил голову Серафимов.
– Да зачем же! – дернул плечом Ушатов. – Мы сегодня просто обязаны выяснить, кто же из нас дурак! Васенька, карты я уже приготовил.
– Запомни, Ушатов, для этого карты не нужны, – устало вздохнула Василиса и вальяжно поднялась. – Оставайтесь, молодожены.
Они остались.
– А мы… что мы будем врать? – уткнулась в плечо Игоря счастливая Лиза.
– А мы соврем, что… пойдем… делать очередного мальчика… или девочку. А сами – раскроем тетрадку, посчитаем товар и… работать, работать и работать! – хохотал Серафимов.
– Я тебя прямо сейчас задушу! – накинулась на него Лиза. – А ну хватит врать! Мальчика так мальчика!!!
