Пролог
Николай Эристов разобрался со своим нелегким прошлым.
По крайней мере, он был уверен, что разобрался.
Но этим утром, когда дворецкий принес его любимый крепкий чай, он не потянулся за чашкой, потому что его руки слегка дрожали. Давным-давно Николай решил для себя, что никто никогда не станет свидетелем его слабости, благодаря чему он смог выжить.
Когда завтрак был подан, его дворецкий повернулся, чтобы выйти из роскошных покоев хозяина, находившихся на верхней палубе яхты.
– Подожди, – окликнул его Николай. – Я хочу, чтобы ты кое-что сделал для меня.
– Да, сэр.
– Мне нужен новый костюм.
– На Сэвил-Роу и Джермин-стрит…
– Нет, – прервал его Николай, потому что дворецкий не так понял его просьбу. Николай не хотел встречаться с лучшими портными Лондона ни у себя на яхте, ни у них в ателье.
– Я хочу, чтобы ты поехал в магазин и купил мне костюм. У тебя есть мои мерки.
– Да, но…
Николай нетерпеливо покачал головой. Он не собирался ничего объяснять.
– Я хочу, чтобы ты купил мне костюм темно-серого цвета, а также рубашку и галстук, которые можно будет надеть на венчание в церкви. Да, не забудь про туфли.
– Вы хотите, чтобы я купил вам готовый костюм? – осторожно переспросил дворецкий. И неудивительно – Николай одевался очень изысканно, потому что ему присылали одежду самые именитые дизайнеры. Так с чего ему вдруг взбрело в голову отправлять своего дворецкого в один из торговых центров, когда его гардеробная комната была забита самыми качественными и самыми дорогими вещами?
– Да, – кивнул Николай, – и постарайся справиться как можно быстрее. Свадьба назначена на два часа.
Он назвал приблизительную стоимость костюма и заметил, как растерянно заморгал его обычно сдержанный дворецкий. В конце концов, шампанское, остававшееся на донышке бутылки, которую он убрал с прикроватной тумбочки сегодняшним утром, стоило чуть меньше суммы, которую Николай собирался потратить сегодня. Это означало, что он тратил на шампанское тысячи долларов. Но при этом считал, что живет очень скромно.
Каждый год Николай оставлял свою роскошную яхту, где жил по нескольку месяцев, и отправлялся в Атлантику, чтобы работать на огромных ледоколах. Вот и сейчас он только вернулся оттуда. На севере он носил теплые вещи и шапки-ушанки, а в остальное время – одежду самых известных домов моды. Николай был богат, успешен, и, как он считал, ему удалось избавиться от призраков прошлого. Никто бы не догадался, что он родился в полной нищете и когда-то просыпался среди ночи в холодном поту от стыда и страха.
– Свадебный подарок тоже купить? – спросил дворецкий.
– Нет.
Его слегка удивленный дворецкий бесшумно выскользнул за дверь, и только тогда Николай взял с подноса чашку с чаем. Да, его рука немного дрожала, когда он раздумывал, как лучше начать этот трудный день, бывший отголоском печального прошлого.
Теперь у него была хорошая жизнь, но ему пришлось побороться за нее.
Николаю пришлось многое пережить, потому что он отказывался просто пополнить статистику. Вместо того чтобы позволить своему обидчику сломать его, он боролся не просто для того, чтобы выжить, но чтобы преуспеть. Николай не стал убегать от прошлого с помощью выпивки или героина, он бросил ему вызов и покончил с ним.
«Конечно покончил», – убеждал себя Николай.
Теперь он был владельцем целой флотилии современных яхт, его постоянно приглашали на самые громкие мероприятия, и все жаждали попасть на его шумные вечеринки, которые он устраивал на одной из своих яхт.
И все благодаря Юрию, который был и его наставником, и его спасителем. Сегодня Николай как никогда нуждался в совете этого человека, единственного, кто знал правду о его прошлом.
Юрий часто повторял Николаю старую русскую поговорку «Берись дружно – не будет грузно», говоря о том, что, когда ты делишься своим грузом с другими, он становится не таким тяжелым.
Николай рассказал ему правду для того, чтобы Юрий не обратился в полицию, которая могла вернуть его обратно в детский дом, откуда он сбежал. И его спаситель оказался прав: когда Николай поделился с ним давившим его грузом, жить стало намного легче. Только сейчас Юрия не было рядом, поэтому Николаю пришлось самостоятельно решать, как ему быть сегодня.
Николай хотел увидеть свадьбу своего друга, но так, чтобы его никто не заметил. Если бы Сева увидел его, он спросил бы, почему он сбежал тогда, ничего ему не сказав. Николай не собирался обсуждать этот вопрос, потому что решил, что прошлое не должно отравлять его настоящее. Так что он проскользнет в церковь незамеченным и уйдет точно таким же способом.
Он поднялся и подошел к окну, окинув взглядом Кэнэри-Уорф, деловой квартал в восточной части Лондона, где он пришвартовался вчера вечером. Стекла каюты были затемненными, чтобы никто не мог заглянуть внутрь. Необходимая мера, если учесть, что репортеры постоянно охотились за богатыми и знаменитыми и пристально следили за тем, что происходило на борту его яхты. Николай задумчиво стоял и смотрел, как семьи с детьми и влюбленные парочки жестами указывают на его яхту и фотографируются рядом с ней, словно с какой-то достопримечательностью.
Он привык к подобным вещам.
Его яхта «Свобода» всегда собирала толпы; особенно окружающим нравилось наблюдать, как опускается платформа и появляется Николай на своей роскошной машине. Но чаще всего он швартовался в более живописных окрестностях. Особенно ему полюбился юг Франции и Персидский залив.
Именно в заливе Акаба Николай впервые узнал, что Сева и Наоми решили пожениться. Лежа в постели без сна, он решил разбудить спящую рядом белокурую красавицу, но передумал и отправился на верхнюю палубу и там, под ночным звездным небом, открыл свой ноутбук.
По привычке Николай зашел в Интернет, чтобы узнать новости из жизни своих друзей из детского дома, и прочитал о последних событиях из жизни Севы.
Нью-Йорк. Местный эксперт по вопросам интернет-безопасности, Севастьян Державин, был замечен в Лондоне с подбитым глазом и ужасным порезом. Рядом с ним находилась его личная помощница, Наоми Джонсон, на пальчике которой красовалось огромное помолвочное кольцо с черным бриллиантом.
На фотографии Сева и Наоми шли за руки по улице, и, несмотря на свое побитое лицо, Сева выглядел очень счастливым. И он заслуживал счастья.
В детском доме было четыре темноволосых, светлолицых и черноглазых мальчика, которые изрядно доставали своих воспитателей. Они родились без надежды, но у каждого из них была мечта. Во-первых, они мечтали, что однажды их заберут в настоящую семью. Но такого не случилось. Детей с такой бледной кожей, которая так и не порозовела, и черными как смоль волосами было куда сложней пристроить в семью, чем белокурых и голубоглазых ангелочков.
