– И то и другое… понемногу.
– Не хотите рассказать?
– Вам это будет не интересно, – торопливо произнесла она. – Вы правы насчет ужина. Я проголодалась.
Еда была легкой и вкусной, и Элли ела с аппетитом. Он передал ей газету.
– Взгляните. Вот перечень спектаклей в «Термах Каракаллы». Выбирайте.
Элли пробежала глазами список и нашла свою любимую оперу, которую давали следующим вечером.
– «Севильский цирюльник», – сказала она.
– Будем надеяться, что билеты не все распроданы.
Леоницио вытащил мобильник, быстро поговорил и поднял два больших пальца, показывая, что все удалось.
– Повезло. Нам достались последние билеты.
– Здорово. Мне безумно хочется туда попасть.
– Но есть одно условие. Эти места очень дорогие, поэтому надо соответственно одеться. Наденьте самое роскошное, что у вас есть. И лучшие украшения.
– Но я не взяла с собой ничего такого, – растерялась Элли. – Я же прилетела ненадолго, в обычной одежде.
– Тогда придется купить вам что-нибудь подходящее. Здесь недалеко есть неплохой магазин одежды, и завтра мы туда сходим.
– Сколько я должна вам за билет?
Он скорчил шутливую гримасу.
– Не смейте меня об этом спрашивать. Меня это оскорбляет, и месть моя будет ужасна.
– Придется рискнуть. Вы не должны платить за мой билет.
– Должен. А теперь успокойтесь, заканчивайте еду и отправляйтесь спать.
Она весело ему отсалютовала.
– Слушаюсь, сэр.
Оставшись одна, Элли лежала и думала про Леоницио. У него, несомненно, есть чувство юмора, что делает их словесные перепалки беззлобными. До сих пор все происходившее вселяло надежду… если только ей удастся не выпускать свои чувства наружу. А его чувства… они касаются исключительно ребенка, а не ее. Самое ужасное, что могло бы с ней произойти, это влюбиться в него. Этого она не должна допустить.
На следующее утро они с Леоницио пошли в магазин. Элли сразу углядела на витрине потрясающе красивое платье. Она и не мечтала о таком роскошном. Платье было из темно-красного атласа, узкого покроя. Когда она его надела, то у нее перехватило дыхание – так отлично оно село по фигуре.
– Нравится? – спросил Леоницио.
– Да, очень. Я в нем прилично выгляжу?
– Хм. Думаю, что да.
– Тогда… О боже! – Элли взглянула на ценник. – Надо было сначала посмотреть, сколько оно стоит. Я не могу это себе позволить.
– Вам и не придется, – сказал Леоницио. – Я уже заплатил.
– Но… как вы могли… А если платье мне не подошло бы?
– Тогда вы выбрали бы что-нибудь еще.
Это жест щедрости, но на самом деле он ею управляет.
– Леоницио, я не могу позволить вам покупать мне одежду. Мы не…
– Не будем уточнять, кем мы являемся, а кем нет. Это платье вам очень идет, значит, вам следует его носить.
– Спасибо, – сдержанно ответила она.
Они разыгрывают пьесу. Он очень мил, любезен, но она знает, что это главным образом для того, чтобы заставить ее передумать и выйти за него.
«Но я умею не хуже вас играть в хитроумные игры. Остерегайтесь».
Дома Элли снова примерила платье и с удовольствием посмотрелась в зеркало, предвкушая приятный вечер.
– Вы выглядите великолепно, – сказал Леоницио, зайдя за ней, чтобы отправиться в театр. – Вы делаете мне честь.
– Это, конечно, очень важно.
– Важнее, чем вы думаете. Мой бизнес хорошо известен в Риме, как и я. Мне необходимо поддерживать репутацию.
– А женщина, которая выглядит обычно, понизит ваш имидж?
– Вот именно. Я не могу появиться с дамой, которая не одета в шикарное платье и на ней нет дорогих украшений.
– В таком случае вам придется отказаться от моего общества. У меня нет дорогих украшений.
– К счастью, я это учел и принял меры. – Он сунул руку в карман. – Повернитесь.
Она повернулась и ахнула, когда он встал у нее за спиной и застегнул на ее шее сверкающее бриллиантовое колье. Элли плохо разбиралась в драгоценностях, но то, что колье стоит целого состояния, она поняла.
– Что это? – прошептала она.
– Мое доказательство, что общество может не сомневаться во мне, – весело заявил он.
Элли увидела, что он смеется, и сердце у нее подскочило.
– Вы правы, – сказала она. – Я пощеголяю в этом сегодня вечером, а завтра вы вернете колье в магазин.
– Да, вас вокруг пальца не обведешь.
– Я могла бы научить вас кое-каким хитростям.
– А вот еще один трюк. Мы не станем возвращать колье. Раз я преподнес его вам, оно ваше.
– Но…
– Никаких но. Оно ваше. Это мой подарок.
– Но я не могу позволить вам дарить мне такие вещи.
– Позволить мне? Разве я спрашивал вашего разрешения?
– Вы никогда не спрашиваете моего разрешения, чтобы осуществить свои сумасшедшие замыслы.
– Конечно, не спрашиваю, – весело продолжил он. – Вы отказались бы, хотя бы ради того, чтобы мне противоречить.
– Ну разумеется. Потому что я вредная особа, – в тон ему ответила Элли. – И вы на самом деле хотите жениться на мне? Вы в своем уме?
– Наверное, я сумасшедший, но я всегда с готовностью принимаю вызов. Интуиция подсказывает мне, что вы – самый серьезный вызов в моей жизни. А теперь хватит спорить. Колье ваше, и носите его ради моей репутации.
Элли было не обмануть. Разговором о репутации он совершил хитрый ход, чтобы заставить ее принять дорогой подарок. Это красивый и щедрый жест. Но также и способ утвердить свои права.
Леоницио стоял сзади нее лицом к зеркалу.
– Мы хорошо смотримся вместе? – спросил он.
Да кто угодно будет хорошо смотреться с таким красавцем. Элли лишь пожала плечами и равнодушно произнесла:
– Думаю, в театр нас пропустят.
– В таком случае пойдемте.
Глава 5
Руины «Терм Каракаллы» служили сценой оперного театра на открытом воздухе. Две громадные колонны стояли по краям сцены, ряды кресел амфитеатром поднимались вверх.
– Я едва ли могу охватить это взглядом, – засмеялась Элли, оглядевшись вокруг. – Мы здесь, чтобы получить удовольствие, а император Каракалла был одним из самых страшных правителей Рима. Он убил брата, убил жену и дочь, убивал всех, кто стоял на его пути.
– Так поступали императоры две тысячи лет назад. Но в конце концов его самого убили, – усмехнулся Леоницио.
