Транспорт, на котором приехал майор Жданов с помощником, оставлял желать лучшего. Совершенно раздолбанная «буханка» тряслась на каждой кочке так, словно преодолевала Эверест.
– Вам бы лучше в больницу, – покосился Юрий Васильевич на Цветкову.
– И что я там делать буду? Лежать и смотреть в потолок?
– Мазями какими-нибудь намазали бы, – ответил майор.
– Мазями я и сама могу намазаться. Ой! Ну и развалюха у вас! – не удержалась она.
– Хорошо, что такую выделили, – ответил Юрий Васильевич. – Вон за тем поворотом и «Солнышко». Приехали! Вы тоже официальные лица. – Он посмотрел на Мэтью с Цветковой и, остановив взгляд на лице Яны, запнулся и покачал головой. – Но я – главный!
У ворот хозяйства их встречал невысокого роста полный человек с радушной улыбкой во все тридцать два зуба.
– Тихон Матвеич? – уточнил Жданов.
– Да, это я. Директор. Вы со мной говорили по телефону. Такие люди! Готов оказать всяческое содействие! Только не понимаю – чем?
– Хорошо, что лично встречаете, – похвалил его майор и представил всех друг другу. – Ну что ж, пройдемте к вам в хозяйство, так сказать, и поговорим.
– А я уже и поляну накрыл в теньке, – покосился на Яну директор.
Юрий Васильевич на минуту задумался, а потом махнул рукой:
– А, пойдемте!
– Конечно, пойдемте! Все свое, все домашнее, – суетился директор.
Яна решила, что она попала в рай. Обилие зелени, свежий воздух и большой, ломящийся от изобилия еды стол под навесом, увитым гроздьями винограда, которые так и просили их сорвать ягодами и отправить в рот… Что еще нужно было для счастья?
– Мяско молодого поросенка – это не наше хозяйство, конечно, но все равно домашнее. А вот помидорчики, огурчики, зелень, персики, абрикосы, сливы, виноград и вино вот из него же. А кто хочет покрепче, так чача из абрикосов, пожалуйста! Свежий хлебушек к столу.
Яна поняла, что снова одержима страстью – на этот раз страстью чревоугодия. И накинулась на еду вместе с Юрием Васильевичем и Мэтью. Утолив первый голод, она прошептала Мэтью, щекоча его ухо веточкой укропа, торчащей изо рта:
– А ничего, что мы сюда приехали вроде как по серьезному делу… и жрем, не думая, что еда может быть отравлена? Ик! Ой, извините. Ушло как в сухую землю. Или если умирать, так на сытый желудок?
– Я не думаю, что будут травить высокопоставленных гостей, – ответил Мэтью, почесав ухо.
– Тебя-то травили, – напомнила Цветкова.
– Я для них кто?.. А Жданов – представитель власти.
Юрий Васильевич в это время посвятил директора в вопрос, по которому они, собственно, и приехали в хозяйство.
У Тихона Матвеевича даже щеки побледнели.
– Господи! Вы говорите, что убийца использует наши ягоды?! Это не может быть ошибкой?
– Исключено, – ответил Мэтью.
– Но как же так?! С чего?!
– Так мы и приехали, чтобы это выяснить, – кивнул Жданов. – Первые два трупа были обнаружены далеко отсюда, но и на них ваша продукция.
– У вас есть магазин? – спросил Мэтью.
– Розничной торговли? Нет. Мы оптовики, и хозяйство у нас не очень большое. Мы за качество, а не за количество. Поставляем продукцию всего в несколько мест.
– Нам бы список этих мест, – заключил Мэтью, – потому что убийца мог покупать ягоды или у вас, или в тех местах, куда вы их поставляете.
– У-у-убийца? – схватился за сердце Тихон Матвеевич.
– И список ваших сотрудников, – добавил Мэтью.
– Моих?
– Товарищ директор, включайтесь, пожалуйста. Делайте все, о чем вас просят, – сказал Юрий Васильевич.
– Я постараюсь, я сейчас… Но у нас есть сезонные рабочие.
– Вы берете их без документов? – спросил Юрий Васильевич.
– По документам, конечно, просто они меняются.
– Нас интересуют рабочие за последний период.
– Хорошо, – кивнул директор. – Может, убийца все же работает у тех, кто закупает нашу продукцию?
– Все может быть. Мы можем осмотреться на территории? – спросил Юрий Васильевич таким голосом, что это прозвучало и не просьбой вовсе.
– Конечно, что угодно. Слева у нас теплицы, грядки, справа сады: вишневый, сливовый, абрикосовый. Подсобное помещение для рабочих.
– Туда обязательно зайдем и все осмотрим, – заверил его Юрий Васильевич.
– Извините, а это не обыск? На него вроде разрешение нужно, – несколько смущенно спросил Тихон Матвеевич.
Лицо майора Жданова мгновенно приобрело каменное выражение.
– Ну что же вы, Тихон Матвеевич… я думал, мы зашли так, по-доброму, по-соседски. Что вы не препятствуете следствию, а наоборот, искренне хотите, чтобы убийца был пойман. А вы – обыск… Вы реально хотите, чтобы мы сюда пришли с ордером и перевернули все вверх дном? – спросил Юрий Васильевич, и от его слов у Яны побежал холодок по спине.
– Нет-нет. Никакого препятствия! Конечно, осматривайте все, что хотите! – сразу же пошел на попятную директор.
И все после сытного приема дружно двинулись осматривать хозяйство «Солнышко». Причем если Жданов и Мэтью делали это досконально и с пониманием дела, то есть профессионально, то Яна абсолютно без толку таскалась по окрестностям. Она делала вид, что внимательно осматривает каждое дерево, и, понимая, что за ней никто не смотрит, спокойно ела все подряд.
Поблуждав среди деревьев, Яна вышла к аккуратным грядкам с какими-то растениями. Она наткнулась на женщину средних лет, точнее говоря, свою ровесницу, которая только выглядела намного хуже, чем даже обгоревшая Яна. Неухоженные седые волосы, обветренное лицо, натруженные руки в земле… Единственное, что было привлекательного в этой женщине, так это ее взгляд – какой-то просветленный, но направленный словно внутрь. Такие взгляды можно встретить у отшельников, монахов.
– Здрасьте, – сказала Яна.
– Здорово, коль не шутишь, – ответила женщина. – Новенькая? На работу пришла устраиваться?
Яна обвела глазами грядки и неожиданно для самой себя выдавила:
– Да. Меня к вам направил Тихон Матвеевич.
– И кем? – прищурилась женщина.
– Да кем скажете, я и сажать могу, и полоть, и копать, – сообщила ей Яна. Пожалуй, это были все ее познания о сельском хозяйстве.
Женщина хмыкнула.
– Я не занимаюсь сезонными рабочими, и по-моему, их уже набрали.
– Вот поэтому Тихон Матвеевич меня именно к вам и прислал. Может, я вам пригожусь, – не сдавалась Яна.
– Ты хоть знаешь, кто я? – спросила женщина.
Яна набрала воздуха в легкие. Она уже поняла, что эта женщина не простая колхозница, хотя выглядела именно так, но в голову ничего не шло.
