– Что… ты делаешь? – пролепетала Эмбер потрясенно: она не испытывала ничего похожего, танцуя с Лучано.
– Продолжаю с того места, где остановился принц, – сверкнул глазами Коннел. – Если танцевать с простыми смертными ниже твоего достоинства, после того как ты побывала в объятиях королевской особы.
– Не говори глупости, – рассердилась Эмбер. – Я с удовольствием потанцую с тобой, если обещаешь не наступать мне на ноги.
Его рука плотнее обхватила ее талию.
– Это единственное условие, Эмбер?
Она смотрела на треугольник темных волос на груди, оказавшихся теперь на уровне ее глаз.
– Могу назвать еще несколько.
– Например?
– Удивляюсь, что ты вообще захотел танцевать со мной после того, как не сводил с меня сердитого взгляда весь вечер.
– Неужели было так заметно?
– Представь себе. Может, причина в том… – запнулась Эмбер. – Принц догадался, что я говорю по-итальянски.
– Он сказал, что ты вздрогнула при слове «покушение», как любой на твоем бы месте, – засмеялся Коннел. – Дело не в этом.
– А в чем?
– Ты вызываешь у меня противоречивые чувства.
Эмбер подняла голову и встретила внимательный взгляд темно-синих глаз. Он испытывает к ней чувства? Внезапно ее охватило волнение – она боялась, что Коннел заметит сбивчивый пульс.
– Что ты имеешь в виду?
Он начал небрежно поглаживать большим пальцам ее талию.
– Пробуждаешь вожделение. Как ни стараюсь, не могу выкинуть тебя из головы.
Если бы это сказал кто-то другой, Эмбер была бы шокирована или напугана, но странным образом сейчас не произошло ни того ни другого.
– Твое замечание должно польстить мне?
– Не знаю, – признался он. – Сам не могу решить.
Ситуация становилась опасной для Эмбер, но возбуждение притупляло чувство страха.
– Какие могут быть варианты?
– Не прикидывайся наивной, Эмбер, тебе не к лицу. – Его ладонь скользнула выше, поглаживая спину под тонким шифоном. – Сама знаешь, но могу напомнить. Мы поднимемся наверх и закончим то, что начали раньше. Возможно, это поможет погасить жар в крови, терзающий меня с первой минуты, когда я увидел тебя спящей на белом кожаном диване.
Эмбер проглотила готовое вырваться восклицание: «С тех пор?!»
– Или?
– Я могу выбрать в этом зале партнершу, во всех смыслах более подходящую для постели. – Низкий, бархатный голос Коннела ласкал слух. – Есть и третий вариант, не такой романтичный, но действенный: приму ледяной душ, который избавит меня от мыслей о сексе.
Эмбер ничего не сказала. Из его слов выходило, что она значила для него не больше чем бумажная салфетка, а забыть ее так же легко, как вчерашний сон. Однако он не лгал ей, ведь так? Коннел не пытался завуалировать вожделение красивыми словами и пустыми обещаниями, чтобы дать надежду, а потом разбить ее. Зато он откровенно намекал, что доставит незабываемое удовольствие. Разве ей не хотелось впервые в жизни испытать сексуальное наслаждение? Получить то, что другие женщины воспринимают как само собой разумеющееся?
На память пришли слова принца о том, что благоразумной женщине следует проявлять особую осторожность. Он явно имел в виду Коннела, и, вероятно, у него были на то основания. Однако Эмбер никогда не была благоразумной: ее считали взбалмошной и непредсказуемой. Ей одной известно, что это всего лишь фасад, непреодолимый барьер, за которым она пряталась. Коннел Девлин подобрался к ней слишком близко.
Его пальцы почти касались груди. Закрыв глаза, Эмбер сосредоточилась на приятных ощущениях. Сквозь тонкую ткань платья она чувствовала его прикосновения, пробуждавшие сладкую дрожь. Как ему удается заставить ее остро чувствовать собственное тело?
Коннел плотнее прижимал ее к себе. Прикосновения сильных бедер, близость мускулистого тела должны были испугать лишенную всякого сексуального опыта Эмбер, но она не испытывала страха – ей хотелось большего. Неужели она откажется от шанса стать наконец настоящей женщиной?
Инстинктивно Эмбер приоткрыла губы и заметила, как желание вспыхнуло в его потемневших глазах.
– Разве тебе неинтересно знать, что я думаю по этому поводу, – заметила она непринужденно, словно вела такие беседы каждый день.
– Конечно же выбор за тобой, потому что женщина сама принимает решение. Чего ты хочешь, Эмбер?
Тон разговора изменился: за игривой насмешкой Эмбер слышала напряженное ожидание. Она колебалась, понимая, что предстоит сделать непростой шаг. Для Коннела все было привычно. От множества прежних партнерш ее отличали только имя и цвет волос. Возможно, Коннел уже не помнил, с кем был в последний раз в постели.
А для нее?
Глупо проявить слабость. Влюбившись в Коннела, она допустила ошибку. Оставалось только идти вперед, отдавая себе отчет в том, что не будет ни цветов, ни признаний – только всепоглощающий сексуальный голод. Наконец случилось то, что давно должно было случиться, – в ней проснулась женщина. Поднявшись на цыпочки, она прошептала ему в ухо, с трудом удержавшись, чтобы не тронуть языком мочку:
– Я хочу заниматься с тобой сексом.
Коннел замер, решив, что ослышался. Слух, вероятно, изменил ему. Она была такая упрямая и непокорная. Кто бы мог подумать, что она так легко уступит. Надо признаться, он и дальше рассчитывал на сопротивление, потому что давно не сталкивался с отказом. Кроме того, преследование гораздо слаще победы…
– Действительно хочешь? – тихо переспросил он, поглаживая пальцем податливое тело.
– Да, да, – подтвердила Эмбер, непривычно кротко.
Чувствуя, как его охватывает жар, Коннел не сдержал улыбку:
– Очень хорошо. Вот что ты должна сделать: иди в свою комнату и жди, пока я попрощаюсь с гостями. Только не вздумай раздеваться до моего прихода. – Выдержав паузу, он добавил: – Раздевать женщину – одно из самых больших наслаждений для мужчины. Понятно?
К его удивлению, Эмбер послушно кивнула.
– Приду к тебе до полуночи, – сказал он, приподняв ее подбородок и глядя в изумрудные глаза. – До этого у тебя будет время подумать. Если по какой-либо причине передумаешь, я приму твой отказ, и мы забудем сегодняшний разговор. Нет возражений?
– Нет, Коннел.
Наклонившись к ее уху, он прошептал:
– Признаться, ума не приложу, как вести себя с непривычно покладистой Эмбер.
– Значит, предпочитаешь непокорность?
– Готов посвятить тебя в свои предпочтения в мельчайших деталях, когда мы останемся одни. К сожалению, мое тело имеет неудобную, но предсказуемую привычку реагировать на некоторые обстоятельства. Когда ты в моих объятиях, возникает непреодолимое желание сорвать с тебя платье. Боюсь, гости будут шокированы, согласна?
